Историческая библиотека
Шрифт:
78. Конон, искусно пользуясь создавшимся положением, тотчас напал на врагов и помешал им выстроиться, нанося повреждения одним и ломая весла у других. Из кораблей, противостоящих Конону, ни один не обратился в бегство: они стойко выдерживали натиск неприятеля, медленно двигаясь назад, причем носы были все время обращены к неприятелю, и поджидая опоздавшие корабли. (2) Но афинянам, которые стояли на левом фланге, удалось обратить в бегство противостоящего неприятеля и ожесточенно преследовать его продолжительное время, но к этому времени собрались уже все пелопоннесские суда; опасаясь многочисленности врага, Конон прекратил преследование и отплыл с сорока кораблями в Митилену. (3) На афинян, которые увлеклись преследованием, напал весь пелопоннесский флот, окружил со всех сторон и отрезал пути отступления в город; поэтому они были вынуждены причалить к ближайшему берегу; но и здесь, подвергаясь нападению неприятельского флота, они не видели никакого спасения. Поэтому они высадились на сушу и бежали в Митилену. (4) Калликратид овладел 30 афинскими кораблями и видел, что с вражеским флотом покончено; на суше он также надеялся одержать верх. Поэтому он поплыл против города; Конон также, как только прибыл в город, стал готовиться к осаде и делать соответственные приготовления
79. Пелопоннесцы проявили не меньшую храбрость, чем афиняне. Они начали атаку по всей линии, а лучшие солдаты, выстроившись на палубах, одновременно с морским сражением начали сражение между пехотой. Они попытались разбить линию противника, убежденные, что люди, побежденные прежде, не выдержат подобного напора. (2) Но афиняне и митиленцы, видя, что их единственная надежда на спасение заключена в победе, решили умереть с честью, но не оставлять позиции. Благодаря такому упорству с обеих сторон, борьба продолжалась долгое время, последовало кровопролитное сражение, и его участники, без малейшего страха, подвергали себя опасностям. (3) Солдаты, стоящие на палубах, были ранены множеством летящих в них стрел. Одни, смертельно раненые, падали с палуб в море, другие же сражались, в пылу боя не чувствуя свеженанесенных ран. Многие были убиты камнями, которые афиняне бросали с высоких мачт. (4) Когда прошло уже много времени с начала битвы и с обеих сторон пало много народа, Калликратид созвал сигналом трубы своих солдат, желая дать им передышку. (5) Через некоторое время он снова укомплектовал корабли и после продолжительного сражения, благодаря численному превосходству и мужеству эпибатов, принудил, наконец, афинян к отступлению. И после того как те бежали в поисках убежища в городскую гавань, ему удалось преодолеть заграждения и стать на якорь вблизи города Митилены. (6) Нужно пояснить, что у входа, за обладание которым они боролись, есть удобная гавань, которая, однако, находится за пределами города. Старый город был расположен на небольшом острове, а новый город был основан недалеко от этого на противоположном берегу острова Лесбос. Между двумя этими городами был узкий пролив, дающий им дополнительную защиту. (7) Высадив на берег свои войска, Калликратид окружил город со всех сторон и принялся его штурмовать.
Таково было положение дел в Митилене.
(8) В Сицилии[34] сиракузяне отправили послов в Карфаген не только с осуждением последней войны против них, но и с требованием, чтобы те в дальнейшем придерживались мира, на что карфагеняне дали уклончивый ответ. Сами же они приступили в Ливии к сбору большой армии для покорения всех сицилийских городов. Но, прежде, чем отправиться в поход, они отправили добровольцев из своих граждан и других жителей Ливии и основали на Сицилии, недалеко от теплых источников город, названый Термы[35].
80. По завершении событий этого года в Афинах архонтом стал Каллий[36], а в Риме были избраны консулы Луций Фурий и Гней Помпей. В это время карфагеняне, окрыленные прошлыми успехами на Сицилии и, стремясь стать хозяевами всего острова, приняли решение подготовить большую армию и избрать главнокомандующим Ганнибала, сровнявшего с землей города селинунтцев и гимерцев, и наделили его всеми полномочиями для ведения войны. (2) Когда же он попросил освободить его от этого назначения, ссылаясь на почтенный возраст, ему придали в помощь Гимилькона[37], сына Ганнона, из той же самой семьи. Эти двое, посовещавшись, отправили некоторых наиболее уважаемых карфагенян с большими денежными суммами, одних в Иберию, других на Балеарские острова, с приказом навербовать там как можно больше наемников. (3) Сами они вели вербовку в Ливии, зачисляя в солдаты и ливийцев, и финикийцев, и наиболее отважных граждан. Кроме этого, они набрали солдат среди народов, чьи цари были их союзниками: маврусиев[38], номадов и даже некоторых народов, обитающих в области Кирены[39]. (4) Кроме того, из Италии они наняли кампанцев и привезли их в Ливию, так как знали, что их помощь будет большим подспорьем, потому что кампанцы, осевшие на Сицилии, из-за недовольства к карфагенянам[40], будут сражаться на стороне сицилийских греков. (5) Когда, наконец, все силы были собраны в Карфагене, общая численность армии, включая кавалерию, составила, по словам Тимея, около ста двадцати тысяч человек. Эфор же говорит, что было триста тысяч.
Для доставки этой армии карфагеняне вывели в море все свои триеры и, кроме этого, более тысячи транспортных кораблей. (6) И когда авангард отправился на Сицилию на сорока триерах, сиракузяне вышли к ним на встречу с равным числом кораблей в районе Эрикса[41]. В последовавшим за этим длительном морском сражении 15 финикийских судов были уничтожены, а остальные, при наступлении ночи, бежали в открытое море. (7) Когда весть о поражении дошла до карфагенян, командующий Ганнибал вышел в море с пятьюдесятью кораблями, стремясь лишить сиракузян их преимущества и обеспечить беспрепятственную высадку своей армии.
81. Когда новость о силах, какие собрал Ганнибал, распространилась по острову, все были обеспокоены, что он приведет их все одновременно. И города, узнав о больших масштабах этих приготовлений и поняв, что речь идет о решающей борьбе, стали
82. Строительство священных сооружений, и, особенно храм Зевса, свидетельствуют об обильном великолепии, которым некогда пользовались жители. За исключением последнего, все другие священные постройки были сожжены или разрушены врагами, которые несколько раз захватывали город. Война помешала завершить храм Зевса, которому оставалось соорудить крышу, поскольку город был полностью разрушен, в последующие годы акрагантяне не нашли возможности завершить его строительство. (2) Этот храм в длину был 340 футов, в ширину - 60, а в высоту - 120, не считая фундамент. И будучи самым большим храмом Сицилии, это не такое уж необоснованное сравнение, насколько величина его основания соотносится с храмами за пределами Сицилии; поскольку даже при том, что, так уж вышло, замысел не мог быть исполнен, масштаб предприятия, во всяком случае, ясен. (3) И хотя все другие строят свои храмы или со стенами, образующими боковые стороны или с рядами колонн, ограждающих святилище, этот храм объединяет обе эти схемы; ибо колонны были встроены в стены[42], частью располагаясь во вне храма, будучи округлые, и те что внутри - прямоугольные; и окружность внешней части колонн, которые выходили из стены, составляла двадцать футов, и тело человека могло поместится в канелюре[43], в то время как окружность внутренней части составляла двенадцать футов. (4) Портики были огромного размера и высоты; на восточном фронтоне был изображен бой между богами и гигантами, скульптуры которых превосходили по размерам и красоте все прочие, а на западном - взятие Трои, где каждый из героев был изображен согласно своей роли. (5) Кроме этого, за приделами города было искусственное озеро, семь стадий в окружности и 20 локтей в глубину. В него искусно была проведена вода и разводилось множество рыбы, различного вида, для общественного употребления. В его водах плавали лебеди и множество других птиц, так что пруд был объектом всеобщего восхищения. (6) Свидетельствовали о богатстве жителей и роскошные могилы, некоторые из которых были украшены скульптурами скаковых лошадей и других домашних животных и птиц, которых дети держат в домах своих родителей. Об этом говорит, в частности, Тимей, видевший эти памятники в свое время[44]. (7) И во время Олимпиады о которой мы говорили, а именно девяносто второй, Эксэнет из Акраганта[45] выигравший "стадию", был провезен через город на колеснице, в этой процессии, не говоря обо всем прочем, участвовали еще 300 колесниц, и все они принадлежали жителям Акраганта. (8) Одним словом, они с юных лет привыкли к роскоши, носили одежды из тонких тканей, вышитых золотом, и пользовались в ваннах маслами из сосудов, сделанных из серебра или даже из золота.
83. Среди акрагантян был один, вероятно, самый богатый человек по имени Теллий, имевший в своем особняке несколько помещений для общественного развлечения. У ворот он разместил слуг, приказав им приглашать всех странников, проходящих мимо, для того чтобы те стали его гостями. Были многие другие акрагантяне, которые следовали такому поведению, общаясь в старомодной и дружеской манере. Поэтому Эмпедокл[46] говорит о них:
Приют милосердия для странника, не знающий зла.
(2) Если верить Тимею, как он говорит в 15 книге, то однажды, во время зимней бури, из Гелы прибыли 50 всадников, и Теллий сам развлекал их и каждого снабдил нижней и верхней одеждой из своих собственных запасов. (3) И Поликлет[47] в своей "Истории" описал увиденный им винный погреб, когда был солдатом в Акраганте, в котором находилось триста бочек, каждая из которых вмещала в себя 100 амфор[48]. Там же была емкость, покрытая штукатуркой, способная вместить 1000 амфор, и из которой вино разливалось в бочки. (4) Говорят, что Теллий, столь радушный на прием, был чрезвычайно некрасив внешне. Будучи однажды послом в Кенторипах и выйдя перед собранием, он вызвал смех толпы, наслышанной о его репутации, но разочаровавшейся во внешности. Но он, прервав их, сказал: "Не удивляйтесь, ибо акрагантяне в известные города отправляют самых красивых граждан, а в города незначительные и ничтожные - людей соответствующего сорта".
84. И не только Теллий, но многие другие акрагантяне были очень богаты. Во всяком случае Антисфен, которого называли Родос, празднуя бракосочетание своей дочери, угощал всех граждан во дворах, где они жили, а невесту сопровождали более 800 колесниц; и не только всадники города, но и многих соседних городов были приглашены на свадьбу и, объединившись, составили эскорт невесты. (2) Но больше всего тех, кто говорит об этом, поразило освещение: все алтари в храмах и дворы по всему городу были снабжены поленницами дров. Лавочники получили поленья и ветки с приказом разжечь костры, как только они увидят огонь на Акрополе. (3) Когда они сделали так как им было сказано, в то время когда невеста подъехала к дому, сопровождаемая факелоносцами, весь город оказался наполнен светом, а главные улицы, по которым двигалась процессия, были заполнены толпой, желавшей увидеть зрелище и которую невозможно было сдержать. В то время в Акраганте граждан насчитывалось более двадцати тысяч, а вместе с проживавшими в государстве иностранцами было не менее двухсот тысяч человек. (4) Рассказывают, что однажды Антисфен, увидев, как его сын ссорится с бедным соседом, вынуждая продать небольшой участок земли, упрекнул сына и посоветовал воздержаться от этого. Но когда алчность сына возросла еще более, он сказал, что нужно делать все возможное, чтобы сосед не беднел, а богател, ибо тогда он захочет больше земли, и, когда он будет не в состоянии купить ее у соседей, продаст то, что ныне имеет.