Исторические этюды

Соллертинский И. И.

Структурно Вторая симфония задумана в классическом гайднобетховенском плане и распадается на обычные четыре части.

I часть (Allegro non Iroppo, D-dur, ³4) по характеру движения приближается к темпу медленного вальса. Она открывается — после вступительной фигуры на контрабасах — красивой мечтательной темой валторны, которую затем ведут дальше деревянные инструменты:

Казалось бы, на таком тематическом материале, лишенном драматического напряжения и не содержащем

в себе начала внутреннего конфликта, трудно построить большое симфоническое «первое аллегро». Брамсу, однако, несмотря на отсутствие взрывчатой энергии в основной теме, блестяще удается создать грандиозный симфонический разбег. Он достигает этого прежде всего при помощи сложнейшей и поистине гениальной контрапунктической работы с богатейшими вариантами трех основных элементов этого тематического комплекса (фраза контрабасов, фраза валторны, фраза деревянных), тем самым осуществляется необходимое динамическое и идейно-эмоциональное напряжение I части. Брамс усиливает его рядом побочных мелодических образований, среди которых наиболее значительная элегическая, чуть-чуть напоминающая Шуберта, проникнутая романтической меланхолией вторая тема:

cantando

Позже она появляется в идиллически-светлом мажоре, на фоне триолей флейт. Самым прекрасным моментом I части (и, пожалуй, наиболее вдохновенным эпизодом всей симфонии в целом) является величаво-спокойная, замедляющая симфонический разбег кода; ее открывает взволнованнопоэтический монолог (почти речитатив) валторны, а затем, словно в просветленном виде, всплывает основная тема; последние такты полны глубокой умиротворенности и тишины.

II часть симфонии (Adagio non troppo, H-dur, 4) носит задумчивый, возвышенный и даже несколько суровый характер. Изложение основной мысли начинают виолончели и фаготы.

Adagio non iroppo

Новый мотив вводит меланхоличное фугато у валторны, гобоя и флейты:

ip

Adag'io non troppo

—rm

Драматическая страстность адажио усиливается с появлением третьей темы.

В целом адажио принадлежит к числу наиболее своеобразных страниц возвышенной философской лирики Брамса; по глубокой содержательности оно не уступает знаменитым адажио симфоний Брукнера; только у Брамса, как всегда, выразительные средства более сжаты и лаконичны.

Ярко индивидуальна и следующая III часть (Allegretto grazioso, quasi; andantino, G-dur, 4). Это — ритмически прихотливый, медленный менуэт или лендлер, начинающийся наивной и изящной, слегка элегически окрашенной мелодией гобоя в сопровождении кларнетов и фаготов на фоне пиццикато виолончелей:

Allegretto grazioso (^qiiast andantino)

$

/ rtlr Ircffir f

По стилю, воспроизводящему очарование старой Вены шубертовских времен, тема напоминает менуэт из ре-мажор-ной серенады того же Брамса (вообще тонально и мелодически приближающейся к разбираемой симфонии). Плавное течение аллегретто дважды прерывается причудливым вторжением стремительного Presto не без венгерских интонаций, причем счет соответственно меняется (на 4; движение в духе галопа — на 8 ). Колорит преображается: вместо томных вздохов гобоя — фантастика порхающих Эльфов в духе «Сна в летнюю

ночь» Мендельсона. В обоих случаях мастерски подготовлено возвращение основной ме-нуэтной темы. В целом этому аллегретто присуще тончайшее сочетание юмора, едва уловимой грусти и шумного задора.

Последняя часть (Allegro con spirito, D-dur, \ ) полна энергии, жизнерадостности, напоминающей темпераментное веселье гайдновских финалов. Она несколько традиционна по построению. Первую тему излагают струнные инструменты в приглушенном piano, которое прерывается взрывом буйного fortissimo. Великолепна вторая — пластически рельефная, мужественная, словно вырубленная из старого патриархального дуба, чисто брамсовская тема:

cresc.

Стремительное движение финала, лишь в разработке однажды уступающее место пасторально-созерцательному Эпизоду, подводит к веселому торжеству. Это — «фламандский жанр» Брамса, картина народного гулянья, масленичного карнавала или кермессы, напоминающая полотна Рубенса, Остаде или Брейгеля. Аккордами общей радости и ликования заканчивается эта симфония, пожалуй — самое жизнерадостное из великих творений Брамса.

4

Третья симфония F-dur (соч. 90) была закончена композитором в 1883 году и впервые исполнена оркестром Венской филармонии 2 декабря того же года под управлением Ганса Рихтера. Премьера прошла с большим успехом, несмотря на отдельные попытки сторонников «музыки будущего» освистать новую симфонию.

Ганс Рихтер назвал эту симфонию «героической»; определение не слишком точное, в особенности же по сопоставлению с «Героической» Бетховена: у Брамса нет той картины титанической борьбы, которая развернута в бетховен-ской партитуре. Э ^т0 не препятствует Третьей симфонии Брамса принадлежать к числу самых содержательных и глубоких произведений европейской инструментальной музыки.

В симфонии четыре части:

I часть (Allegro con brio, F-dur, 4), открывается кратким и мощным (деревянные духовые, валторны, трубы) девизом или эпиграфом, состоящим из трех аккордов:

F-AS-F

Allegro con brio

/ / /

который играет большую цементирующую роль на протяжении всей симфонии. На третьем такте триумфально вступает первая патетически вдохновенная тема у струнных (причем аккорды эпиграфа сначала образуют ее бас), мелодически и особенно ритмически напоминающая первую тему Третьей симфонии Шумана; в ее изложении стремительно чередуются мажор и минор:

Вся I часть симфонии построена с предельным лаконизмом: в этом отношении с ней может быть сопоставлена лишь I часть Пятой симфонии Бетховена, где интенсивное трагическое содержание — поединок человека с судьбой — нашло гениальное воплощение при помощи самых скупых музыкальных средств.

После краткого по числу тактов, но проведенного со стремительным размахом нагнетания композитор почти мгновенно переносит нас в совершенно иной мир звучаний: на прихотливом синкопированном ритме (grazioso,4 ) в ля-мажорной тональности у кларнетов и фаготов проводится изящная, венско-танцевального происхождения, вторая тема: