Исторические портреты
Шрифт:
6 июля 1800 года крепостные стены Корфу были сплошь усеяны жителями острова.
Флагман поднял сигнал: «С якоря сниматься. Следовать за мной».
Буднично и до обиды заурядно встречал Севастополь свою эскадру после почти трёхлетней разлуки, как будто не было сражений и побед в Средиземноморье, а ведь все корабли возвратились целёхонькими. Главнокомандующий флотом, фаворит Павла I, фон Дезин благодушествовал в Николаеве, и Ушакову оставалось действовать по заведённому порядку, разоружать эскадру, приводить в порядок обшарпанные за долгие годы скитаний в чужеземных портах корабли, готовить отчёты по всем расходам и ждать своего часа. Всё решилось весной. В столице, по странной традиции, отправили на тот свет за конного царя Павла I, а новый властелин Александр I прислал командовать флотом слащавого француза
В декабре 1806 года Ушаков подал рапорт об отставке, ссылаясь на «душевную и телесную болезнь, чтобы не быть в тягость службе».
Царь с издёвкой попросил министра П. Чичагова:
— Разузнай, в чём заключается его душевная болезнь.
Ушаков ответил без обиняков:
«...Не прошу я награды, знатных имён, высокославными предками вашими за службу мне обещанных... Ныне же, после окончания знаменитой кампании, бывшей в Средиземном море, честью прославившей флот наш, замечаю лишённым себя... милостивого воззрения».
17 января 1807 года он был уволен со службы «с ношением мундира и с полным жалованьем», а 4 июля последовал указ Адмиралтейств-коллегии, в котором были перечислены все его заслуги.
Вскоре обрадовала весточка из Средиземноморья. Там его питомец, вице-адмирал Дмитрий Сенявин, громил турок в сражениях.
Ушаков покуда жил в Измайловском городке, удерживало его в Петербурге стремление помочь становлению на морской стезе племяннику Ивану Ушакову. После его нелепой гибели в водах Невы Ушаков решил покинуть столицу.
Перед отъездом, 30 мая 1810 года, Ушаков собрал друзей-сослуживцев адмиралов Петра Карцева, Гавриила Голенкина, Александра Сорокина, пригласил нотариуса. Поначалу монотонным голосом нотариус зачитал составленный накануне документ, завещание Ушакова.
«Препоручая себя во власть Всемогущего Бога наследниками оного по прямой линии следующих определяю детей покойного брата моего коллежского асессора Ивана Фёдоровича сына Ушакова, родных моих племянников флота мичмана Николая Иванова сына Ушакова, Морского кадетского корпуса гардемарина Фёдора Иванова сына Ушакова и племянницу мою девицу Павлу Ивановну дочь Ушакову, которых почитаю я вместо детей моих [16] и о благе их стараюсь, как собственный их отец, и они... почитают меня таковым... Означенному племяннику моему флота мичману Николаю Ивановичу сыну Ушакова отдаю в вечное и потомственное его владение недвижимое моё имение, состоящее за мной в Ярославской губернии Романовского уезда в сельцах Бурнаково, в Кузине и в Дымовском...» Ещё полчаса перечислялись разные деревни близ Череповца, Рыбинска. Как положено, адмиралы скрепили документ и спросили:
16
«почитаю я вместо детей моих». — Ушаков не был женат, всю жизнь прожил холостяком.
— Себе-то на пропитание чего оставил?
— Под Тамбовом поселюсь, в Темникове, в деревеньке дяди моего Ивана Игнатьевича, которую он мне завещал.
Ушаков в 1810 году уехал в Темниковский уезд Тамбовской губернии, в небольшое имение своего дяди. Поселился он в скромном домике на опушке леса, поблизости от Санаксарского монастыря. Большую часть своего имущества он отдал своим многочисленным племянникам.
Пришлось в 1811 году наведаться в Крым по своим личным хозяйственным делам. Не удержался, побывал в Севастополе, последний раз ступил на палубу кораблей.
В своей деревне Алексеевке отставной адмирал отпустил на волю крестьян, оставив только семерых слуг. Надвигался грозный 1812 год. Ушакова дворянское собрание избрало предводителем губернского ополчения, но он, поблагодарив, отказался, слёг в постель. На его средства в Темникове открыли небольшой госпиталь для раненых, все свои сбережения в Петербурге он отдал в пользу неимущих.
Уединяясь, Ушаков всё больше времени уделяет посещению монастыря, усердно молится, жертвует деньги Темниковскому монастырю. Как вспоминал иеромонах Нафанаил:
«Оный адмирал Ушаков... знаменитый благотворитель Санаксарской обители, вёл жизнь уединённую... по воскресным и праздничным дням приезжал для богомолия в монастырь к служителям Божьим во всякое время, а в Великий пост живал в монастыре в келье для своего посещения по целой седьмице и всякую продолжительную службу с братией в церкви выстаивал неукоснительно, слушая благоговейно».
Другой современник дополнил образ жизни и облик адмирала Ушакова:
«Он довольно жил для Отечества, для службы и для славы; но бедные, пользующиеся неистощимой его благотворительностью, со скорбью и со слезами говорят: «Он мало жил для нас!» Имя адмирала Ушакова причислилось к именам знаменитых русских мореходов, а добродетели его запечатлелись в сердцах всех тех, которые пользовались его знакомством в последние годы жизни его, посвящённой Вере и благотворению».
Скончался Фёдор Ушаков в последних числах сентября 1817 года и погребён в Санаксарском монастыре Темниковского уезда. Над его могилой в ограде возвышается бюст прославленного адмирала, а рядом сооружён величественный памятный знак.
Православная церковь причислила Фёдора Фёдоровича Ушакова к лику святых Темниковского Санаксарского Богородицкого монастыря. Такой чести не удостаивался ни один флотоводец.
Потомки не забыли боевые дела Ушакова. Броненосец и крейсер «Адмирал Ушаков» бороздили моря и океаны. Указом Президиума Верховного Совета СССР 14 марта 1944 года учреждены орден и медаль Ушакова, которыми награждались офицеры и матросы за боевые подвиги.
Деятельность выдающегося русского флотоводца Ф. Ушакова явилась важнейшей вехой в истории нашего флота. Яркая личность Ушакова моряка-новатора в тактике и стратегии неизменно сопутствовали победам Черноморской эскадры над превосходящими силами неприятеля. Он умел сплотить и вдохновит!, на подвиги подчинённых офицеров и матросов. Первым из русских адмиралов, в условиях самодержавии, Ушаков проявил талант политика и дипломата в Средиземноморье. Ему также принадлежит приоритет плодотворного взаимодействия с сухопутными войсками генералиссимуса А. Суворова.
А гениальный полководец образно и по заслугам оценил деятельность своего верного товарища по оружию:
«Ура! Русскому флоту! Я теперь говорю самому себе: зачем не был я при Корфу хотя мичманом!»
Дмитрий Сенявин