Исторические портреты
Шрифт:
Дрожащими руками приняла старейшина обращение русского адмирала, кинулся перед ним на колени, полез целовать руки.
— Полно, полно. — Ушаков жестом показал Метаксе поднять всех. — Передайте только, чур, помочь войну нам противу француза до скончания довести.
Взволнованные люди кланялись, согласно кивая головами.
Десять дней спустя соединённая эскадра начала осаду крепости на острове Занте. Крепость находилась на крутой горе, и корабельные орудия до неё не доставали. Удалось подавить батареи, защищавшие подходы к крепости, высадить десант и ночью приступить к штурму.
На другой день Фёдор Фёдорович съехал на берег, заполненный многими тысячами горожан. Колокольный звон, цветы и крики радости встретили русских моряков. На Занте собравшаяся толпа несколько часов не расходилась на площади. И здесь жители отказывались от самоуправления, просили принять их в русское подданство.
Ещё до взятия крепости на Занте Ушаков направил корабли капитана 2-го ранга Поскочина для освобождения Кефалонии; а к острову Святой Мавры — отряд капитана 1-го ранга Сенявина.
Кораблям Поскочина стоило лишь показаться, как французский гарнизон покинул батареи и, преследуемый вооружёнными местными жителями, бежал в крепость. Поскочин с ходу высадил десант, захватил крепость и пленил французов.
Вскоре пришло известие от капитана 1-го ранга Се нявина. Крепость Святой Мавры укреплена добротно, со всех сторон её окружает вода.
Прибывший мичман докладывал:
— Ваше превосходительство, французский генерал вступил в сношение с Али-пашой. Он, видимо, склоняет его, дабы в полон ему сдаться и остров сдать. За то сулит немалые деньги Али-паша. Последним перед Корфу лежала Святая Мавра.
Не успел Ушаков прибыть на рейд, как Сенявин явился к нему с докладом.
В тот же день воздух сотрясла непрерывная артиллерийская канонада. Вся эскадра сосредоточила огонь на крепости острова, через день французы капитулировали. Путь к Корфу был открыт. Отправляя месяц тому назад капитана 1-го ранга Селивачёва с отрядом кораблей на Корфу, флагман в приказе писал, что ему надлежит: «...всякую коммуникацию с оным островом французам пресечь».
Селивачёв приступил к блокаде. И вскоре захватил в плен французскую 18-пушечную шебеку.
В конце ноября в бухте Корфу бросил якорь флагман русско-турецкой эскадры. Началась подготовка к штурму.
Корфу более пяти веков принадлежал Венеции. Венецианские купцы соорудили здесь крупную цитадель — остров запирал вход в Адриатику. После захвата острова Наполеоном французские инженеры возвели новые мощные укрепления — земляные валы, искусственные водные преграды, каменные бастионы, эта новая крепость состояла из трёх отдельных фортов, соединённых подземными переходами. К приходу эскадры на острове находилось 650 орудий, 3000 человек гарнизона, запас продовольствия на полгода. В бухте под крепостными стенами стояли два линейных корабля, фрегат и десяток мелких судов. Со стороны моря крепость прикрывали острова Лазаретто и Видо. На последнем также были мощные крепостные сооружения с многочисленной артиллерией.
Ещё не подходя к Корфу, Ушаков показал на Видо и сказал:
— Вот ключ от Корфу.
Для взятия такой крепости требовалось по крайней мере двукратное превосходство в людях, а его не было. Ушаков решил начать с обстрела крепости из глубины острова по слабозащищённым местам. Два дня спустя он наметил позиции на берегу для осадных батареи, и вскоре они открыли огонь по крепости. Французы сделали вылазку, и 600 человек окружили южную батарею, которую охраняли местные жители. Они сразу разбежались, а русские, 20 человек, сражались до последнего, часть погибла, других захватили в плен. В тот же день на северную батарею, где было 130 чело век и 8 пушек, напало 1000 человек пехотинцев и 40 конников. Завязался жестокий бой. С кораблей вовремя подоспел на выручку десант, а корабельные пушки заставили французов ретироваться в крепость, потеряв 200 человек убитыми.
Стало ясно, что для подготовки штурма крепости требуется время и силы, а их не хватало. Через неделю к острову подошёл Сенявин со своими кораблями, а в начале декабря возвратились наконец из крейсерства у берегов Египта два фрегата капитана 2-го ранги Сорокина. У них вышел запас продовольствия — еле-еле дотянули до Корфу на полуголодном рационе. Перед Рождеством прибыли на подмогу из Севастополя два новых линейных корабля под командованием контр-адмирала Пустошкина.
Ушаков готовился к решительному штурму и сокрушался, «союзники» его отваживали. Настойчиво советовал Нельсон оставить Корфу и следовать к берегам Египта.
Навестил Ушакова бывший британский консул на острове Занте. Хлопотал о своём имуществе на Занте, а разговор вёл о Корфу да Мальте, всё пронюхивал...
Ушаков знал малую толику английских интриг, но судил верно. Как раз в ту пору Нельсон писал Кадыр-бею, что надо идти в Египет и Корфу оставить, а капитану Боллу на Мальту сообщал:
«Нам тут донесли, что русский корабль нанёс вам визит, привёз прокламации, обращённые к острову. Я ненавижу русских, и если этот корабль пришёл от их адмирала с о. Корфу, то этот адмирал — негодяй».
Видимо, британцев ущемляла независимость русского адмирала.
Два с лишним месяца обстреливали крепость корабли, и береговые батареи держали французов в напряжении, но вреда большого не приносили. Пятиметровые стены бастионов надёжно укрывали гарнизон. По существующей морской стратегии крепости, подобные Корфу, могли быть взяты лишь длительной глухой блокадой кораблями, дабы принудить гарнизон сдаться, когда иссякнут запасы продовольствия. Так действовали англичане на Мальте. На острове у них был большой десант, вооружено 14 тысяч жителей, но крепость они так до сих пор и не одолели.
Ушаков ждать не мог. Обстоятельства, как и союзники, были способны перемениться в любое время, и Ушаков решил действовать по-новому, по-своему. На штурм цитаделей он решил обрушить прежде всего огневую мощь корабельной артиллерии русской эскадры, ибо турецкие артиллеристы в счёт не шли. Он начал деятельно готовить матросов и солдат к штурму. Они изготовили лестницы, фашины, тренировались атаковать укрепления. Были разобраны и разосланы на корабли сто условных флажных сигналов, дабы каждый замысел флагмана был всем понятен.