Истории московских улиц
Шрифт:
"Архиепископ Илларион, - рассказывает в своих воспоминаниях М.Польский - священник, сидевший вместе с ним в Соловках, - человек молодой, жизнерадостный, всесторонне образованный, прекрасный церковный проповедник-оратор и певец, блестящий полемист с безбожниками, всегда естественный, искренний, открытый; везде, где он ни появлялся, всех привлекал к себе и пользовался всеобщей любовью... За годы совместного заключения являемся свидетелями его полного монашеского нестяжания, глубокой простоты, подлинного смирения, детской кротости. Он просто отдавал все, что имел, что у него просили. Своими вещами он не интересовался...
Любовь его ко всякому
Выразительный портрет Иллариона на Соловках рисует в книге воспоминаний "Погружение во тьму" и другой соловецкий узник - писатель Олег Васильевич Волков.
"Иногда Георгий уводил меня к епископу Иллариону, поселенному в Филипповской пустыни, верстах в трех от монастыря. Числился он там сторожем...
Преосвященный встречал нас радушно. В простоте его обращения были приятие людей и понимание жизни. Даже любовь к ней. Любовь аскета, почитавшего радости ее ниспосланными свыше.
Мы подошли к его руке, он благословил нас и тут же, как бы стирая всякую грань между архиепископом и мирянами, прихватил за плечи и повел к столу. Приветливый хозяин, принимавший приставших с дороги гостей. И был так непринужден, так славно шутил, что забывалось о его учености и исключительности, выдвинувших его на одно из первых мест среди тогдашних православных иерархов.
Мне были знакомы места под Серпуховым, откуда был родом владыка Илларион. Он загорелся, вспоминал юность. Потом неизбежно переходил от судеб своего прежнего прихода к суждениям о церковных делах России.
– Надо верить, что церковь устоит, - говорил он.
– Без этой веры жить нельзя. Пусть сохранятся хоть крошечные, еле светящие огоньки когда-нибудь от них все пойдет вновь. Без Христа люди пожрут друг друга. Это понимал даже Вольтер... Я вот зиму тут прожил, когда и дня не бывает потемки круглые сутки. Выйдешь на крыльцо - кругом лес, тишина, мрак. Словно конца им нет, словно пусто везде и глухо... Но "чем ночь темней, тем ярче звезды...". Хорошие это строки. А как там дальше - вы должны помнить. Мне, монаху, впору Писание знать.
Иллариону оставалось сидеть около года. Да более двух он провел в тюрьме. И, сомневаясь, что будет освобожден по окончании срока, он все же готовился к предстоящей деятельности на воле. Понимая всю меру своей ответственности за "души человеческие", преосвященный был глубоко озабочен: что внушать пастве в такие грозные времена? Епископ православной церкви должен призывать к стойкости и подвигу. Человека же в нем устрашало предвидение страдания и гонений, ожидающих тех, кто не убоится внять его наставлениям".
Незадолго до окончания срока Иллариона перевели из Соловков в Ярославль. Там, в тюрьме, его посещал ответственный работник ГПУ и уговаривал присоединиться к новому, поддерживаемому властями, церковному расколу, возглавляемому епископом Екатеринбургским Григорием. "Вас Москва любит, вас Москва ждет", - уговаривал агент Иллариона, обещая ему свободу и высокое место в иерархии григорианства. Илларион отказался. После переговоров, продолжавшихся несколько месяцев, агент ГПУ сказал: "Приятно с умным человеком поговорить.
– И тут же добавил: - А сколько вы имеете срока на Соловках? Три года?! Для Иллариона - три года?! Так мало?"
Иллариону добавили еще три года и возвратили на Соловки. По окончании нового срока его отправили этапом на вечное поселение в Казахстан. В пути он заболел сыпным тифом и 28 декабря 1929 года умер в тюремной больнице в Петербурге. Петербургский митрополит Серафим (Чичагов) упросил начальство НКВД выдать тело усопшего. Ми-трополита Иллариона отпели в Воскресенском храме Новодевичьего монастыря и похоронили на монастырском кладбище.
Годы спустя, когда на Соловках не осталось ни одного заключенного, лично знавшего митрополита Иллариона, стойко держалась память о нем. От одного потока заключенных к другому передавались уже не воспоминания, а предания, ставшие фольклором. Фольклорное предание, как известно, имеет в своей основе действительный факт, обычно трансформирует его, дополняет фантастическими вымыслами, но при этом всегда сохраняется идея и смысл того события, которое лежит в его основе. Таковы и две легенды о митрополите Илларионе. Первая - о его неколебимой верности православию, вторая - об общегосударственном масштабе значения его деятельности и личности.
Первая легенда повествует о том, как однажды на Соловки приехал посол Папы Римского, католический кардинал, для переговоров с сидевшим в Соловках духовенством, среди которого было много высших иерархов. Папа решил воспользоваться в своих целях тяжелым положением русской Церкви и осуществить давно лелеемый Ватиканом коварный план.
Священники-соловчане избрали для переговоров с папским нунцием митрополита Иллариона.
И вот они встретились - князья двух Церквей - одетый в пышные облачения католический кардинал и митрополит Илларион в заплатанной телогрейке арестанта.
Нунций сказал, что он может добиться освобождения православного духовенства из лагерей, но за это Православная Церковь России должна объединиться с католической в унию и признать власть папы над собою. Митрополиту Иллариону в униатской церкви России он обещал тиару кардинала.
Но владыка Илларион ответил, что Православная Церковь предпочитает лучше принять терновый венец, чем изменить истинной вере.
В действительности такой встречи не было. Борис Ширяев, автор воспоминаний о Соловках, в которых он приводит эту легенду, специально расспрашивал сидевших там иерархов, и все они "решительно отрицали этот факт". "Тем не менее, апокриф родился и жил на острове, - пишет Ширяев. Он даже перекинулся на материк: позже я слышал его в Москве. Легенда возникла и жила потому, что люди хотели видеть реальное воплощение духовной силы Церкви, ее несокрушимой твердыни, и самым подходящим объектом для такого воплощения был владыка Илларион".
Вторая легенда утверждала, что существует тайное завещание покойного патриарха Тихона, в котором он указывает на Иллариона как на истинного хранителя и местоблюстителя патриаршего престола.
В заключение рассказа о митрополите Илларионе приведу стихотворение, о котором шла речь в его разговоре с Олегом Васильевичем Волковым. Это стихотворение принадлежит А.Н.Майкову.
Не говори, что нет спасенья,
Что ты в печалях изнемог:
Чем ночь темней, тем ярче звезды,
Чем глубже скорбь, тем ближе Бог...