История частной жизни. Том 5. От I Мировой войны до конца XX века
Шрифт:
СЛЕДУЕТ ЛИ ПОТАКАТЬ ЕСТЕСТВЕННОЙ СКЛОННОСТИ К ПОТРЕБИТЕЛЬСКОМУ ОТНОШЕНИЮ?
Страсти по оргазму, ставшему «доказательством» цветущей сексуальности, подогреваются средствами массовой информации. Взглянем лишь мельком на журналы, выходящие огромными тиражами. До 1960-х годов о сексе практически не говорилось. Марсель Оклер, ведущую рубрики «Дела сердечные» в журнале Marie Claire, обожают—или, наоборот, критикуют—за статью под названием «Любовь, которую не надо бояться называть физической». В прессе 1980-х бесконечно пересекаются две темы: рецепты—почти технические—достижения акме и прославление нежности, «вечной любви». При рассмотрении второй темы «подлинной» сексуальной удачей считается обогащение чувств. Хороший пример подобной тематической комбинации, нацеленной на удовлетворение сексуальных требований и сердечных ожиданий, дает нам журнал Cosmopolitan (№ 118, сентябрь 1983 года). В статье под броским названием «Любовник в настоящем времени» женщинам щедро раздаются смелые советы, как «удержать одноразового любовника»; подобное приключение не считается ненормальным, тональность статьи не имеет ни малейшей морализаторской окраски, стиль—подчеркнуто непринужденный, лишенный каких бы то ни было предрассудков. Даются рекомендации такого типа: «Избегайте поцелуев взасос и надоедливых разговоров». Тем не менее раскрывается традиционная тема (амур-тужур, любовь-морковь), содержащаяся в таком выводе: «Разновидность игры, позволяющей сломать роли. Быть тем, кем хочешь. Превзойти себя. Играть в любовников и любовниц, даже когда биологически ты верен партнеру
стратегия? Она состоит из следующих этапов: i) внимание; 2) узнавание; з) разговоры; 4) прикосновения; 5) совокупление. Последняя фраза: «Процесс соблазнения—близость, нежность, ласки, взгляды, телесный контакт—иногда приводит к непредвиденным результатам. И сигналы соблазнения, которыми люди обмениваются, могут создать любовную связь, которую не так-то легко разорвать». Кто же автор этого набора трюизмов? Некий Дэвид Гивенс, утверждающий, что он ученый. Третья статья из того же номера называется так: «Когда можешь, тогда и хочешь». Говорят, фраза взята из «Дневника» Жюля Ренара. Апология воли, статья побуждает читательницу выбрать себе «мишень» в зависимости от собственных качеств: физических, интеллектуальных, социального положения. Не каждая женщина может получить Гонкуровскую или Нобелевскую премию, стать кинозвездой. Нужно согласовывать спрос и предложение—таков закон рынка. Разумеется, трудно фантазировать о «толстом лысом коротышке». Но мечтать только о «молодом, красивом и богатом» опасно и опрометчиво. Рассуждая в таком духе, автор статьи «приходит к выводу», что любой, кто умеет рисовать, «мечтает стать Пикассо», но напоминает, что «рисунок может быть афишей, театральным костюмом, макетом газеты, моделью одежды или дизайном мебели». Последняя часть статьи имеет весьма прозаический подзаголовок: «Средства оправдывают цель». Посыл ясен: каждый человек должен оставаться на своем месте, в своей касте, в своем классе.
Union, один из самых «толерантных» журналов, получал более восьмисот писем в год. Вопросы касались фантазий, мастурбации, свингерства, семьи, гомосексуальности, инцеста, супружеской измены и т.д. Ответы, публиковавшиеся в рубрике «Переписка с читателями», были в высшей степени осторожными и обескураживающими, особенно в том, что касается инцеста и педофилии. «Я очень вам советую прекратить все сексуальные отношения с сестрой, потому что это может повлечь за собой весьма серьезную психологическую травму.
<...> Инцест—это табу для нашей цивилизации, которое не следует нарушать». «Надо сказать дочери решительное „нет“, если она будет продолжать провоцировать вас». «Настоятельно рекомендую вам прекратить оральные ласки, мастурбацию и прочие сексуальные действия в отношении двенадцатилетней девочки. Это категорически запрещено законом и поэтому опасно (вы рискуете попасть в тюрьму, на допрос в полицию и пр.)»54. Свингерство рекомендуется—это, по мнению журнала, «обогащает», а адюльтеру хоть и не выносится приговор, но он представляется как «ситуация, в которой паре трудно жить и с которой сложно смириться». Следует «народный рецепт»: «Превратите жену в любовницу, найдите в ней женщину из вашей молодости». Легко сказать. «Именно в этом журнале,— пишет К. Декли,—четко и категорически формулируются фундаментальные сексуальные запреты общества. Терпимость и гуманное отношение журнала Union к вопросам секса компенсируется призывом к порядку». По мнению того же автора, в 1980-е годы происходит социально-сексуальная революция. Можно сделать следующее резюме: женщины начинают занимать все более высокое положение в обществе, что изменяет их отношения с мужчинами. Вчера женщина ждала от партнера внимания, деликатности, надеялась, что он будет действовать в ритме ее сексуальности. Сегодняшняя женщина находит унизительным, если с ней «церемонятся». Она предпочитает «мачо», который сразу переходит к делу, что является доказательством его мужественности. Женщина использует сексуальность мужчины в свое удовольствие, для получения максимально возможного удовлетворения, не требуя от него подчиняться ее ритму. Мужчина, который уделяет слишком большое внимание тому, чтобы женщина достигла оргазма, согласно мнению нашего автора, не соответствует ожиданиям женщины, привыкшей действовать. Ей нужен мужчина со всей его брутальностью, со всеми отличиями от нее самой, не «церемонящийся» с ней; мужчин с лесбийскими повадками она презирает. Получение во время секса власти над грубым мужчиной доставляет куда большее наслаждение. К. Декли подкрепляет свои слова некоторыми текстами из женских журналов. F. Magazine откровенно превозносит «возвращение мачо». «Сегодняшние мужчины,—читаем в этом журнале, — не в состоянии поддерживать соотношение сил. Они нерешительны, несексуальны, они почти андрогины. Они либо импотенты, либо женоненавистники. Вот почему настал момент вернуться к старым добрым временам, когда мужчины были мужественны». Идеальный мужчина—каков он? Вот его портрет: «Мужчина, который всегда на высоте; нам нужны не любители, а профессионалы. Мы больше не можем терять время в постели с мужчинами, которые не умеют заниматься сексом». (В лексиконе порнографического кино «быть на высоте»—сохранять эрекцию в течение всего периода съемок.) «Наслушавшись разговоров о нашей сексуальности, некоторые из них стали вести себя как настоящие лесбиянки. Я называю их „сексуальными попугаями“» (F. Magazine). Журнал Amour прославляет «требовательную любовницу, способную на взрывной оргазм». Всякий стыд отбрасывается. Поддаться мужским фантазиям больше не означает подчиниться, но заключить контракт. Неважно, какую роль ты играешь, главное—испытать оргазм. Зачем отказываться от черных чулок и корсетов, если подобная атрибутика возбуждает? «Оргазм происходит в голове, даже если не всегда легко принять, что ты любима немного странным образом» (Marie Claire). В новых условиях обмена сексуальными услугами женщина должна удовлетворять «безумства» партнера, и наоборот. Одна из читательниц журнала Marie Claire, профессиональная секс-работница, советует замужним женщинам удовлетворять капризы мужей, чтобы «они не искали удовольствий на стороне». Участницы этой социальносексуальной революции остаются в меньшинстве (но революции всегда совершаются меньшинством, могут они возразить). В прессе и опросах появляется «возврат к чувствам» (или к их постоянству), потому что «общение» в паре всегда ценится выше, чем сексуальная гармония. Чувственная жизнь со своими тайнами и секретами представляется более богатой, чем полное обнажение, лишающее воображения. Сексуальным сообществам выносится суровый приговор. В центре внимания по-прежнему остается геронтофилия. Кого больше любит танцовщица, героиня фильма Чаплина «Огни рампы»,—молодого человека или старика, тоскующего по былой славе? Почему некоторые девушки и молодые женщины без ума от этих лиц, на которых жизнь оставила множество следов? Что это — деньги, карьеризм? Иногда. Любовь к мужчине-отцу, отцовский образ, освобождающий инцест от чувства вины? Может быть. Но также и пересечение Эроса и Танатоса, встреча двух людей, у одного из которых все впереди, а другой уже подводит итоги. А может быть, наконец, попытка раскрыть тайны женственности? У мужчины с лесбийскими наклонностями седые волосы.
ОТ
О, залупа, возноси же
Выше, выше
Свой ласкающий атп&с,
Что в руке моей фонтаном, Как султаном,
Украшается тотчас.
Верлен*
Исторический экскурс
Сначала гомосексуальность рассматривалась как перверсия, затем как болезнь, теперь же некоторые исследователи видят в гомосексуальной паре гетеросексуальную пару завтрашнего
* Из стихотворения «Balanide II». Пер. И. Булатовского.
дня. Прошли времена, когда доктор Тардьё мог писать: «Да не замараю я своего пера грязью педерастов!» Поль Вейн сообщает, что Древний Рим был бисексуален, а Филипп Арьес отмечает, что духовенство по отношению к содомии занимало позицию безжалостную, но двойственную. В самом деле, согласно классификации Данте, содомиты находятся в девятом круге ада, вместе с Каином, Иудой, предателями, убийцами и т. п., совсем рядом с Сатаной. Однако в этом же девятом круге Данте находит своего старого любимого учителя Брунетто Латини, который, вспоминая содомитов, заявляет: «То люди церкви, лучшая их знать, / Ученые, известные всем странам; / Единая пятнает их печать»*, что наводит на мысль, что гомосексуальность была распространена в кругах, которые мы сегодня назвали бы интеллигенцией. Латини не без коварства добавляет, что существенная часть ответственности за этот ужасный грех лежит на женах и что его сварливая жена виновата в этом больше, чем кто-либо другой. Комментарий Арьеса: «Теолог обвиняет, а человек дает индульгенцию. Этим грешило духовенство, учителя, возможно, молодежь». В XV-XVII веках за пирушками в колледжах строго и часто с осуждением наблюдали представители церкви. Это была настоящая инициация, на пирах присутствовали проститутки (у Монтеня читаем, что сифилис в четырнадцать лет отнюдь не редкость), но все наводит на размышления, что в этих оргиях присутствовали и гомосексуальные связи. Бисексуальность — по крайней мере среди подростков — существовала на протяжении веков, с конца Римской империи. Филипп Арьес находит в «Дневнике» Барбье такую запись от 6 июля 1750 года: «Сегодня в пять часов на Гревской площади публично сожгли двух рабочих, девятнадцатилетнего подмастерья столяра и двадцатипятилетнего мясника, застигнутых за содомией. Судьи были слишком строги. Вероятно, парни просто перепили». Арьес считает, что это была показательная * Пер. М. Лозинского.
казнь и что гомосексуальность, по всей видимости, была распространенным явлением. В начале XIX века в обсуждении гомосексуальности выдвигаются две гипотезы: для традиционалистов это извращение, для тех же, кто придерживается современных взглядов, — болезнь. Первые взывают к этике, вторые полагают, что причина кроется во врожденной склонности. В первом случае требуют осуждения, во вторбм — понимания и лечения. Гомосексуальность остается табу вплоть до середины XX века. По мнению Доминика Фернандеса, гомосексуальные тексты должны быть «притягательными обманками», «ловушками», в которых блистают такие писатели, как Пруст и Жид. Таким образом рождается некая литературная форма, которая намекает на существование тайны, но никогда не называет ее прямо. В «Отчетах Кинси» спокойно говорится о том, что «согласно действующему законодательству, 95% американцев должны были бы сидеть в тюрьме за преступления на сексуальной почве». Среди прочего нам сообщается, что у одного мужчины из четырех имеется продолжительный гомосексуальный опыт и что две трети замужних женщин испытывали оргазм до свадьбы. Скандал! Однако скандал жизнеутверждающий: зная, что их так много, виновные не испытывают чувства вины.
Итак, гомосексуалы могут наконец выйти из подполья и заявить о своей специфической нормальности. Поскольку половой акт больше не имеет целью зачатие и неважно, в чьих объятиях достигается оргазм, гомосексуальная практика сближается с гетеросексуальной. На помощь приходит сексолог. В работе «Сексуальные перспективы», опубликованной в 1980 году, Мастерс и Джонсон предлагают гомосексуалам два типа «услуг»: «восстановление нормальной сексуальной функции в рамках гомосексуальности для тех, кто не стремится сменить ориентацию, и попытки поворота к гетеросексуальности для тех, кто неудовлетворен или испытывает чувство вины в связи со своей ориентацией». Теперь, когда гомосексуалы принимаются обществом, они больше не соглашаются соответствовать карикатурному образу и перестают вести себя громко и жеманно, как того требует гетеросексуал, надеющийся таким образом потешить собственное самолюбие и возвыситься над геем. Мужественный, спортивный, затянутый в кожу, как байкер, оседлавший свой тяжелый мотоцикл, го-мосексуал как брат похож на «мачо», столь желанного для дам, желающих «брутальной любви». «Короткие волосы, усы или борода, мускулистое тело... Самые популярные образы в гомосексуальной прессе или специализированных порнографических журналах—ковбой, водитель грузовика, спортсмен»55 В Штатах они проживают особняком, в Вест-Вилледже на Манхэттене, в Кастро-Дистрикт в Сан-Франциско, в Саут-Энд в Бостоне и т. п. Гомосексуалы контролируют бары, рынок недвижимости и рынок труда и представляют собой электоральную силу, которую не стоит недооценивать.
Гомосексуальная биография
Благодаря двум большим социологическим исследованиям о гомосексуальности, немецкому56 и американскому57, мы можем попытаться понять, как живут гомосексуалы. Решительный—решающий? —момент их существования, по-видимому, каминг-аут или же первый сексуальный акт. Из американской анкеты узнаем, что 36% белых гомосексуалов скрывали свою ориентацию 24 года или больше, то есть каминг-аут—это завершение пути, длившегося многие годы. Наконец, настает момент примирить внутреннюю социализацию (например, женившись) и гомосексуальную ориентацию. Это очень сложное дело, Майкл Поллак называет его «шизофреническим управлением собственной жизнью». Шок тем более силен, что каминг-аут происходит достаточно поздно, а попытки самоубийства совершаются в два раза чаще, чем в среднем в данной возрастной категории, а 35% опрошенных немцев сообщили, что хотели в этот переломный момент, чтобы их «излечили». Напротив, среди тех, кто «вышел из тени», самоубийства случаются крайне редко.
Интенсивность половой жизни «среднего гомосексуала» гораздо выше «средней» и может привести гетеросексуала в замешательство. На вопрос о количестве партнеров за последние двенадцать месяцев 28% белых и 32% чернокожих отвечали, что таковых было больше пятидесяти. По данным немецкой анкеты, лишь 17% занимались подсчетами. Места «съема» указывались точно: бары, сауны, специализированные кинотеатры и рестораны, парки и т. п. «Беспорядочные, очень частые связи, специализация практик»,—делает вывод М. Поллак. По мнению этого автора, гомосексуалы пользуются внешними признаками для указания на актуальные половые предпочтения. «Если ключи висят на заднем левом кармане, это говорит о том, что данный персонаж предпочитает активную роль, если на правом—то пассивную. <...> Если из заднего кармана торчит голубой носовой платок, это значит, что его владельца интересует оральный секс, если синий — анальный, а красный говорит о пристрастии к фистингу». Что же происходит после каминг-аута? Испытывает ли человек по-прежнему тревогу и чувство вины?* Многовековой запрет заставлял го-мосексуалов разделять секс и чувства, принуждал «минимизировать риски и так организовывать свою половую жизнь, чтобы она была наиболее эффективна, то есть чтобы оргазм достигался всегда». Отсюда их тоска по жизни в паре: от сексологов узнаём, что гомосексуалы, приходящие к ним на консультации, просят научить их, как можно долго жить с кем-то вдвоем и при этом сохранять сексуальную свободу. По данным американского опроса, о стабильных отношениях, длящихся пять лет и более, заявили 31% белых и 8% чернокожих. В Германии пятилетнюю или более длительную связь имели * Термин «каминг-аут» несколько двусмыслен. М. Поллак переводит его как «переход к действию». С нашей точки зрения, он означает признание кому-то в собственной гомосексуальности, которая отныне не скрывается. Совпадение во времени этого признания с первым гомосексуальным актом не кажется нам очевидным.—Примеч. авт.