История христианской Церкви. Том II. Доникейское христианство (100 — 325 г. по P. ?.)
Шрифт:
Процесс падения и искупления сначала происходит в идеальном мире Плеромы, потом повторяется в низшем мире. В этом процессе важную роль играет низшая мудрость, или София,также называемая Ахамотили Хакмут [913] .Это мировая душа, женский эон, самый слабый и удаленный из ряда эонов (двадцать восьмой); он образует, так сказать, мост через пропасть между Богом и реальным миром. Ощущая свое одиночество и удаленность от великого Отца, София желает воссоединиться с Ним, Порождающим Принципом вселенной, единственным способным на самовоспроизведение, непосредственно, минуя промежуточные звенья. И вот она, словно ее отделяет только одна–единственная граница, бросается в глубину вечного Отца и выкидывает из себя плод , бесформенную рудиментарную субстанцию [914] , которую имел в виду Моисей, когда говорил: «Земля была безвидна и пуста». Этой греховной страстью она вносит в Плерому беспорядок и смятение [915] . Она блуждает у ее границ, страдая от страха, тревоги и отчаяния по причине своего выкидыша. Это и считается падением — действие одновременно свободное и неизбежное.
913
Обычно она отождествляется с Хохма,Премудростью, но Липсиус и Якоби отождествляют ее с Хакмут,мировой матерью, присутствующей в системе Вардесана. Идея Софии как посредницы сотворения, без сомнения, взята из Притчей и Премудрости Соломона.
914
. Philos.VI. 28 (30 ed. Duncker and Schneidewin, I. 274).
915
«После того как в Плероме появилось невежество из–за Софии, а бесформенность — из–за отпрыска Софии, началась путаница ». Philos.VI. 26 (31 in Duncker and Schneidewin).
Но София тоскует по искуплению; зоны сочувствуют ей в ее страданиях и надежде. Сам Вечный Отец решает выпустить последнюю пару эонов, Христа и Святого Духа, «для восстановления Формы, уничтожения исторгнутого плода, а также утешения Софии и прекращения ее стенаний». Они утешают и подбадривают Софию и отделяют ее порождение от Плеромы. Наконец, тридцать эонов вместе во славу Отца производят эон Сотер, или Иисуса, «великого Первосвященника», «Совместный плод Плеромы», и «посылают Его за пределы Плеромы как Супруга для Софии, которая была снаружи, чтобы освободить ее от тех страданий, которые она испытала в поисках Христа». После многих страданий София очищена от всех страстей и возвращена обратно как невеста Иисуса вместе со всеми духовными созданиями в идеальный мир. Демиург, огненный и ревнивый Бог иудеев, как «друг жениха» [916] , вместе с душевными христианами разделяет радость праздника издалека, у границ Плеромы, в то время как материя вновь обращается в ничто.
916
, Ин. 3:29.
В христологии Валентина мы должны понимать разницу между тремя искупителями: 1) , или небесный Христос, после падения Софии эманирует из эона и связан с женским принципом, . Он делает зонам первое объявление о замысле искупления, на что они отвечают хором восхвалений и благодарений. 2) или , порожденный всеми зонами вместе, звезда Плеромы. Он образует с искупленной Софией последнюю и высшую сизигию. 3) , душевный или иудейский Мессия, посланный Демиургом, прошедший через тело Марии, как вода через трубу, и наконец распятый иудеями, но на самом деле не страдавший, потому что тело Его было лишь видимостью. С ним Сотер, собственно искупитель, объединился при крещении в Иордане, чтобы в течение года провозглашать на земле Свой божественный гнозис и вести духовных людей к совершенству.
Доктор Баур, великий критический исследователь древнего гностицизма и основной идеолог гностицизма современного, воспроизводит систему Валентина в терминологии Гегеля. Я цитирую основную часть, просто как образец его исторического подхода, из его Kirchengeschichte,vol. I. 201 sqq. (см. также его Gnosis,p. 124 sqq.):
«Der Geist, oder Gott als der Geist an sich, geht aus sich heraus, in dieser Sebstoffenbarung Gottes entsteht die Welt, die in ihrem Unterschied von Gott auch wieder an sich mit Gott eins ist. Wie man aber auch dieses inmanente Verh"altniss von Gott und Welt betrachten mag, als Selbstoffenbarung Gottes oder als Weltentwicklung, es ist an sich ein rein geistiger, im Wesen des Geistes begr"undeter Process. Der Geist stellt in den Aeonen, die er aus sich hervorgehen l"asst, sein eigenes Wesen aus sich heraus und sich gegen"uber; da aber das Wesen des Geistes an sich das Denken und Wissen ist, so kann der Process seiner Selbstoffenbarung nur darin bestehen, dass er sich dessen bewusst ist, was er an sich ist. Die Aeonen des Pleroma sind die h"ochsten Begriffe des geistigen Seins und Lebens, die allgemeinen Denkformen, in welchen der Geist das, was er an sich ist, in bestimmter concreter Weise f"ur das Bewusstsein ist. Mit dem Wissen des Geistes von sich, dem Selbstbewusstsein des sich von sich unterscheidenden Geistes, ist aber auch schon nicht blos ein Pnncip der Differenzirung, sondern, da Gott und Welt an sich Eins sind, auch ein Princip der Materialisirung des Geistes gesetzt. Je gr"osser der Abstand der das Bewusstsein des Geistes vermittelnden Begriffe von dem absoluten Princip ist, um so mehr verdunkelt sich das geistige Bewusstsein, der Geist ent"aussert sich seiner selbst, er ist sich selbst nicht mehr klar und durchsichtig, das Pneumatische sinkt zum Psychischen herab, das Psychische verdichtet sich zum Materiellen, und mit dem Materiellen verbindet sich in seinem Extrem auch der Begnff des D"amonischen und Diabolischen. Da aber auch das Psychische an sich pneumatischer Natur ist, und Keime des geistigen Lebens "uberall zur"uckgeblieben sind, so muss das Pneumatische die materielle Verdunklung des geisligen Bewusstseins auf der Stufe des psychischen Lebens wieder durchbrechen und die Decke abwerfen, die in der Welt des Demiurg auf dem Bewusstsein des Geistes liegt. Die ganze Welteniwicklung ist die Continuit"at desselben geistigen Processes, es muss daher auch einen Wendepunkt geben, in welchem der Geist aus seiner Selbstent"auserung zu sich selbst zur"uckkehrt und wieder zum klaren Bewusstsein dessen, was er an sich ist, kommt. Diess ist der gnostische Begriff der christlichen Offenbarung. Die Wissenden im Sinne der Gnostiker, die Pneumatischen, die als solche auch dot wahrhaft christliche Bewusstsein in sich haben, sind ein neues Moment des allgemeinen geistigen Lebens, die h"ochste Stufe der Selbstoffenbarung Gottes und der Weltentwicklung. Diese Periode des Weltverlaufs beginnt mit der Erscheinung Christi und endet zuletzt damit, dass durch Christus und die Sophia alles Geistige in das Pleroma wieder aufgenommen wird. Da Christus, wie auf jeder Stufe der Weltentwicklung, so auch schon in den h"ochsten Regionen der Aeonenwelt, in welcher alles seinen Ausgangspunkt hat, und von Anfang an auf dieses Resultat des Ganzen angelegt ist, als das wiederherstellende, in der Einheit mit dem Absoluten erhaltende Princip th"atig ist, so hat er in der Weltanschauung der Gnostiker durchaus die Bedeutung eines absoluten Weltprincips».
§126. Школа Валентина. Гераклеон, Птолемей, Маркое, Вардесан, Гармоний
Из всех форм гностицизма учение Валентина было самым популярным и пользовалось наибольшим влиянием, особенно в Риме. У него было много последователей, которые по–разному модифицировали его систему. Тертуллиан говорит, что его ересь «принимала разные формы, как куртизанка каждый день меняет наряды».
Школа Валентина в основном делилась на два ответвления, восточное [917] и итальянское. Приверженцы первого, среди которых Ипполит выделяет некоего Аксионика, нигде более не упоминаемого, и Ардезиана (, возможно, Вардесан), утверждали, что тело Иисуса было духовным и небесным, потому что на Марию сошел Святой Дух, то есть София, и демиургическая сила Всевышнего. Итальянская школа — в том числе Гераклеон и Птолемей — учила, что тело Иисуса было душевным, именно поэтому Дух сошел на Него при крещении. Некоторые валентиниане подошли к ортодоксальной точке зрения ближе, чем их учитель.
917
. Ипполит, VI. 35 (p. 286).
Гераклеон учился лично у Валентина, сам он преподавал где–то в Италии между 170 и 180 г. Он особо интересен как самый древний из известных нам комментаторов на Евангелие от Иоанна. Ориген, тоже писавший комментарии к этой книге, сохранил для нас около пятидесяти фрагментов комментария Гераклеона, с которым он обычно спорит. В основном они взяты из первых двух, четвертой и восьмой главы [918] . Гераклеон полностью признает канонический авторитет четвертого евангелия, но приспосабливает его к своей системе. Он пользовался тем же аллегорическим методом, что и Ориген, который даже обвиняет его в том, что он слишком следует букве и недостаточно глубоко проникает в духовный смысл. Он находит у Иоанна любимые идеи Валентина: логос, жизнь, свет, любовь, борьбу с тьмой, тайны чисел, — но отказывает фактам в их исторической реальности. Самарянка в Ин. 4 символизирует искупление Софии; вода из колодца Иакова — иудаизм; ее муж — ее духовный жених из Плеромы; ее бывшие мужья — Материя или царство дьявола. Знатный человек из Капернаума (Ин. 4:47) — Демиург, который не враждебен, но недалек и невежествен, однако готов умолять Спасителя, чтобы Тот помог его подданным; сын знатного человека — душевные люди, которые будут исцелены и искуплены, когда освободятся от своего невежества. Тот факт, что Евангелие от Иоанна пользовалось одинаковым уважением среди валентиниан и ортодоксов, — веское свидетельство в пользу того, что оно появилось рано и уже существовало до их раскола, а также в пользу его
918
Они собраны в Grabe, Spicil.II. 83–117, и в издании Иринея Stieren, tom. I. 938–971. Климент Александрийский (Strom.IV. 9) также цитирует комментарии Гераклеона к Лк. 12:8.
919
Баур (I. 203) не случайно игнорирует комментарий Гераклеона, губительный для его гипотезы о более позднем происхождении четвертого евангелия.
Птолемей — автор Послания к Флоре, богатой христианке, которую он хотел обратить в систему Валентина [920] . В основном он пытается доказать, что сотворение мира и Ветхий Завет не могут исходить от высшего Бога. Он взывает к апостольской традиции и словам Христа, Который единственный знал Отца всех и первым явил Его (Ин. 1:18). Бог — исключительно благ (Мф. 19:17), следовательно, не может быть Творцом мира, в котором так много зла. Ириней почерпнул много информации у современных ему последователей Птолемея.
920
Epistola ad Floramсохранилось у Епифания (Haer.XXIII, §3). Штирен во вступительном обращении на латинском языке (1843) отрицает его подлинность, но Россель, в Приложении к Neander, Church History(немецкое издание, II. 1249–1254, перевод Torrey, I. 725–728) и Heinrici (l.с, р. 75 sqq.) отстаивают ее.
Другой ученик Валентина, Маркос (Марк), также учивший во второй половине II века, вероятно, в Малой Азии, а может быть, также и в Галлии, смешал с идеями своего учителя пифагорейский и каббалистический нумерологический символизм, ввел большое количество ритуальных церемоний и старался привлекать красивых и богатых женщин с помощью магических искусств. Его последователи назывались маркосианами [921] .
Имя Коларбаса, которое часто связывают с Маркосом, следует удалить из списка гностиков; оно появилось в нем из–за того, что еврейское Kol–Arba,«голос четырех», то есть божественной Тетрады во главе Плеромы, спутали с именем человека [922] .
921
Маркоc и маркосиане известны нам благодаря Клименту Александрийскому и Иринею (I. 13–21). Ипполит (VI. 39 sqq., р. 296 sqq.) и Епифаний здесь почти полностью опираются на сведения Иринея, который пишет о Маркосе как о еще жившем тогда.
922
Происходит от , голос(а не , все),и , четыре.Впервые путаница была обнаружена Хьюманом (1743), более полно объяснена в Volkmar, Die Colarbasus Gnosis,в Niedner, «Zeischrift f"ur hist. Theol.» 1855, p. 603–616. См. также Baur, I. 204, note, и Hort в Smith and Wace, I. 594 sq.
Наконец, к школе Валентина относят также Вардесана, или Бар–Дайшана (сына Дайшана, ) [923] . Это был выдающийся сирийский ученый и поэт, придворный князя Эдессы в конце II — начале III века [924] . Но его вряд ли можно причислять к гностикам, разве что в самом общем плане. Сначала, по словам Епифания, он был ортодоксом, но потом валентиниане сбили его с истинного пути. Евсевий, напротив, считает, что он сначала был еретиком, а потом стал ортодоксом. Он сообщает также, что Вардесан написал опровержение ереси Маркиона на сирийском языке. Вероятно, он принял христианскую веру с некоторыми видоизменениями и вольно относился к теории учения, которая еще не была четко разработана в сирийской церкви того времени [925] . Его многочисленные труды утрачены, за исключением «Диалога о судьбе», который недавно был полностью опубликован [926] . Однако дата его написания неизвестна, и в нем нет никаких следов гностической мифологии и дуализма, которые приписываются автору. Вардесан (или его сын Гармоний, свидетельства расходятся) является родоначальником сирийской гимнологии и автором сборника из ста пятидесяти гимнов (по примеру Псалтири), которые пелись во время праздников, пока не были заменены ортодоксальными гимнами святого Ефрема Сирина, сохранившего тот же размер и мотивы [927] . Вардесан был очень уважаем, и говорят, что секта его распространилась до Южного Евфрата и даже Китая.
923
Cm. Aug. Hahn: Bardesanes, Gnosticus Syrorum primus hymnologus.Lips. 1819. A. Merx: Bardes, . Edessa.Halle 1863. Lipsius: в «Zeitschrift f"ur wissenschaftl. Theol.»1863, p. 435 sqq. . Hilgenfeld: Bardesanes, der letzte Gnostiker.Leipz. 1864. К. Macke: Syrische Lieder gnostischen Ursprungs,в «T"ub. Theol. Quartalschrift»1874. Hort: Bardaisan,Smith and Wace, I. 256–260 (очень подробное исследование).
924
Евсевий (IV. 30) и Иероним (De Vir. illustr.33), путая, что часто случается, ранних и поздних Антонинов, относят его к правлению Марка Аврелия (161 — 180), но, судя по Эдесской хронике (Assemani, Bibl. Or.I. 389), он родился 11 июля 155 г. и, согласно Barhebraeus, Chron. Eccl.,ed. Abbeloos and Lamy, 1872, p. 79, умер в 223 г. в возрасте 68 лет. Гильгенфельд, Якоби и Хорт указывают более позднюю дату.
925
Как полагает доктор Хорт (р. 252), «нет причин считать, что Вардесан отвергал христианскую веру, основанную на евангелиях и писаниях апостолов вообще, разве что в некоторых отдельных вопросах». Все разнообразные современные реконструкции его системы на гностической основе имеют произвольный характер.
926
. Ранее этот труд был известен только на основании греческого фрагмента, приведенного у Евсевия в Praeparatio Euang.(VI. 9, 10). Сирийский оригинал был обнаружен среди нитрийских рукописей в Британском музее и опубликован Куретоном в Spicilegium Syriacum,London 1855, с английским переводом и примечаниями. Мерке дает немецкий перевод с примечаниями (р. 25–55). Этот трактат либо идентичен «Книге закона», либо представляет собой выдержку из нее. Доктор Хорт сомневается в его подлинности.
927
Ефрем Сирин говорит о книге из 150 гимнов, которыми Вардесан обольщал народ, и не упоминает о Гармонии; Созомен и Феодорит же утверждают, что Гармоний первым начал создавать стихи и песни на сирийском языке и что его гимны и мелодии использовались до времен Ефрема. Доктор Хорт объясняет это противоречие, на которое не обращают должного внимания, так: гимны были действительно сочинены Гармонием, возможно, при жизни отца и по его предложению. Но в равной мере возможно, что автором был Вардесан, а Гармоний издал гимны, или же они сочиняли их совместно. Свидетельство Ефрема нельзя отвергнуть как просто заблуждение. К. Маске, на статью которого мы ссылаемся выше, находит фрагменты из гимнов Вардесана в Acta Thomae.Сирийские гимны Ефрема переведены на немецкий язык Zingerle (1838), на английский — Н. Burgess (1853).
Сын Вардесана Гармоний, из Эдессы, последовал по его стопам. Говорят, что он изучал философию в Афинах. Он разделяет с Вардесаном (как мы уже отмечали) славу родоначальника сирийской гимнологии.
§127. Маркион и его школа
I. Иустин Мученик: Apol.I, с. 20, 58. Он написал также специальный труд против Маркиона, который не дошел до нас. Ириней: I. 28. IV. 83 sqq. и еще несколько отрывков. Он также хотел создать специальный трактат против Маркиона (III. 12). Тертуллиан: Adv. Marcionет LibriV. Ипполит: Philos.VII. 29 (ed. Duncker and Schneidewin, pp. 382–394). Епифаний: Haer.XLII. Филастрий: Haer.XLV. Армянский рассказ Еснига в его «Погибели еретиков» (V век), перевод — Neumann, в «Zeitschrift f"ur histor. Theologie», Leipzig, vol. IV, 1834. Есниг придает маркионитству более мистический и спекулятивный характер, чем ранние отцы церкви, но не утверждает ничего такого, что не могло бы быть согласовано с их позицией.