История, конца которой нет

Энде Михаэль Андреас Гельмут

Но выхода не было.

Бастиан положил раскрытую книгу на мат, встал и подошел к чердачной двери. Прислушался. Сердце его отчаянно колотилось. Он отодвинул засов и повернул большой ключ, торчащий в замочной скважине. Потом нажал на ручку, и дверь с громким скрипом отворилась.

Он выбежал, не надев ботинок, прямо в носках, и не притворив за собой двери, чтобы не делать лишнего шума. Крадучись спустился он по лестнице на первый этаж. Перед ним был длинный-предлинный коридор с множеством выкрашенных в шпинатный цвет дверей, ведущих в классы. Туалет для учеников находился в противоположном конце. Бастиан кинулся туда со всех ног и едва успел вовремя добежать.

В уборной он думал о том, почему герои книги никогда не сталкиваются с такими проблемами. Видимо, все это настолько второстепенные, не имеющие значения вопросы, что нет смысла писать об этом в книгах. Хотя из-за этих самых вопросов он не раз попадал в самое неловкое и отчаянное положение.

Он спустил воду и хотел было уже выйти из уборной, как вдруг услышал, что кто-то ходит по коридору. Одна за другой открывались и закрывались двери классов, и шаги все приближались.

Сердце Бастиана бешено колотилось. Куда спрятаться? Он застыл на месте, словно оцепенев.

Открылась и дверь уборной, но, к счастью, она открывалась внутрь и загородила Бастиана. Вошел комендант. Он внимательно оглядел одну за другой все кабинки, а когда дошел до той, где еще текла вода и раскачивалась ручка спуска, замер в недоумении. Но, увидев, что вода течь перестала, пожал плечами и вышел. Вскоре его шаги заглохли на лестнице.

Бастиан, все это время не смевший дышать, жадно втянул в себя воздух. Выходя из своего укрытия, он заметил, что у него дрожат колени.

Торопливо проскользнув по коридору мимо дверей шпинатного цвета, он взбежал по лестнице, юркнул на чердак и расслабился только после того, как закрыл задвижку и повернул ключ в замке.

Глубоко вздохнув, Бастиан опустился на мат, натянул на себя солдатские одеяла и погрузился в чтение.

Когда Атрейо снова проснулся, он почувствовал себя совершенно здоровым и полным сил. Он тут же сел.

Была ночь, но луна светила ярко, и Атрейо увидел, что он все еще находится в том месте, где упал без чувств рядом с Белым Драконом. И Фалькор лежал возле него и дышал теперь глубоко и ровно. Видно, он крепко спал. Все его раны были перевязаны.

Атрейо увидел и на своем плече такую же повязку — не из бинта, а из травы и волокон каких-то растений.

В нескольких шагах от того места, где лежали они с Фалькором, он обнаружил вход в маленькую пещерку, откуда падал слабый свет.

Стараясь не задеть свою левую руку, Атрейо осторожно приподнялся, встал на ноги и подошел к пещерке. Нагнувшись, он увидел помещение, похожее на кухню алхимика, но только в миниатюре. Повсюду стояли тигли, горшки, валялись колбы. На полке красовался плотный ряд мешочков с разными травами. В камине весело пылал огонь. Столик и вся остальная мебель были, видно, сделаны из корневищ и пней. Жилье это производило самое приятное впечатление.

Только услышав покашливание, Атрейо заметил, что в кресле у камина кто-то сидит. На голове у этого человечка была шапка, выструганная из корня и напоминающая перевернутую головку трубки. Лицо его было тоже цвета печеного яблока и такое же морщинистое, как и то, что склонилось над Атрейо, когда он очнулся. Огромные очки, сползшие на кончик остренького носа, да выражение озабоченности на лице — вот и все, что Атрейо успел разглядеть. Человечек сосредоточенно читал толстую книгу, лежавшую у него на коленях.

Потом из глубины пещеры, видимо, из другого помещения, появился еще кто-то, и Атрейо сразу же узнал то маленькое существо, что хлопотало над ним, когда он в первый раз приоткрыл глаза. Помимо чепца из листьев на ней — а это, видно, была «она», — как и на старичке у камина, было нечто вроде монашеской рясы, сотканной из сухих травинок. Она что-то напевала себе под нос, с довольным видом потирая ручки, а потом склонилась над стоящим на очаге котелком. Оба человечка едва доходили Атрейо до колена. Без всякого сомнения, они принадлежали к широко разветвленному роду гномов, хотя и выглядели весьма своеобразно.

— Жена, — мрачно проговорил человечек, — не загораживай свет. Ты мешаешь мне читать научный трактат.

— Ох! До чего же ты мне надоел со своим чтением! Какой в этом прок! — воскликнула жена. — Сейчас важнее всего поскорее сварить целебный эликсир. Им обоим он просто необходим.

— Им обоим, — раздраженно возразил человечек, — нужнее всех твоих эликсиров мой совет и моя помощь.

— Не спорю, но сперва-то их надо вылечить! Дай-ка мне подойти к огню, старик!

Человечек, недовольно бурча, немного отодвинул кресло от камина.

Атрейо кашлянул, чтобы привлечь к себе внимание. Оба гнома тут же обернулись.

— Видишь, он уже на ногах! — сказал человечек. — Настал мой черед!

— Ничего подобного! — огрызнулась жена. — Не тебе решать, здоров он или нет. Это определяю только я. А твой черед настанет тогда, когда я скажу, что он настал.

Потом она обратилась к Атрейо:

— Мы охотно пригласили бы тебя войти сюда, к нам. Но тебе, боюсь, будет здесь тесновато. Подожди минутку, я сейчас выйду.

Она что-то растерла в маленькой ступке и добавила порошок в кипящее варево. Потом ополоснула руки, вытерла их фартуком и строго сказала мужу:

— А ты будешь сидеть здесь, Энгивук, пока я тебя не кликну, ясно?

— Ясно, ясно, Ургула, — буркнул он в ответ. Выйдя из пещеры, Ургула вскинула голову и, прищурив глаза, испытующе оглядела Атрейо.

— Ну, как? Похоже, нам уже лучше? Атрейо молча кивнул.

Ургула забралась на выступ скалы и, оказавшись на уровне лица Атрейо, села.

— Больше ничего не болит? — спросила она.

— Пустяки, об этом и говорить не стоит, — ответил Атрейо.

— Ну, так как же все-таки? — не унималась Ургула, сверкая глазками. — Болит или не болит?