История Лизи
Шрифт:
Часть 2
Совиса
Она повернулась и увидела большую белую луну, которая смотрела на нее поверх холма. И грудь открылась навстречу, а лунный свет проник в нее, как в прозрачный кристалл. Она стояла, наполняемая луной, предлагая себя. Обе ее груди раздвинулись, чтобы дать место луне, все тело широко раскрылось, как трепещущий анемон, нежное, распахнутое приглашение, тронутое луной.
Глава 5
Лизи и долгий, долгий четверг
(Станции була)
Лизи достаточно быстро поняла, что дело обстоит гораздо хуже, чем в трех предыдущих случаях, когда Аманда отрывалась от реальности – в периоды «пассивной полукататонии», по терминологии ее мозгоправа. Ее обычно раздражающая и иногда доставляющая неприятности сестра превратилась в большую дышащую куклу. Лизи удалось (ценой немалых усилий) усадить Аманду, развернуть так, чтобы она сидела на краю кровати, но женщина в ночной рубашке из хлопчатобумажной ткани (которая за несколько мгновений до восхода солнца то ли говорила голосом ее покойного мужа, то ли нет) не реагировала, когда ее называли по имени, звали, выкрикивали это имя ей в лицо. Она лишь сидела со сложенными на коленях руками, тупо уставившись в лицо младшей сестры. А если Лизи отходила в сторону, Аманда продолжала смотреть туда, где она только что находилась.
– Анди-Банни!
На этот раз и детское прозвище не вызвало ответной реакции. Лизи решила развернуть его.
– Большая сисса Анди-Банни!
Ничего. Вместо испуга (он пришел позже) Лизи захлестнула дикая ярость, спровоцировать которую Аманде не удавалось, даже когда она предпринимала такие попытки.
– Прекрати это! Прекрати и отодвинь зад подальше от края, чтобы ты могла выпрямиться!
Никакого эффекта. Нулевой результат. Она наклонилась, протерла лицо Аманды тряпкой, смоченной в холодной воде, и опять ничего не добилась. Глаза не моргали, даже когда Лизи проводила по ним тряпкой. Вот тут Лизи почувствовала страх. Посмотрела на электронные часы на прикроватном столике: самое начало седьмого. Она могла позвонить Дарле, не боясь разбудить Мэтта, который спал в Монреале, но звонить ей не хотелось. Пока не хотелось. Звонок Дарле означал признание поражения, а к этому она еще не была готова.
Она обошла кровать, схватила Аманду под руки, потащила назад, повалила. Оказалось, что это труднее, чем она думала, несмотря на худобу Аманды.
Потому что сейчас она – куль с землей. Вот почему.
– Заткнись, – рявкнула Лизи, не представляя себе, с кем разговаривает. – Просто заткнись.
Она забралась на кровать, встав коленями по обе стороны бедер Аманды, положила руки ей на плечи, у шеи. В такой позе (прямо-таки из пособия по сексу) она могла смотреть сверху вниз на поднятое застывшее лицо Аманды. Во время предыдущих приступов сестра всегда была послушной… такими же послушными становятся под гипнозом. Этот случай, похоже, отличался. Она могла лишь надеяться, что ошибается, потому что утром человек должен совершать определенные действа. Если, разумеется, этот человек намеревается и дальше жить в своем отдельном маленьком доме.
– Аманда! – проорала Лизи в лицо старшей сестре. Потом убавила громкость в попытке еще раз договориться по-хорошему и не испытывая особой неловкости (все-таки в доме они были одни). – Большая… сисса… Анди-Банни! Я хочу, чтобы ты… встала… ВСТАЛА!.. и пошла в сортир… и села на ТОЛЧОК! Воспользуйся ТОЛЧКОМ, Анди-Банни! На счет три! Один… и ДВА!.. и ТРИ! – Лизи рывком усадила Аманду, но вставать та не пожелала.
Один раз, минут в двадцать седьмого, Лизи подняла ее с кровати, и Аманда, пусть и низко присев, оказалась на ногах. Ощущения у Лизи были точно такие же, как в ее первом автомобиле «пинто» выпуска 1974 года, когда двигатель все-таки завелся после того, как она две бесконечные минуты терзала стартер, едва окончательно не посадив аккумулятор.
– Ты прикидываешься, сука! – рявкнула она на Аманду, полностью отдавая себе отчет в том, что Аманда не прикидывается. – Что ж, продолжай! Продолжай и… – Тут она поняла, как громко кричит (если будет и дальше так кричать, то разбудит миссис Джонс, живущую на той стороне улицы), и понизила голос: – Продолжай и ложись на пол. Да. Но если ты думаешь, что я все утро буду плясать вокруг тебя, то у тебя вместо мозгов берьмо. Я иду вниз, чтобы приготовить кофе и овсянку. Если запахи понравятся вашему королевскому величеству, крикни мне. Или, ну, не знаю, пришли долбаного лакея, чтобы он принес тебе пожрать.
Она не знала, понравились ли запахи кофе и овсянки большой сиссе Анди-Банни, но Лизи определенно понравились, особенно кофе. Она выпила чашку черного до того, как съела овсянку, а потом еще одну, уже со сливками и сахаром. Допивая маленькими глоточками вторую чашку, подумала: «Все, что мне еще нужно, так это сигарета, и я проскочу этот день, как пони. Долбаная «салем лайт».
Ее мысли попытались вернуться к грезам и воспоминаниям ушедшей ночи («РАННИЕ ГОДЫ СКОТТА И ЛИЗИ», все так, подумала Лизи), но она этого не допустила. И не позволила разуму анализировать произошедшее при ее пробуждении. Позднее она могла найти для этого время, но не теперь. В данный момент следовало заняться большой сиссой.
Допустим, большая сисса найдет большую розовую опасную бритву на верхней полке аптечного шкафчика и решит перерезать себе вены на запястьях? Или полоснуть по горлу?
Лизи торопливо поднялась из-за кухонного стола, задаваясь вопросом, сообразила ли Дарла, что острые предметы нужно убрать из ванной наверху… да и вообще из всех комнат наверху. По лестнице поднялась чуть ли не бегом, в ужасе от того, что могла увидеть в спальне, и пришла в еще больший ужас, увидев на кровати лишь две примятые подушки.
Но Аманда лежала на полу, все так же глядя в потолок. Не сдвинулась ни на дюйм. Облегчение Лизи сменилось предчувствием дурного. Она села на кровать, взяла сестру за руку. Теплую, но безжизненную. Лизи хотела, чтобы пальцы Анди сжали ее, но они оставались полностью расслабленными. Восковыми.
– Аманда, и что нам с тобой делать?
Ответа не последовало.
А потом, поскольку в доме они были одни, не считая их отражений в зеркале, Лизи спросила:
– Ведь это не Скотт, верно, Аманда? Пожалуйста, скажи, что это сделал не Скотт… ну, не знаю, войдя в тебя?
Аманда ничего не ответила, и некоторое время спустя Лизи прошествовала в ванную на поиски острых предметов. Поняла, что Дарла в этом опередила ее, потому что нашла лишь маникюрные ножницы в нижнем ящике маленького туалетного столика Аманды. Разумеется, в умелых руках и этих ножниц вполне хватило бы. Вот, к примеру, отец Скотта
(прекрати Лизи не надо Лизи)
– Хорошо, – ответила она, встревоженная охватившей ее паникой, от которой рот наполнился вкусом меди, пурпурный свет начал застилать глаза, а рука сжала маникюрные ножницы. – Хорошо, не буду. Проехали.