История одного гоблина: Символ веры
Шрифт:
Королева опустила одну лапу и принялась что-то корябать на пыльном полу. Гарб присмотрелся и воскликнул:
– Какая прелесть! Нет, вы только подумайте!
– Что? Что там? – заинтересовались переговорами остальные.
– Только не приближайтесь, а то контакт испортите, – предупредил гоблин. – Она пишет древнеэльфийской клинописью, только на современный манер.
– Что-то не похожи эти закорючки на эльфийское письмо, – сказал Аггрх. – Я знаю эльфийский, и это не он.
– Конечно, – пояснил Гарб. – Ты знаешь современный рунический алфавит, пришедший на смену клинописному письму
Аггрх скептически посмотрел на гоблина.
– А ты откуда все это знаешь?
– У меня были хорошие учителя в мире духов, – пошаркал тот ножкой. – Но вернемся к нашим паукам. Она пишет, что ее в эти края принесли еще совсем молодую тринадцать лун назад. Оказывается, здесь похозяйничали темные эльфы-троу. Ах, вот почему клинопись! Они до сих пор ей пользуются. Как консервативно! Кстати, знаете, почему их называют троу?
– Почему? – спросил Каввель.
– Это самоназвание. На древнеэльфийском трове значит темный, только и всего. Так вот, ее зовут Милена, и она их питомец. А еще, она потерялась или ее забыли, я точно не понял. Язык троу для меня немного странен, и пишет она неразборчиво.
– Как это грустно, – притворно смахнул слезу с глаз Каввель. – Что делать-то будем?
– Погоди, – шикнул на него Гарб и обратился к паучихе. – Ты все понимаешь, что я говорю?
Королева даже перестала нервно пощелкивать челюстями, когда увидела, что ее не собираются убивать и накарябала на полу символ согласия.
– Отлично! Сейчас я немного поколдую, и ты сможешь выскользнуть, – весело объявил Гарб.
Затем гоблин достал из торбы Биры и дотронулся ими до паучихи. Ничего не случилось. Шаман хмыкнул, потрогал одним Биром другой и повторил попытку. Никаких изменений не произошло. Гоблин озадаченно почесал нос.
– Маленькая техническая заминка, – пробормотал он и сотворил уменьшительное заклинание.
На пол шмякнулась миниатюрная копия королевы пауков в масштабе один к ста и, шустро перебирая лапками, поползла к выходу.
– Не так быстро! – сказал Аггрх и попытался придавить ее сапогом.
– Не сметь! – крикнул Гарб, сбив орка с ног наколдованным порывом ветра.
Обычно шаману это заклинание удавалось с трудом, но не огнем же было жечь компаньона. Паучиха убежала, а орк надул губы, словно обиженное дитя, у которого отобрали любимую игрушку.
Дальнейшее продвижение вперед не представляло сложностей. Пауки спаслись бегством в отверстие, когда-то служившее витражом, а теперь просто позволяющее членистоногим беспрепятственно выползать поохотиться на поверхности. Гнездо Гарб на всякий случай сжег вместе со всеми яйцами, не обращая внимание на мстительные намеки Аггрха в стиле «и кто из нас теперь живодер?».
– Она разумна, а ее дети не очень, и они опасны, – осадил шаман орка.
Воин не нашел достойного ответа и замолчал. Зато вспомнил, зачем, собственно, они тянулись в такую даль, и нащупал в потайной нише алтаря свои пожитки. При виде такого количества ценностей у Антонио загорелись глаза. Орк мрачно на него посмотрел и извлек из груды золота завернутый в холстину Бир.
– Уф, слава Бирканитре, они его не нашли! Давай скорей сюда! – обрадовался Гарб.
– Они его и не искали, – заметил Аггрх вполголоса, чтобы не портить гоблину праздник. – Это трофей из одного монастыря.
Михель при этих словах напрягся всем телом, но орк ничего не заметил.
Заполучив в лапы заветный чар, Гарб тут же достал два других. Повозившись с ними пару секунд, шаман совместил три обломка так, что получилась длинная деревянная палка – найденная часть оказалась связующей для двух других.
– Ну как? – спросил он, любуясь резной поверхностью.
Посох лежал в лапах как влитой.
– Одобряю, – кивнул минотавр. – Можешь им мое проклятие снять?
– Да, что ты теперь можешь им делать? – спросил и Михель.
– Хорошие вопросы! – ответил шаман. – Надо будет проверить при случае.
***
Отсутствие Антонио обнаружилось у самого выхода.
– Ну, и где теперь искать этого проныру? – громко возмутился Гарб.
– А оставить его тут мы не можем? – с надеждой поинтересовался Аггрх.
– Он наш друг и член команды, поэтому придется возвращаться, – важно заметил минотавр. – Линьков ему потом всыплем, если попадем, конечно.
Обыскав все закоулки и заново выгнав из храма пауков, компаньоны в недоумении остановились.
– Ну, раз моя сокровищница не тронута, стоит поискать его в эльфийской, – высказал предположение орк.
Спуск к храмовому подвалу много времени не занял. Внизу царили промозглая сырость и лютый холод. В конце лестницы обнаружилась дверь, покрытая густым ковром зеленой плесени. Свежие отпечатки человеческих ног в вековой пыли недвусмысленно давали понять, что Бурбалка пришел сюда, немного потоптался и… исчез.
– Этот прощелыга ушел через портал! – ахнул Гарб.
– Или просто просочился сквозь дверь, он же у нас весь такой неосязаемый, – добавил Аггрх.
– Будем ломать? – спросил Каввель.
– Ключа у меня нет, если ты об этом, – ответил орк.
Гарб поводил руками над плесенью.
– Никаких ловушек я не чувствую, но на всякий случай отойдите.
Спутников уговаривать не пришлось, поскольку все трое слышали истории про коварные эльфийские западни. А если их помножить на разрушительную силу гоблинского шамана… Ловец духов тоже отошел подальше, сосредоточился и создал небольшой огненный шарик. Сгусток пламени сжег всю плесень, оставив при этом саму дверь в целости и сохранности.
– Мифрил, – разочарованно сказал Аггрх. – Сломать не получится.
Гоблин наморщил лоб и наколдовал шарик поменьше, но более насыщенного цвета. Огонь точечным ударом расплавил металл, оставив стены нетронутыми. Серебристая лужица растеклась по полу и начала медленно застывать. Гарб ускорил процесс, сгустив над остатками двери небольшой дождик, и довольно заявил:
– Я всегда говорил, что все дело в правильно подобранной температуре. Попрошу всех за мной – идем след в след. Чтобы никого не пришлось отскребать от стен, руками ничего не трогать и в стороны не расходиться.