История русской литературы второй половины XX века. Том II. 1953-1993. В авторской редакции
Шрифт:
По природе своей Дмитрий Зорин – романтик. Он не боится преувеличений, гиперболизации. Его не страшат упреки в сгущении страстей, в идеализации человеческих характеров. Верность исторической правде двигала пером писателя. И он пишет о своём родном народе, который совершил невиданный революционный переворот, построил новое общество на новых общественных отношениях так, как подсказывает ему совесть. Не упуская из виду отрицательного, Д. Зорин создаёт полную и яркую картину жизни того времени, большое внимание уделяя положительным сторонам действительности. В этом проявляется его исторический оптимизм и чувство перспективы.
Сколько крови, пота и слёз пролилось, сколько терпения понадобилось и понадобится ещё людям, чтобы сделать землю прекрасной и обильной. Всегда надо помнить только, что то, что берём у неё, надо
В заключение – цитата из письма Григория Коновалова, в котором даётся оценка этого романа Дмитрия Зорина:
«Только что прочитал в № 11 («Волги». – В. П.) кусок «Русской земли» и радуюсь тому, что родила земля русская могучий талант. И отошли на задний план мои заботы об «Истоках…», потому что появилась та самая книга, которую жаждет жизнь, – «Русская земля».
Прежние впечатления о ней ещё больше укрепились.
Какое мощное течение жизни, какая ёмкость мысли, какое обобщение нашей тягчайшей и великой истории. А саморазвивающиеся характеры, сильные и самобытные, наделены художником столь надёжными моральными плечами, что они выдержат весь груз нашей прекрасно-трагической эпохи… Даже в одном этом куске столько именно русской земли с её запахами, движением соков, с её удивительными людьми, с её всемирно-исторической, пророческой для человечества, весомостью, что, кажется, вся-то наша литература только и делала, что детскими совочками ковыряла землю, пересыпала прах-пыль с места на место, не тревожа глубинных пластов – основы основ нашего бытия.
Колоссальный заряд, философский и нравственный, несут в себе вылепленные до немеркнущей зримости характеры».
Навсегда останутся в русской литературе произведения Дмитрия Ивановича Зорина…
5 ноября 1964 года в «Правде» появилась редакционная статья «Революционная теория освещает нам путь», в которой глубоко говорилось о правдивости любой информации, о реализме как призыве видеть жизнь такой, какая она есть, со всеми плюсами и минусами.
Все эти годы шла бурная полемика между журналами «Новый мир» и «Октябрь», между А. Твардовским и В. Кочетовым, о правде жизни и правде искусства, о реализме и социалистическом реализме, о новаторстве и псевдоноваторстве, продолжалась полемика вокруг произведений М. Шолохова, И. Бунина, о славянофилах, почвенниках и о западных либералах, весь спектр теоретических проблем был в центре внимания критики и литературоведения. Одна за другой выходили книги О. Михайлова, М. Лобанова, В. Кожинова, В. Петелина, Д. Жукова, П. Палиевского, В. Чалмаева, П. Выходцева, Л. Ершова, после чего возникали бесконечные споры в литературном обществе.
Поначалу Октябрьский переворот, смещение Н.С. Хрущёва и назначение Л.С. Брежнева руководителем государства, мало что обещал, предполагали, что это фигура временная. И в руководстве КПСС развернулась активная борьба за власть, в которой обозначились группы «сталинистов» и «антисталинистов», твёрдо, однако, знавшие, что в политике партии нужны перемены. Председателем Совета Министров СССР стал Алексей Николаевич Косыгин. На мартовском Пленуме ЦК от обязанностей секретаря ЦК по идеологии освободили Л. Ильичёва как приверженца политики Н. Хрущёва. Сейчас можно представить себе, что сотрудники Ю.В. Андропова («антисталинисты») и сотрудники Шелепина («сталинисты») яростно боролись при составлении ответственных выступлений Л. Брежнева. Особенно это проявилось при подготовке выступления на 20-летии Победы в Великой Отечественной войне. Историки и участники этих событий вспоминают, как подготовленный доклад Л. Брежнева, разосланный членам руководства государства, собрал разные мнения по поводу И.В. Сталина: одни были за продолжение хрущёвской критики, за ХХ съезд, другие – против. Но в докладе Л.И. Брежнева осталась лишь одна фраза: мол, в ходе сражений с фашизмом сыграл свою роль председатель Государственного Комитета Обороны Иосиф Виссарионович Сталин. И эта фраза обошла весь мир. А когда в зал заседаний вошёл маршал Георгий Жуков, все делегаты стоя громом аплодисментов приветствовали его. Эти два эпизода о многом заставили задуматься Л. Брежнева.
Осенью 1965 года развернулось судебное дело вокруг мало кому известных тогда писателей Синявского и Даниэля, которые передавали свои сочинения за границу и там их печатали под псевдонимами. Шелепин и Семичастный со своими сотрудниками привели доказательную базу, суд приговорил Синявского к семи годам, Даниэля – к пяти. Но это оказалось делом не просто судебным, не просто литературным, но политическим. За границей развернулось целое сражение в защиту осуждённых, и в России рассылали подписные листы с подписями в их защиту.
Много сил редакция «Нового мира» потратила на то, чтобы «пробить» публикацию шестой книги мемуаров И. Эренбурга, в январе 1965 года идеологический контроль ЦК был снят, и мемуары вышли в журнале (1965. № 1—4).
В июне 1965 года А. Твардовский и К. Симонов (председатель комиссии по литературному наследию М.А. Булгакова) написали письмо в Отдел культуры ЦК с осуждением позиции Главлита в оценке «Театрального романа» как «злобной клеветы на коллектив МХАТ», указав, что эта оценка «неквалифицированная и безосновательная», а судьба романа – это цензурный произвол. Д. Поликарпов просил забрать письмо, ходил к К. Федину, но письмо так и не забрали. В разговоре с П. Демичевым А. Твардовский решил вопросы и с публикацией «Театрального романа» (Новый мир. 1965. № 8), и с переездом Валентина Овечкина из Ташкента в один из приволжских городов России.
В августе 1965 года на заседании Идеологической комиссии П. Демичев говорил о политическом воспитании молодёжи. Секретарь ЦК КП Украины А.Я. Скабе подверг острой критике публикации в «Новом мире». Первый секретарь ЦК ВЛКСМ С.П. Павлов критически упомянул в докладе повесть А. Солженицына, выдвижение её на Ленинскую премию, как и выдвижение на премию повести С. Залыгина «На Иртыше». «Нельзя человеку с замутнённым алкоголем сознанием руководить журналом», – говорил секретарь МГК Кузнецов. «В каком государстве издаётся этот журнал, раз мы на него не можем найти управы?» – таков был пафос многих членов Идеологической комиссии (Твардовский А. Новомирский дневник. 1961—1966. Т. 1. С. 374). Многие в то время думали, что А. Твардовский будет снят с поста главного редактора «Нового мира». Но обошлось. В руководстве партии происходили перемены, приходили новые люди, Ю. Барабаш, В. Куницын, Ю. Мелентьев, получали новые инструкции. «Новому миру» всё чаще говорили: «На ваше усмотрение». Так прошёл «Театральный роман» М. Булгакова, затем «Белые пятна» В. Каверина.
Но уже 12 июля 1965 года Ю. Лукин выступил с критической рецензией «Видимость правды» на повесть В. Сёмина «Семеро в одном доме», опубликованной в «Новом мире».
В сентябре 1965 года арестован Андрей Дмитриевич Синявский, научный сотрудник ИМЛИ, автор «Нового мира», за публикацию за границей под псевдонимом Абрам Терц статей антисоветского содержания. «Новому миру» пришлось снимать с полосы девятого номера рецензию А. Синявского на поэму Е. Евтушенко «Братская ГЭС».
Одновременно с этим Секретариат СП СССР и Отдел культуры ЦК КПСС выдвинули А. Твардовского для участия на конгрессе Европейского сообщества с докладом по теме «Европейский литературный авангард вчера и сегодня». А. Твардовскому говорили, что выдвигают его как крупного поэта, а не редактора журнала, он колебался, но потом твёрдо сказал, что он не собирается переделывать себя, будет таким, каков он есть. В Риме А. Твардовский был 4—10 октября 1965 года. В заключение доклада А. Твардовский сказал: «Искусство мстительно. И жестоко расправляется с теми художниками, которые вольно или невольно изменяют его законам – законам правды и человечности» (Твардовский А. Собр. соч.: В 5 т. М., 1966. Т. 5. С. 382—388). На заседании Европейского сообщества А. Твардовский был избран вице-президентом.
В 1966 году вновь возникла дискуссия о романе А. Солженицына «В круге первом». Автор драматизировал события, прятал рукопись романа в России, а Запад уже готовился его издать. В обществе вновь прозвучало прозвище А. Солженицына «власовец», вновь С. Павлов в журнале «Юность» произнёс разоблачительную речь о А. Солженицыне. Союз писателей СССР поручил Чаковскому, Кожевникову, Маркову, Воронкову, Федину, Симонову прочитать роман А. Солженицына и высказать своё мнение.
А. Солженицын написал письмо А. Твардовскому о полном разрыве с «Новым миром».