История всемирной литературы Т.4
Шрифт:
Чем беспощаднее нападал Лафонтен на господствующие круги современного общества, тем последовательнее обращался он в поисках положительных жизненных ценностей к образу человека из народа. Именно в 70-е годы Лафонтен создает такие выдающиеся по силе воплощенного в них положительного идеала произведения, как «Крестьянин с Дуная» (XI, 7) и «Купец, дворянин, пастух и сын короля» (X, 15). В «Крестьянине с Дуная» Лафонтен противопоставляет могущественным представителям римской империи, мечтающим о мировом господстве и несущим с собой всюду, куда бы они ни ступали, ужасы войны, дух насилия и порабощения, патетический образ простого земледельца с берегов далекого Дуная, который бесстрашно выступает перед лицом своих угнетателей, горячо прославляя равноправие народов. Такой же светлый образ труженика-созидателя нарисован в басне «Купец, дворянин, пастух и сын короля».
Однако, чем глубже проникал Лафонтен в противоречия современной ему действительности, тем чаще в его баснях картины социального угнетения и беззакония, общественной несправедливости и неравенства обретали трагическую окраску. Особенно показательна в этом отношении десятая книга, и прежде всего открывающая ее в виде некоего программного вступления басня «Человек и уж». В этом замечательном произведении поэт с негодованием и горьким сарказмом говорит о бесчеловечности нравов современного ему общества, и его сатира своей разоблачительной силой и трагизмом предвосхищает смех Свифта, автора IV части «Путешествий Гулливера».
Изменения в идейном содержании басен были связаны со сдвигами в их художественной структуре. Лафонтен со временем все дальше отходил от характерной для него раньше созерцательно-иронической манеры повествования. Тон его басен становится все более взволнованно-возмущенным и страстным. Создавая свой второй сборник, Лафонтен чувствует себя уже менее зависимым от источников, дает больший простор творческой фантазии, много места уделяет публицистическим и лирическим отступлениям, авторским комментариям. В баснях Лафонтена, начиная с седьмой книги, люди все чаще заменяют аллегорические образы зверей, что также связано с нарастанием сатирических и публицистических тенденций в его творчестве.
Меняется и литературная традиция, на которую ориентируется Лафонтен. В первом сборнике подавляющее большинство басен было написано на сюжеты, почерпнутые из античной литературы, из Эзопа, из Федра. В последующих книгах писатель в значительно большей мере обращается к произведениям французских новеллистов эпохи Возрождения, к сокровищнице народных сказок и фаблио. Все чаще он использует в своем творчестве и характерные для индийской басенной традиции (Бидпай) сюжеты, изображающие солидарность и взаимопомощь животных перед лицом общей опасности.
Басня как жанр теряет у Лафонтена свои традиционные, жестко очерченные границы. Среди басен второго выпуска мы найдем и подлинные социальные комедии, и миниатюрные по размерам, но насыщенные большим идейным содержанием драмы, и остроумные фельетоны на злобу дня, и публицистически страстные памфлеты, и пронизанные глубоким чувством природы поэтические идиллии, и юмористические зарисовки нравов, и яркие образцы гневной сатиры, и краткие статьи на философские темы.
В XVIII столетии художественные тенденции Лафонтена, автора «Басен», получили неодобрительную оценку некоторых просветителей. Лессинг в своих «Рассуждениях о басне» сурово осудил Лафонтена за чрезмерное внимание к художественному началу. Сам Лессинг видел основное назначение басни в максимально лаконичном и прямолинейном преподнесении назидательного урока. Однако в дальнейшем развитие европейской басни пошло в целом по пути, проложенному Лафонтеном. Особенно успешно реалистические возможности басенного искусства были использованы и развиты в своеобразных национальных условиях русскими баснописцами второй половины XVIII — начала XIX в. во главе с И. А. Крыловым.
БУАЛО (Виппер Ю.Б.)
Выдающийся поэт-сатирик, критик и теоретик классицизма Никола Буало-Депрео (1636—1711) был сыном судейского чиновника, секретаря Большой палаты парламента. Первоначально он стал изучать юриспруденцию и получил в 1656 г. звание адвоката. Однако последовавшая вскоре смерть отца, который оставил после себя довольно значительное наследство, дает возможность Буало бросить адвокатуру и отдаться поэтическому творчеству. С 1657 г. начинается первый этап литературной деятельности Буало, который длится до 1668 г. Сподвижниками молодого Буало были представители вольнодумной и эпикурейски настроенной богемы. Несколько позднее, в начале 60-х годов, Буало завязывает более тесные отношения с Мольером, Лафонтеном и Расином. Влияние Мольера заметно сказывается в идейной направленности и художественном звучании произведений, созданных Буало на этом этапе его эволюции.
Молодой Буало совсем не похож на того Буало-олимпийца, рассудочного и величественного законодателя французской литературы, образ которого запечатлела легенда, сложившаяся после смерти писателя. В конце 50-х — начале 60-х годов это темпераментный и задорный публицист и поэт, охваченный духом фрондерства, непочтительно относящийся к господствующим авторитетам. Самым значительным произведением Буало на первом этапе его деятельности являются написанные им в 1657—1668 гг. девять сатир. Вдохновляясь произведениями Ювенала, Буало насыщает свои сатиры злободневным жизненным материалом. В ранних сатирах Буало бичует пороки дворянства, проклиная то время, когда впервые возникли привилегии последнего, и клеймит богачей, которые высасывают все живые соки из страны. Буало не только разит стрелами сатиры наживающихся на грабеже народа откупщиков и правительственных чиновников, но и позволяет себе довольно резкие выпады против самого Кольбера. В мировоззрении молодого Буало, отпускающего иронические замечания насчет религии и церкви, пробиваются материалистические тенденции. В качестве положительного идеала Буало выдвигает гуманистический принцип оценки человеческой личности в соответствии с ее внутренними достоинствами и заслугами перед обществом.
Наряду с общественно-этической проблематикой ведущее место в сатирах Буало занимает литературная критика. Буало-сатирик нападает на прециозных поэтов. Ему глубоко антипатична приторная условность и надуманность их художественной манеры. Враждебен он и официозным литераторам, пользующимся покровительством государственной власти. Особенно чувствительные удары наносит он Шаплену, фавориту правительства. В первой сатире, отстаивая независимость художественного творчества, Буало обрушивается на писателей, не проявляющих должной стойкости убеждений и раболепствующих перед придворной средой. В девятой сатире он продолжает осмеивать литераторов, падких на подачки правящих верхов.
Следуя за Ренье и писателями-вольнодумцами первой половины XVII в., Буало проявляет живой интерес к изображению быта простого человека. Знаменательна в этом отношении шестая сатира, представляющая собой меткое описание различных злоключений, жертвой которых из-за неустроенности столичной жизни становится скромный разночинец. Шестая сатира Буало, изобилуя реминисценциями из Ювенала, непосредственно примыкает и к широко распространенному в бурлескной поэзии жанру, к так называемым «Tracas de Paris» («Парижская суета»), стихотворным фельетонам и очеркам, посвященным изображению различных неурядиц городского быта.
Произведения молодого Буало (в том числе сочиненный им в 1666 г. остроумный диалог в прозе «Герои из романов», в котором зло высмеивается никчемность аристократических персонажей, воспеваемых авторами галантных повестей) продолжают сатирические традиции французской литературы первой половины XVII в.; вместе с тем они заключают в себе много принципиально новых черт. Буало была чужда унаследованная от эпохи Возрождения громогласная раскатистость смеха М. Ренье, его склонность к причудливым гротескным преувеличениям. С другой стороны, Буало стремился освободить сатиру от того налета грубоватой натуралистичности и прямолинейной буффонады, который был присущ бурлескной поэзии. Сатиры Буало дышат темпераментом, в них ярко проявляется живописное мастерство поэта, его умение делать зримым облик людей и предметов. Вместе с тем в них доминирует стремление к бытовой достоверности, иронический характер смеха, безупречная отточенность литературного слога.