Из внешнего мира
Шрифт:
– Эрмет!
– громогласно произнесла Азерет, будто ставя жирную точку.
Внутри у Зелгадиса что-то взорвалось. Охнув, он потерял сознание.
Амелию подбросило на ноги, она заметалась, не зная, что лучше сделать: атаковать Азерет или бросится к Зелгадису с "Рекавери".
– Все в порядке, он просто без сознания, - Азерет положила руку Амелии на плечо, силой усаживая обратно на ковер.
– Он должен пролежать так всю ночь. Утром узнаем, помогло или нет.
– Если с ним что-то случится, то я..., - Амелия не смогла подобрать достаточно угрожающих
– Ну-ну, деточка, - Азерет похлопала ее по плечу.
– Сама подумай, зачем мне убивать такого сильного здорового парня? Да еще колдуна. Мне выгоднее с вами дружить.
Вполне здравые рассуждения. Ей не имело смысла убивать Зелгадиса. Но Амелия все равно не могла успокоиться, от волнения ее трясло. Азерет не убрала руку с ее плеча, продолжая успокаивающе поглаживать. У нее были такие большие теплые ладони, будто созданные для того, чтобы обнимать.
– Через что же вы прошли, чтобы стать такими подозрительными...
– Зела уже один раз обманули фальшивым исцелением, - глухо проговорила Амелия.
– Тогда его настороженность понятна, - кивнула Азерет.
– Тяжело ему пришлось.
– Да... Его заколдовал собственный прапрапрадед, - Амелия прикусила язык, поняв, что сболтнула лишнего.
С другой стороны, что плохого в том, что Азерет узнает о них чуть больше? Зелгадис слишком уж носится со своей паранойей. Азерет - добрая, умная, а главное, честная женщина.
Амелия выросла без материнской заботы и рядом с Азерет особенно остро это ощутила. Да, конечно, у нее был самый лучший в мире папа, часто оставлявший государственные дела, чтобы поиграть с ней в героев или рассказать на ночь сказку. Но все же Амелия тосковала по теплым материнским объятиям, по тому особому чувству, когда прижимаешься к груди мамы, и она гладит тебя по голове. Большая, добрая матушка Азерет казалась Амелии воплощением материнской заботы и ласки.
– Бедный мальчик, - Азерет протянула руку ко лбу Зелгадиса, но в последний момент видимо вспомнила, что его нельзя касаться, и сжала пальцы.- Его часто предавали.
В этот миг в ее глазах появилось странное выражение, они будто стали темнее, точно два черных провала в бездну. Амелия моргнула. Нет, всего лишь игра света и тени.
– Ладно, я пойду, - Азерет тяжело оперлась на Амелию, чтобы подняться.
– Ох, извини. В последнее время я совсем раздобрела, уже и двигаюсь с трудом.
– Не волнуйся, матушка! Я сильная!
– Амелия согнула руку, показывая бицепс.
– Можешь опираться на меня, если что.
– Следи за Зелхадисом, - наставительно произнесла Азерет.
– Он должен пролежать в беспамятстве до утра, постепенно обморок перейдет в сон. Если начнет метаться и кричать, сразу зови меня.
Амелия провела у постели Зелгадиса всю ночь. Даже если бы ей не нужно было следить за его состоянием, нервное напряжение не дало бы ей заснуть. В глаза будто насыпали песку, трудно было усидеть на месте, так и подмывало вскочить и ходить по комнате из угла в угол.
За окном наступил серый рассвет, проникающие в комнату лучи солнца постепенно возвращали предметам краски. Теперь Амелия могла различить, что слой мази на коже Зелгадиса покрылся мелкими трещинами. Отдельные кусочки отваливались и крошились, открывая кожу. Белую ли? Амелия прищурилась, пытаясь это понять. Белая! Но в предрассветном сумраке вполне можно принять желаемое за действительное.
Зелгадис пошевелился и открыл глаза. Амелия тут же рванулась к нему, но от долгого пребывания в одной позе мышцы затекли, и она, потеряв равновесие, шлепнулась прямо Зелгадису на живот. Тонкий слой мази мгновенно искрошился, Амелия ткнулась носом в гладкую кожу.
Еще толком не проснувшийся Зелгадис дернулся от щекотки. Щекотка! Он так давно не ощущал ничего подобного, что уже забыл каково это.
– Зел, неужели?..
– выпрямившись, Амелия смотрела на Зелгадиса во все глаза.
Он резко сел, от каждого движения откалывался еще один кусочек затвердевшей мази. Зелгадис и сам принялся стирать ее с рук, с торса, с лица. Пальцы скрипели на коже. Гладкой, как у новорожденного.
– Получилось!
Амелия бросилась Зелгадису на шею, не обращая внимания на мелкую пыль от высохшей мази, забивающуюся в нос.
Но сам Зелгадис все еще не мог поверить. Здесь точно есть какой-то подвох. Все не может быть так просто. Ему не могло повезти.
– То, что мы видим и осязаем, еще не доказательство, - прохрипел он, отстраняя Амелию.
– Мы проверим! Сначала на обитателях поместья, а потом и в город можно сходить. Ха-ха, так и представляю, как ты бегаешь по улицам и заставляешь всех себя трогать! Тебя примут за кого-нибудь извращенца.
В смехе Амелии звенели едва уловимые истеричные нотки. Она испытывала огромное облечение от того, что все волнения позади, и не хотела поддерживать очередной приступ пессимизма Зелгадиса.
– И буду бегать, - мрачно сказал он.
В его душе надежда и подозрительность в очередной раз вступили в бой. Он не хотел наступать на одни и те же грабли дважды. Зелгадис собирался все тщательно проверить и, если Азерет его обманула, она дорого заплатит.
Вот только здесь вдали от привычного мира жаркое солнце растапливало границы дозволенного. Нет дворцовых интриг. Нет могущественных мазоку.
И если новое тело Зелгадиса лишь иллюзия, но плата за сладкий сон не будет связана с опасностью для Амелии, то какая разница.
А если будет?
Раздался тихий скрип, и возникшая в дверном проеме массивная фигура Азерет показалась темным предвестником чего-то зловещего. Но наваждение рассеялось, когда Азерет улыбнулась искренней счастливой улыбкой.
– Похоже, я могу тебя поздравить, Зелхадис?
Глава 7. Дурман для немертвых .
Внизу... Там дремлет город пестрый