Из внешнего мира
Шрифт:
Мысленно Зелгадис выругался: его уже достали все эти "если" и "а вдруг". Но и успокоиться он не мог.
Появилась девочка-служанка.
– Лечебную корзину. Быстро, - коротко приказала Азерет.
Служанка исчезла стремительно и бесшумно, точно призрак. Всего через пару минут вернулась, держа в руках большую плетеную корзину. Не трудно было догадаться, что там находятся лекарства и, возможно, какие-то врачебные инструменты.
Проверив содержимое корзины, Азерет велела служанке убрать все ингредиенты для мази.
– Теперь можем лететь, - объявила она и твердо
– С Жигомой все будет хорошо. Обещаю.
Поведя рукой, Амелия создала вокруг себя, Зелгадиса и Азерет прозрачную сферу. Зелгадис поднял ее над землей. Это оказалось непривычно тяжело. К весу Амелии и его собственному, далеко не маленькому, добавился вес Азерет. Наверняка, не меньше ста пятидесяти килограмм, а то и все двести. Зелгадис легко поднимал тяжести, но сейчас ощущение было такое, будто на его плечи упала скала.
Они летели в сторону города лишь чуть быстрее, чем шел бы пеший путник. Амелия не могла помочь Зелгадису, все ее силы отнимало заклинание, поддерживающее шар.
Азерет, внимательно наблюдавшая за всеми колдовскими манипуляциям, вдруг сказала:
– Давайте-ка я помогу. Будет моим первым уроком. Как там... Рей Винг!
У нее получилось не сразу, но с пятой попытки она влила свою магию в заклинание Зелгадиса, и ему стало значительно легче. Шар полетел быстрее, и они добрались до Амбассы всего за двадцать минут, хотя вчера пешком шли почти полтора часа.
Больница оказалась чистеньким зданием, теряющимся среди зелени буйно разросшегося сада. Но, хотя здесь было опрятно, атмосфера оказалась такой же гнетущей, как в любой больнице: от белокаменного сейрунского госпиталя во славу Цефеида до грязной лачуги деревенского знахаря. К горько-кисло-сладкому запаху лекарств примешивалась ни с чем не сравнимая вонь человеческих страданий.
Во время странствий с Резо Зелгадис повидал множество больниц и хорошо помнил их мерзкий запах. Слишком хорошо.
Поэтому он только заглянул в здание и вернулся в сад, где вонь лекарств хоть немного перебивали другие запахи. Все равно при родах от него мало толку. Забавно, что, будучи потомком великого целителя, он не изучил никакой лечащей магии, кроме банального "Рекавери". Этот вид волшебства ему не слишком хорошо давался, и Зелгадис не стал упорствовать, решив, что лучше послужит Резо, если посвятит себя фехтованию и боевым заклинаниям.
Вот и дослужился.
Амелия осталась с Азерет в больнице, надеясь чем-нибудь помочь. Здание было разделено на мужскую и женскую половины, Амелия прошла за Азерет в последнюю. Большая светлая комната. Прямо на полу разложены матрасы, на которых сидят или лежат женщины разных возрастов: и древние старухи, и совсем девочки. Похоже, в этой стране совсем не пользовались нормальными кроватями. Некоторые части комнаты отгораживали пестрые занавески, заменявшие двери и стены. Возможно, так было даже удобнее - больше воздуха.
Больные встретили появление Азерет радостными возгласами, здесь ее явно любили. Тут же со всех сторон к ней потянулись руки, раздались просьбы и благодарности. Женщины говорили не на меве, но по тону голосов Амелия могла догадаться о примерном смысле слов.
Ловко лавируя между матрасами, к Азерет подошла девушка в белой тунике, видимо медсестра. Сказала что-то, упомянув Жигому. Азерет серьезно кивнула и, мягко отстранив от себя больных, направилась к одной из занавесок, расшитой изображениями больших пятнистых кошек. Амелия шла за ней по пятам.
За занавеской на матрасе лежала изможденная бледная женщина. Она так исхудала, что ее большой живот казался по сравнению с хрупким телом неправдоподобно огромным. Женщина слабо стонала и ерзала, будто пыталась найти удобное положение. Видимо, это и была Жигома.
Тяжело опустившись на пол рядом с ней, Азерет погладила ее вспотевший лоб, что-то ласково сказала. Жигома бросила на нее затуманенный страданием взгляд, от боли она, похоже, плохо соображала. У Амелии сжалось сердце. Обучаясь в храме Цефеида, она некоторое время помогала целителям в больнице и однажды присутствовала при родах. Но тогда все прошло быстро, роженица почти не мучилась. Здесь же, если Азерет не ошиблась, ситуация была тяжелой.
– Ты знаешь заклинание, останавливающее кровь?
– шепотом спросила Азерет.
Она выглядела собранной и сосредоточенной, из глаз исчезло обычное веселое выражение, губы - плотно сжаты.
– Да, - Амелия отрывисто кивнула.
– Тогда приготовься. Крови будет много.
Устроившись в тенечке под цветущими деревьями, которые местные называли красивым словом "магнолия", Зелгадис погрузился в раздумья об Азерет и ее чудодейственной мази. Через некоторое время в его мысли ворвался душераздирающий вой. От этого звука кровь стыла в жилах, хотелось развернуться и убежать. Трудно было поверить, что человеческое горло способно исторгнуть подобный крик. Зелгадис с трудом подавил порыв заткнуть уши. Нет, такое поведение не достойно настоящего воина.
И как только женщины решаются заводить детей, зная, через какую пытку придется пройти? Зелгадис почувствовал неприятное облегчение от того, что он мужчина. Хотя на самом ли деле он избавлен от мук? Раз его бросает в дрожь от криков совершенно незнакомой женщины, что будет если... когда... нет, все же если... Если он женится и точно также будет выть его любимая жена, рожая его ребенка. Да он с ума сойдет! На секунду Зелгадис представил, что за стеной кричит вовсе не безликая "Жигома", которая была для него просто набором звуков, а Амелия. Уж лучше пускай его самого медленно разрежут на куски!
Страшный крик повторился, затем на несколько минут воцарилась тишина. Но потом начался настоящий кошмар. Роженица вопила, не переставая.
Зелгадис хотел бы уйти подальше, но долг удержал его на месте. Вдруг понадобиться его помощь? Раз уж он пришел сюда, то не мог теперь просто сбежать. Зелгадис стойко сносил пытку. Он потерял счет времени, через несколько минут или часов крики смолкли. Но тишина оказалась еще страшнее. Зелгадис достал из внутреннего кармана своего нового наряда - широкого белого халата - потрепанную книгу стихов. Он помнил наизусть каждую строчку, но они все равно прекрасно помогали отвлечься.