Избави нас от зла

Холланд Том

— Да, — медленно заговорил он, встретив взгляд женщины. — Да, клянусь вам, это лекарство, несомненно, излечит вашего ребенка.

Лайтборн ухмыльнулся.

— Браво, — шепнул он. — Вам позавидовали бы самые отъявленные лицемеры.

Он взял Роберта под руку и повел обратно. Следом за ними шли двое мужчин и женщина. Войдя в дом, он поднялся по лестнице и довел несчастных до спальни Миледи.

— Входите, — шепнул он, — там вы найдете конец всем своим бедам.

Женщина вытаращила на него широко открытые глаза, затем вбежала в комнату. Оба мужчины последовали за ней. Роберт слышал приглушенный топот их шагов по коврам, а потом все стихло.

— Войдем

и посмотрим, — прошептал Лайтборн, взяв Роберта под руку. — Надо удостовериться, принимает ли Миледи свое лекарство.

Роберт вошел в спальню. Двое мужчин стояли, окаменев, обхватив руками головы, дико вытаращив глаза, словно парализованные страхом какого-то ночного кошмара. Женщина стонала, упав на колени. Миледи сверлила ее пристальным взглядом. Она уже не лежала, свернувшись калачиком, но по-прежнему походила на кошку, правда теперь насторожившуюся, следившую горящими глазами за своей жертвой. Внезапно она метнулась вперед, и Роберт увидел в ее руке кинжал. Кончик лезвия вонзился в горло женщины, из раны вырвалась рубиновая дуга. Миледи застонала от удовольствия, ощутив капли этого кровавого душа на своем лице. Она слизнула одну каплю и стала смаковать влагу на языке. Другие она стала втирать в кожу лица, легонько постукивая пальцами по щекам. Потом она обняла женщину и, зажмурив глаза, принялась лакать прямо из раны на ее горле. Кровь лилась теперь медленным густым потоком, и Миледи почувствовала, как она начала пропитывать ее сорочку. Восторг этого ощущения сделал ее дыхание прерывистым. Она дышала все чаще и чаще, извиваясь из стороны в сторону, пока груди и живот не стали липкими от загустевшей крови. Когда она подняла наконец глаза, в ее взгляде читалась ленивая истома отупения, вызванного удовольствием.

— Теперь мне лучше, — прошептала она. — Да, я чувствую себя лучше.

Она тяжело перевела дух, словно старалась удержать в себе прилив охватившего ее экстаза, и оглядела комнату. По ее лицу пробежала тень ужаса, и она ткнула пальцем в сторону Роберта.

— Вы обещали, Лайтборн… Без него… Не в таком…

Лайтборн насмешливо улыбнулся.

— Но именно Ловелас, Миледи, помог доставить вам это лекарство.

— Нет…

Миледи едва заметно тряхнула головой, потом сжала ладонями свои груди и стала осторожно массировать их. Она поглаживала пальцами запекшуюся кровь и казалась совершенно потерянной, но потом осторожно приложила один из пальцев к языку.

— Не в таком… — повторила она с тяжелым вздохом, и все ее тело напряглось, словно противясь испытываемому удовольствию.

Но обе следующие жертвы уже стояли перед ней на коленях, откинув назад головы и подставляя незащищенные горла.

— Вы обещали… нет!.. — прошептала Миледи.

Она полоснула ножом. В ее глазах горело золото ада, зубы сияли словно два безупречно ровных ряда острых как бритва жемчужин. Она вонзила их в горло одного из мужчин и стала жадно глотать его кровь. Как и прежде, восторг все больше и больше учащал ее дыхание.

— Нет, нет, — продолжала она стонать, уже снова начав извиваться, но вскоре как будто растворилась в наслаждении, и крики восторга стихли.

Но Роберт уже перестал осознавать Миледи как отдельное от себя существо. Он становился ею. Натиск ее наслаждения начинал пульсировать в нем самом, а вместе с удовольствием приходило и ощущение боли. Она казалась такой сильной, как никогда прежде. Она поднималась из глубин его живота как что-то терзавшее его изнутри, что-то стремившееся вырваться наружу. И все, что он смог, прежде чем потерялся в головокружительном, ярко-красном водовороте этой невыносимой боли, только крикнуть Лайтборну,

чтобы тот пошарил в кармане его плаща. Все заволокло туманом, и этот туман не рассеялся, пока он не почувствовал прижатое к губам горлышко бутылки и отвратительный вкус мумие, которое обожгло ему горло. Он открыл глаза. Сверху вниз на него смотрел Лайтборн.

— О Всевышний, — вздохнул он. — Болезнь всюду. Как настойчиво и неотвратимо она наступает.

Роберт поднялся на ноги, хотя чувствовал еще очень сильную слабость. Он огляделся. Три трупа лежали безобразной кучей. Миледи спала среди множества подушек, снова свернувшись калачиком. Роберт подошел к ней. Ее кожа потеряла болезненный блеск. Щеки и губы, казалось, снова стали розовыми. Слабая улыбка на ее губах свидетельствовала об улучшении самочувствия. Сочетание этой улыбки со спокойным выражением лица глубоко погрузившегося в дремотное состояние человека не несло в себе ни малейшего намека на то, как опасно и жестоко заснувшее существо. Роберт снова почувствовал головокружение, и от самой этой мысли, и от осознания того, что пришедшее ему в голову противопоставление каким-то образом возвышало в его глазах красоту Миледи. Он почувствовал слабое ощущение легкости в венах, и в то же мгновение что-то внутри его вновь стало рваться наружу. Схватив мумие, он поспешно сделал глоток.

Лайтборн бросил на него заинтересованный взгляд.

— Что это? — спросил он.

— То же лекарство, которое милорд Рочестер дал Маркизе.

— У вас есть еще?

— Следует за мной в дорожном сундуке. На днях его доставят сюда.

Лайтборн медленно кивнул.

— Теперь можно сказать, — пробормотал он, — что ваше путешествие оказалось успешным.

Он заставил себя сдержаться, но не смог скрыть внезапного блеска в глазах.

— Рассказывайте, Ловелас. Расскажите, что вам удалось выяснить.

Роберт начал свой отчет, но заметил, что не перестает задаваться вопросом, какого рода заинтересованность движет Лайтборном. Хотя он и сидел совершенно спокойно, нетрудно было догадаться о его возбужденном состоянии. Когда Роберт дошел до истории раввина Льва, Лайтборн сбросил маску безразличия.

— А книга? — прошептал он по окончании рассказа. — Где теперь книга?

— Книга потеряна, — ответил Роберт. — Когда Паша очнулся после сражения, ее нигде не было.

Лайтборн кивнул, словно соглашаясь с самим собой, потом сгорбился, погрузившись в раздумья.

— Вы, несомненно, знаете, — пробормотал он наконец, — что нынешний дом Маркизы принадлежал когда-то доктору Ди?

Роберт посмотрел на него изумленным взглядом.

— Нет, — ответил он с расстановкой. — Я этого не знал.

Он сделал паузу. Призрак мрачных подозрений внезапно черной тенью лег на его разум.

— Знала ли Маркиза… и вы… Вы знали доктора Ди?

Лайтборн улыбнулся.

— Он был одним из самых славных людей.

— А его копия… переписанный текст… книги раввина Льва?

Улыбка растаяла на лице Лайтборна, его взгляд снова стал отрешенным.

— Мумие, — заговорил он, — доставленное вами из Амстердама, несомненно, предназначено Маркизе?

— Какая-то часть, да.

— В таком случае рекомендую вам, когда отправитесь в Мортлейк, задать этот вопрос непосредственно ей.

— Так я и сделаю, — ответил Роберт, — когда навещу ее. Но я намеревался сначала попытаться вылечить Миледи.

— С помощью мумие? — удивился Лайтборн, нахмурив брови. — Почему оно должно подействовать на нее?