Избранная демоном

Хант Диана

Статуя матери, выполненная из цельного куска коралла, излучала мерное, едва различимое слияние и оставалась безмолвной.

– Нет, - ответила я себе.
– Ты - богиня, и ты мало интересуешься земными вещами. Сытая и безмятежная после Слияния, ты пребываешь в сладостной дреме.

Я услышала свои слова словно со стороны, и, опустившись на пятки, закрыла лицо ладонями и горько заплакала.

Только когда услышала бойкий перестук каблучков, вскочила, как ошпаренная, не желая, чтобы Лала застала меня в таком виде.

Когда решившая забыть обиды сестренка

ворвалась в мои покои, я уже поднялась и успела вытереть слезы. На счастье, то, что я так и не успела переодеться возмутило Лалу, и она не заметила моего заплаканного лица.

– Рахаат!
– возмущенно завопила она.
– Церемония поздравления вот-вот начнется! Отец с матерью скоро будут внизу, и если наше опоздание на ритуал Слияния прошел незамеченным, сейчас точно заметят! Ведь мы должны восседать рядом с троном! Ты теперь старшая, это ты должна торопить меня!

– Да, да, - пробормотала я.
– Ты права, Лала, спасибо, что поторопила меня…

Лала подперла бока руками по-взрослому, и, фыркнув, топнула.

– Я так и знала, что прибытие Арона выведет тебя из равновесия. Не бойся, я никому не расскажу, что вы виделись в беседке, но тебе следует как можно быстрее переодеться. Иди пока, освежись в омывальной, а я, тем временем, подберу тебе достойный наряд. Я так и знала, что ты отошлешь всех служанок!

– Спасибо, Лала, - пробормотала я.
– Я как-то не заметила, что ты выросла.

– Не совсем, - поджав губы, пробормотала Лала и с сожалением потерла ладошками плоскую грудь.
– Но все же я - женщина, и я - пери, чтобы понять, какое смятение, должно быть, испытывает сейчас моя любимая сестра.

Я благодарно кивнула Лале и унеслась в омывальную.

– Не бойся! Я не претендую на твоего Арона, - крикнула вслед сестренка.
– Я для него и вправду слишком мала… К тому же, я видела, как он разглядывал тебя во время Слияния.

От этих слов мои колени ослабли, и, для того, чтобы совершить омывальные процедуры как можно быстрее, пришлось собрать в кулак всю волю.

Когда я, освеженная прохладной ароматной водой, кутаясь в легкую банную простыню, вернулась в опочивальню, Лала уносила ворох нарядов обратно в гардеробную, что значит, сестра сделала выбор, и поспорить с ним не удастся. Хотя бы потому, что церемония Поздравления вот-вот начнется, а я даже толком не вытерлась после омовения.

– Вот!
– непререкаемым голосом сказала Лала, вернувшись.
– Это лучше всего подойдет, чтобы очаровать Арона еще больше.

Вспомнив о случившемся в беседке, я усомнилась, что такое возможно, но осмотрела выбор сестры с интересом, в очередной раз вынужденная признать, что малышка Лала повзрослела.

Во дворце Лалу звали моим «хвостиком», потому что Келена в свои пять для нее слишком мала, как и Сирен в три с небольшим, а Латана с Ракшми, которые старше Лалы всего на три года, предпочитают придумывать шалости и проказы вместе, как это свойственно любым близнецам. Я же всегда любила одиночество, насколько это вообще возможно в такой огромной и шумной семье, как наша. Чаще всего меня можно найти в хранилище знаний, за очередным свитком Скорби или Наслаждения. Неудивительно, что Лала тянулась ко мне, а я была достаточно взрослой, по-крайней мере, хотелось в это верить, чтобы не отталкивать сестренку.

Для торжественной церемонии Лала выбрала мне наряд белого цвета, щедро расшитый сапфирами и лазуритом в цвет моих глаз. Быстро, почти молниеносно, я натянула прозрачное шелковое белье, а затем, с помощью сестры облачилась в белоснежное энтари, под которое полагались прозрачные белоснежные шальвары и гемлек, тонкая рубашка из той же ткани.

Расправив складки энтари на груди, Лала споро подпоясала меня синим пояском, подчеркнув и без того тонкую талию. Затем усадила на стул и помогла поднять волосы вверх, выпустив из толстого шара роскошный хвост. Мои волосы, как и мамины, темно-рубинового цвета. Учитывая сапфировый цвет глаз и коралловую кожу, из всех дочерей я больше остальных похожа на нее. У сестер глаза в основном зеленые, папины, за исключением Лалы, у которой они бирюзовые, и двух младшеньких, которым достался голубой и янтарный цвет.

– Ну вот!
– гордо возвестила Лала.
– Теперь ты готова!

Я бросила взгляд в зеркало и, к удовольствию, Лалы, улыбнулась.

Белоснежный наряд подчеркнул теплый коралловый цвет кожи, а узоры из драгоценных камней заставили сапфировые глаза засиять. Белые рожки и пряди в рубиновой копне волос тоже стали ярче, благодаря цвету костюма.

Поблагодарив сестренку поцелуем, я повлекла ее за собой, к выходу из покоев.

Спускаясь по лестницам, скользя по анфиладам и коридорам дворца, я думала только о том, что сегодня, на церемонии Поздравления тсарской семьи, принц Сухуби-Джар попросит родителей о новом Слиянии.

Глава 2

Мы все же успели перед родителями. Точнее, вошли, то есть вбежали прямо перед тсарской четой. Запыхавшись, уселись на подушки по другую сторону трона, напротив Ракшми с Латаной. Увидев нас, Ракшми облегченно выдохнула, а Латана наморщила носик.

Братья сидели в зале, на мягких скамьях вдоль стен, вместе с другими гостями. Тэны не сидят у трона, подобно пери.

Сыновья - гордость отца, но гордость эта исчисляется их воинскими заслугами, а не внешним видом, в то время, как дочери - украшение трона. Служанки с двумя младшими сестрами на коленях тоже сидели у подножия, ближе к выходу. Обычно, вскоре после начала они уходят и уносят малышей, ведь дети не умеют долго сидеть на месте.

Явилась тсарская чета, и все присутствующие, в том числе и мы с сестрами, склонились в почтительных поклонах. Я подумала, что мамочка просто невозможно красивая в темно-синем платье. А Лала, заметив складку между бровей отца хихикнула, все мы знаем, как папа не любит «всю эту дворцовую суету». Ракшми говорит, что если бы не мамочкина красота, отца было бы не затащить на приемы, и все мы знаем, что сестра права.

Когда папа с мамой поприветствовали всех, мы разогнусь и уселись поудобнее с прямыми спинами.