Избранная демоном

Хант Диана

– Для кого из своих сыновей ты хочешь взять мою дочь?
– глухо спросил отец.

Ягат коротко и зло усмехнулся.

– Я хочу ее для себя, - ответил он.

В ушах зазвенело. Сестры заахали, прикрывая рты руками, а мама откинулась на спинку трона. Когда отец заговорил снова, голос его был глух.

– Но ты женат, Ягат, - сказал он.

Я ошарашенно хлопала ресницами, переводила взгляд с одного на другого, на маму, на сестер, я даже бросала умоляющие взгляды на Арона, не в силах поверить, что то, что слышала, было правдой.

– Да, Оридан, - не стал спорить Ягат.
–

Я женат. Твоя дочь войдет в мой дом наложницей.

Наступившую тишину прорезал рев отца.

– Дочь тсара?!
– вскричал отец, привставая на троне.
– Наложницей!

Вместо ответа Ягат снова повернулся ко мне и внутри все заледенело.

Я не в силах была отвести взгляда от его огненных глаз, чувствуя, как меня поглощает сама бездна.

Все происходившее казалось чем-то нереальным, каким-то кошмарным сном, который вскоре излечится пробуждением.

Я усиленно моргала, щипала себя за руку, чтобы проснуться, но ничего не менялось, и я понимала, что все это происходит наяву.

Под взглядом Ягата захотелось завыть, заскулить в голос, хотелось бежать со всех ног из тронного зала, или же забраться на колени к отцу, как маленькая, чтобы папа обнял и защитил от всего мира.

Хотелось, чтобы Арон превозмог глубинное подчинение Силе, чтобы вышел вперед и вызвал тэна, кто задумал обесчестить меня, на поединок. Чтобы сразил его прямо здесь, у трона моих родителей. Но ничего этого не происходило.

Вместо этого по мне вновь скользил взгляд Ягата и был до того тяжелым, что глаза мои остекленели, а губы беспомощно приоткрылись.

– Да, - спокойно сказал Ягат.
– Я хочу ее. И я выбрал ее. Сегодня я заберу ее в Блэр-Джар.

Роковые слова прозвучали.

Я поняла, что моя жизнь рухнула.

У меня не будет торжественного Слияния на священном алтаре, на глазах у всей площади.

Так берут только жен.

Меня опозорят, взяв как наложницу, как рабыню из нижнего мира. Возьмут за стенами, под потолком, заслоняющим небо. И мое первое Слияние не увидит Мать. Оно не достанется ей, оно будет принадлежать этом страшному темному гиганту, с до того тяжелым взглядом, что внутри все трясется. Мое тело и разум не пронзит восторг, который способна даровать лишь Мать. Моя любовь не будет священной, не будет живительной.

Я осознала, что это конец моего мира.

Ни для кого на Вершине Мира не секрет, как наш народ, народ тэнгериев чтит заветы Матери. Я знала, что есть среди воинов такие, кто под эгидой заветов богини, из того, что щадит жену, берет в дом наложниц.

Такого не принято в Бхукти-Джар.

Для наших воинов главная добродетель - сдержанность.

Но я знала, что на Вершине Мира есть другие Джары, с другими порядками и традициями.

И отныне мне было суждено познать это на себе.

Если смогу пережить позор.

– Моя дочь не может покинуть Бхукти-Джар, - сказал отец, и из груди вырвался стон, когда я поняла, что для меня забрезжила надежда.
– Если угроза вторжения существует, ей нельзя покидать пределов хрустального купола. Ты знаешь, Ягат. Слезы богини сильны в единстве.

Мне показалось, что сердце забилось так гулко, что его стук слышат все в зале.

Ягат обернулся к отцу.

– Твоя дочь, Оридан, дочь сильнейшего и прекраснейшей. Боги щедро наградили тебя дочерьми и сделали самым влиятельным из нас, ведь все правители хотят породниться с тобой. Я выбрал спутницу еще во время Тысячелетней войны. Я достаточно силен, и Блэр- Джар достаточно богат, чтобы не искать ни с кем союза. Но грядет вторжение. И я хочу твою дочь. Рахаат - ценнейшая награда для любого воина, и хоть она войдет в мой дом наложницей, ее будут чтить. Ты знаешь, что твои дочери не только прекрасны, но и сильны, что важно, учитывая грядущую тьму. Рахаат сможет противостоять Голосу, Оридан. Ей хватит для этого амулета из слезы и собственной силы.

– Нет, - сказал отец и я почувствовала, что слезы облегчения вот-вот хлынут из глаз.

Бессилие в глазах Арона сменилось ожиданием. Я видела, что он ждет, чтобы отец сказал, что я была обещана ему. Это решило бы все наши беды, - читалось в его взгляде. Но я, как и Арон, знала, что этого не произойдет. Великий тсар не опорочит себя ложью.

И в то же время отец сказал «нет».

Красные глаза Ягата полыхнули яростью.

Надменное выражение лица сменилось свирепым, но лишь на миг. В следующее мгновение огню в глазах тэна вернулась холодность, а лицо стало еще более отстраненным.

– Ты сказал мне нет, Оридан?
– тихо сказал Ягат.

– Я сказал нет, Ягат, - повторил отец, вставая с трона.

– Что ж, - сказал Ягат.
– Тогда я напомню тебе обещание, данное мне в Тысячелетней войне. Я надеюсь, десять веков в бездне не повлияли на твою память?

Отец застыл, плечи его поникли, брови поползли вверх, образовывая складки на лбу, и великий тсар снова сел.

– Я помню каждое слово своей клятвы, - сказал он, хмуря брови.

– Да, - подтвердил Ягат.
– Клятвы.

– Все, что мое - твое, - глухо сказал отец.

– Я принял твою клятву, Оридан, - сказал Ягат.
– И я освобожу тебя от нее. В обмен на пятую дочь.

– Я согласна, папа!
– выкрикнула я, прежде, чем успела понять, что произошло.
– Я поеду в Блэр-Джар!

Ягат торжествующе усмехнулся.

– Твоя дочь мудра, Оридан. И сильнее, чем кажется. Это драгоценный дар. И отныне я освобождаю тебя от клятвы, и даю Слово: в предстоящей войне мы будем стоять плечо к плечу.

Отец кивнул, и поскольку все ждали его слова, возвестил:

– Да будет так.

– Путь нам предстоит неблизкий, - сказал Ягат.
– Поэтому мы не можем воспользоваться твоим гостеприимством и задерживаться в твоем доме на ночь. Пойдем, принцесса Рахаат. Нам нужно успеть покинуть Бхукти-Джар до полуночи.

Данный текст был приобретен на портале LitNet (№1854324 16.05.2018).

LitNet – новая эра литературы

Глава 3

Только что у меня было все: дом, любящие родные, статус пятой принцессы великого тсара. И любимый, который должен был просить отца о чести Слияния со мной. Который сам, в силу своей добродетели и благородства, уступил место говорить другому.