Избранная демоном

Хант Диана

– Дрянь! Шлюха! Девка!
– продолжал вопить Мулей, и с каждым новым словом я вздрагивала, как от удара.

В следующий миг Мулей замолчал. Вместо этого схватил меня за волосы и стащил на пол. Когда попыталась вырваться, ткнул сапогом под ребра и дыхание перехватило.

– Грязная демоническая шлюха, я знаю, это ты подстроила. И я поступлю с тобой, как со шлюхой!

С этими словами Мулей рванул ворот моей туники и прочная ткань с треском разорвалась, словно ветошь. Оставшись обнаженной по пояс, я попыталась прикрыть наготу ладонями, но Мулей продолжал

бить, и все, что я могла - лишь надеяться уклониться от ударов.

Наконец, меня опрокинули на спину и ударом в живот удержали на месте. Я боролась, сопротивлялась, как дикая кошка, но обезумевший торговец оказался сильнее. Он взгромоздился на меня, приспуская шаровары. Я пыталась отползти, но понимала, что здесь просто нет для этого места.

– Что ж, возьми ее, - раздался голос Джитаны.
– Возьми, я давно этого ждала! И ты лишишься последнего, поскольку продав двух пери, не девственниц, ты не окупишь расходов по утраченным людям и кошкам.

Мулей, который уже успел уткнуть свой член мне между ног, глухо застонал. Затем приподнялся и с ревом отшвырнул меня от себя, ударив напоследок несколько раз по лицу.

В следующий миг он уже держал Джитану за волосы и насаживал ртом на свое мужское достоинство, погружаясь в рот девушки до основания. У Джитаны текли слезы, она пробовала вырываться, стонала, должно быть, пыталась молить о пощаде, но Мулей был неумолим. Прервавшись ненадолго, он несколько раз ударил ее по лицу и в живот, затем развернув, ворвался сзади, отчего девушка закричала.

Мулей продолжал насиловать Джитану, не переставая осыпать нас самыми грязными ругательствами, что мне доводилось слышать. Он яростно бил бедрами и продолжал наносить удары по беззащитной спине и голове девушки.

Наконец, сдавленно захрипел, дернулся и замер с искаженной судорогой лицом и отбросил Джитану ко мне, напоследок пнув ее.

Я прижала к себе худенькое тело, вздрагивающее, поруганное, и замерла.

Мулей покинул повозку, а Джитана на моих руках разрыдалась.

Снаружи раздалась ругань и в тот же миг мы двинулись.

– Все, - разбитыми губами прошептала Джитана.
– Все позади.

Я заплакала, гладя ее по голове.

– Зачем?
– прошептала я.
– Почему ты осталась со мной, Джитана?

– Я виновата перед тобой, - ответила пери.
– Если бы я не осталась, Мулей бы сейчас сделал это с тобой. Я успела изучить мерзкую натуру людей.

Я замерла, вздрогнув от ее слов, потому что знала, что Джитана сказал правду.

– Но теперь все позади, - проговорила Джитана, хлюпая носом.
– Всем удалось уйти, всем. Даже людям. Арон увел всех в неудержимые земли. Погони не будет: тэны перебили половину стражников и всех, до одной, кошек. Караван Мулея сейчас - лакомая добыча для разбойников, и он это понимает. Чтобы не терять того, что осталось, он приказал гнать в Аос со всех ног.

– Ты должна была уйти со всеми, - глухо сказала я, прижимая к себе девушку.
– Я никогда не забуду, что ты сделала для меня, Джитана. Никогда.

– Я обещала брату позаботиться о тебе, - ответила пери.
– А потом он вернется и заберет тебя. Нас. Он нас спасет.

И она снова заплакала.

Глава 12

Путь в Аос занял три дня. Мы покинули пустыню, и, хоть по-прежнему было непривычно жарко, из воздуха исчез удушающий зной.

Мулея мы больше не видели, видимо, работорговец боялся не сдержаться и «испортить товар», как доверительно шепнул нам один из стражников, когда приносил пищу. Из повозки нас выпускали только под покровом темноты и под конвоем четырех стражников.

На нас не смотрели, даже когда мы спрашивали о дороге, отвечали, не поднимая глаз. Мы с Джитаной думали, что это из-за страха перед Мулеем, который берег «товар», а еще мстил таким образом Джитане. Девушка призналась, что еле сдерживает себя, чтобы не начать соблазнять стражников.

За время, что мы провели наедине, Джитана многое рассказала.

О том, как жила к Джаре Сухуби, как обнаружила в сердце стремление служить Матери, как ее, девочку десяти лет, отдали хранительницам. Те обучали юную пери науке страсти и наслаждения, а также другим предметам, обязательным для хранительницы. Третья принцесса Сухуби готовилась стать Открывающей врата, верховная жрица распознала у нее этот дар, который предстояло открыть и усилить.

– И ты стала Открывающей врата?
– спросила я, вспомнив, что именно Джитана рассказывала о пространственных вратах со знанием дела.

Девушка улыбнулась.

– Мне было столько же, как и тебе сейчас, когда я влюбилась, - призналась она.
– Он был самым красивым тэном из всех, кого я встречала. Поскольку я не успела стать жрицей, а была всего лишь послушницей, меня с благословением отпустили из храма. Первое наше Слияние произошло на глазах всего Сухуби-Джар, и Мать осталась им очень, очень довольна.

Во время рассказа девушки мне сильно резануло слух слово «был», когда она говорила о муже, о чем я и сказала.

На глаза Джитаны навернулись слезы.

– Он уходил с Ароном на нижнюю землю, Рахаат, - сказала она.
– И погиб. Не все возвращаются отсюда героями.

Сердце сдавило от жалости к Джитане, а девушка, тем временем, продолжала.

– Это случилось совсем недавно. В Бхукти-Джар я приехала вместе с Ароном. Отец наказал ему говорить с тсарской четой обо мне, с тем, чтобы сосватать меня за одного из твоих братьев. Но так получилось, что меня увидели воины Ягата… Дальше ты знаешь.

– Я понимаю тебя, - прошептала я, вспомнив, как долго Джитана питала ненависть ко мне.
– Я не знаю, как поступила бы на твоем месте.

– У тебя сильный дар Открывающей врата, - сказала Джитана.
– Провалившись в пространственный коридор следом за тобой, я подивилась силе потока. Никогда такого не видела. Хотя несколько раз перемещалась между Джарами и даже была на нижней земле.

Повозка остановилась, мы с Джитаной прислушались и поняли, что приближаемся к воротам города Аос.