Избранники Тёмных сил
Шрифт:
— Я почувствовал твое отчаяние, — он снова приблизился ко мне, длинный рваный балахон колыхался на нем, как на чучеле. Он бы и выглядел пугалом, выставленным в огороде, благодаря своей потрепанной шляпе, если бы из-под ее полей не светились кровожадным огоньком алые, как драгоценные каменья глаза. Кости резко выпирали на скулах и на груди. Мне почудилось, что под расстегнутым воротником на лишенной кожи груди среди обнаженных костей копошатся черви.
— Батист, Батист, — устало, осуждающе протянул он. — Ну, зачем тебе гнать от себя покровителя твоей семьи?
— Покровителя? —
— Я бы спас ее, но столкнулся с силой во много раз превосходящей мою собственную, — вновь заговорил он. — Когда-то я был более могуществен, но те времена позади. Меня низложил тот, кого я уже было счел падшим и ни на что не способным.
— Вы считаете, что я смогу победить того, кто намного могущественнее вас?
— Ты сам вызвался на единоборство с ним, помнишь?
— Конечно, помню, — на самом деле мне не хотелось вспоминать тот день, когда я вернулся в разгромленное поместье, не хотелось думать о той страшной картине, которую я там застал, но она вновь и вновь вертелась у меня в голове, хотя действующие роли в ней изменялись, прекрасный золотистый призрак начал обретать чудовищные очертания.
— Не может быть, — прошептал я вслух, упорно не желая верить в то, что мое предположение правдиво, что тот, кем я поначалу даже восхитился, на самом деле обладает сокрушительной, темной властью. Тень от драконьих крыльев медленно опустилась на меня и накрыла всю мою жизнь шлейфом тьмы.
Я ни от кого не ждал ответа на роковой вопрос, но собеседник наклонился ко мне и промолвил всего два слова:
— Ты прав!
Я поднял лицо, чтобы заглянуть в его горящие, как уголья в печи глаза. От его губ на меня дохнуло зловонием могилы, и я попытался не выказать отвращения. На его лице совсем не было мяса, одни кости, но мне показалось, что где-то под ними тлеет обожженная плоть.
— Кто вы? — я задавал этот вопрос в своих мыслях много — много раз и теперь произнес его вслух.
— Гораздо больше тебя интересует ни кто я, а кто он, тот ангел на карнавале, ведь так, — он чуть отстранился от меня и насмешливо, словно декламируя строку из чьих-то стихов, произнес. — Ангел в костюме колдуна.
— И кто же? — я послушно ждал ответа, и собеседник опять наклонился ко мне, придвинулся, как можно ближе к уху, чтобы шепнуть.
— Он — дракон!
Я отпрянул, так быстро и отчаянно, что чуть не упал. Это было мое собственное предположение, но в чужих устах фраза прозвучала так неправдоподобно. Плечом я ударился о каменную скамью и вскрикнул от боли.
— Как вы можете это доказать?
— Понаблюдай за ним, и ты получишь доказательства!
В доводе был резон. Если
— Не выпускай его из виду всего несколько дней. Клянусь тебе, в первую же ночь ты увидишь нечто необычное. Он способен явить тебе такие сцены перевоплощений, от которых ты содрогнешься, — ободрил меня мой наставник.
Я бы признательно кивнул ему за поддержку, если бы не испытывал к нему такую сильную неприязнь. Каждое его слово, каждый жест вызывали во мне отвращения. Может, мне только казалось, что во всех его речах таится обман, что он сознательно и осторожно подталкивает меня к краю пропасти и будет торжествовать, когда я погибну, утащив за собой в бездну и того, кого он называет драконом.
— Только не пытайтесь убедить меня, что помогаете мне побороть дракона из человеколюбия?
— Разве я говорил нечто подобное? — мне показалось, что продолговатое, крепкое, состоящее из одних костей тело под лохмотьями сотрясается от смеха.
Может быть, через меня он всего лишь пытается расквитаться с собственным врагом. Поэтому для него так смехотворны моя целеустремленность и доверчивость.
— Вы помогаете только колдунам, таким, как мой отец, — поспешно произнес я, чтобы он не успел прочесть мои мысли.
— Не всем. Только членам твоей семьи, как я уже объяснил.
— Повезло же мне родиться в такой семье, — не без сарказма проворчал я, делая вид, что злюсь на судьбу, а не на собеседника.
Где-то вдали за погостом раздался заунывный, почти жалобный волчий вой.
— Ну, смейтесь, ваш драконоборец скоро попадет на обед волкам, — попытался пошутить я так же жестоко, как собеседник до этого подшучивал надо мной.
— Не попадешь, если применишь свою тайную силу, — вполне серьезно возразил он.
Мне вспомнилась дама, которая провела меня на карнавал, а потом куда-то исчезла. Что я мог знать о колдовстве, если даже не сумел под одной из масок узнать свою провожатую?
— Я никогда не смогу уподобиться тому, кто погубил мою сестру. Я не убью невиновного, — горячо, как молитву, зашептал я, вспомнив ясные голубые глаза, разглядывавшие меня через толпу глаза, в которых всего лишь на миг промелькнула тень демона.
— Не смотри на внешность противника, попытайся заглянуть ему в душу, — снова принялся напутствовать проникновенный голос советчика. Только вот бескорыстны ли его советы, честны ли они хоть чуть-чуть? Что, если следуя им, я расставлю ловушку не для чудовища, а для самого себя.
— Убей его! — повелительно шепнул тот голос, который начал приобретать надо мной тайную власть. Невольно я обернулся к собеседнику, чтобы согласно кивнуть, но того уже не было поблизости. Он исчезал так легко и неуловимо, будто вся почва кругом была для него всего лишь сценой, усыпанный тайными люками, благодаря которым можно в любой миг скрыться под землю.