Избранное
Шрифт:
— Мое сердце полно слезами и дрожит при любом дуновенье, а ты неподвижен…
— О нет! В глазах моих тоже слезы. Разве не видишь? Вот-вот они хлынут потоком, мрачно мое лоно — как сердце твое…
И тут излилась песня слез, заполняя пространство, разделившее небо и землю, — пришел конец их разлуке…
Пусть поет юный дождь вдохновенные гимны в честь обручения неба с землею, пусть прольется он и на нашу разлуку!.. Пусть все несказанное, что затаилось в сердце любимой, зазвенит, как струна вины! Пусть набросит любимая на темные пряди анчал [192] ,
192
Анчал — пола, край сари.
Когда сумрак, сгустившийся в роще бамбука, задрожит от звона цикад, когда на холодном сыром ветру, затрепетав, угаснет пламя светильника, — пусть покинет возлюбленная свой мирок, так ей знакомый, и придет лесною тропой, овеянной влажным дыханием трав, в настороженную ночь моего одинокого сердца!..
1922
Не в тот рай попал
Это был самый настоящий бездельник.
Дела его не занимали, только забавы да развлечения.
Налепит, бывало, на дощечку глины, набросает сверху морских ракушек, и чудится ему то стая птиц над морскими волнами, то стадо коров н$ холмистом поле, а то привидятся ему горы — по склонам их мчатся вниз бурные потоки, сбегают исхоженные людьми тропы.
Родные постоянно бранили его. Он обещал оставить все эти глупости. Но… глупости не оставляли его.
Иной сорванец за весь год не заглянет в книжку, а экзамены каким-то чудом сдает отлично. Так было и с нашим бездельником.
Вся его жизнь прошла в бесполезных занятиях, однако после смерти, как это ни странно, его пустили на небо.
Но и там, в небесных краях, богиня судьбы не оставляет человека в покое. Случилось так, что посланцы Ямы поставили на бездельнике не ту метку и отвели его в рай деловых людей.
Всего в этом раю было вдоволь. Не было лишь досуга.
Мужчины здесь без конца твердили: «Ох! И вздохнуть некогда». Женщины, едва повстречавшись, спешили разойтись по домам: дела ждут. «Время — деньги!» — говорили они. Только и слышалось отовсюду: «Тяжко! Сил больше нет!» И произносились эти слова с наслаждением. Даже гимн деловых людей начинался так: «Я устал, я замучен работой».
Наш бедняга никак не мог найти себе места в раю деловых людей. Он как потерянный бродил по дорогам, то и дело натыкаясь на снующих прохожих. Только расстелет свой чадор и сядет отдохнуть, как слышит окрик: «Эй ты, куда сел? Не видишь: засеяно?» И так с утра до ночи: посторонись да встань!
Одна молодая женщина каждый день ходила к райскому источнику по воду.
Легкая, торопливая поступь ее была подобна мелодии, слетающей со струн ситара.
Волосы она небрежно стягивала узлом на затылке, и упрямые локоны
Райский бездельник обычно стоял поодаль, неподвижный, как дерево тамал на берегу стремительного потока.
Однажды женщина встретилась с ним взглядом. И почувствовала жалость — так принцесса проникается жалостью к нищему, который стоит у нее под окном.
— Я вижу, у тебя нет никакого дела, — обратилась она к бездельнику с состраданием в голосе.
— Дела? Но у меня нет времени заниматься делами, — с тяжким вздохом промолвил бездельник.
Женщина не поняла его.
— Не хочешь ли ты помочь мне? — спросила она.
— Конечно, хочу.
— Чем же ты можешь помочь?
— Вот если ты дашь мне один из кувшинов, в которых носишь воду, я…
— Зачем тебе мой кувшин? Воду носить?
— Нет, я его разрисую.
— Что за глупости! — рассердилась женщина. — Нет у меня времени болтать тут с тобой! — и ушла.
Но разве деловой человек устоит против бездельника?
Каждый день встречались они у источника, и всякий раз бездельник твердил свое: «Дай мне кувшин, я разрисую его».
И женщина уступила, дала кувшин.
Бездельник стал выводить на нем пестрый узор.
Когда он закончил работу, женщина взяла кувшин и залюбовалась рисунком; она поворачивала кувшин то в одну сторону, то в другую и все смотрела, смотрела.
— Что значат эти линии? — спросила она наконец, подняв в изумлении брови.
— Ничего, — ответил бездельник.
Женщина пошла с кувшином домой, тихая и задумчивая.
Там она села в укромном месте и снова стала любоваться рисунком. Ночью она не раз вставала с постели, зажигала светильник и молча рассматривала узоры. Она впервые увидела нечто, лишенное всякого смысла, значения.
На другой день, когда молодая женщина направлялась к источнику, движения ее уже не были так уверенны и деловиты. Казалось, ноги ее шли-шли и вдруг задумались — и то, о чем они думали, не имело никакого смысла.
А бездельник уже стоял там, немного поодаль.
— Что тебе надо? — спросила в смущении женщина.
— Я хотел бы сделать для тебя еще что-нибудь.
— Что же?
— Хочешь, я сплету из разноцветных нитей шнур для твоих волос?
— Зачем?
— Да так.
Он сплел для ее волос шнур, яркий, красивый. И с тех пор молодая женщина каждый день подолгу сидит перед зеркалом, стараясь как можно искуснее вплести цветной шнур в свои волосы. А дела стоят, время идет.
И вот в раю деловых людей зазвучали песни и полились слезы любви, надолго отрывавшие всех от работы.
Это встревожило старейшин рая. Созвали совет.
— В наших местах, — заявили они, — такого еще никогда не случалось.
Тут посланцы Ямы признались в своем проступке:
— Это мы по ошибке привели сюда не того человека. «Не-тот-человек» был призван на совет. И все поняли, какая
страшная произошла ошибка, — ведь на нем был яркий тюрбан и сверкающий пояс!