Чтение онлайн

на главную

Жанры

Шрифт:

Поскольку ежедневно прибывали новые люди, жизнь наша стада похожа на калейдоскоп. Такое впечатление, будто мы куда-то едем и на каждом перекрестке и повороте число пассажиров возрастает. Вначале новички — все на одно лицо, словно братья единоутробные, но через пару дней выявляются различия и увеличивают пестроту общей картины. За день-другой до отправки стали поступать горожане, в основном люди образованные, которых раньше выручали родственники где подкупом, где подарками адвокату Момировичу, невесть откуда прибывшему сюда и водившему дружбу с Черетани. Привели братьев Лабовичей, юриста и врача, их сестру-студентку, потом — Смая Софтича, юриста, сына ходжи, так что теперь среди нас были представлены и мусульмане. Старик Милян Зечевич, завидев Смая, воскликнул:

— Слава богу, наконец-то хоть один мусульманин!

— Нехорошо, старина, радоваться чужой беде, — сказал ему доктор Лабович.

— Не беде я радуюсь, а согласию. Ведь это

согласие, раз мы вместе в неволе, а совсем не то, чего они добивались.

— Что ты имеешь в виду?

— То, что король Никола [56] пожаловал им гербы, хотел склонить на свою сторону, а они и гербы приняли, и все остальное в придачу, но вот нагрянули швабы из Вены, оккупация, и не то что гербы у них с шапок поснимали, даже сапоги ими подковали, лишь бы похвастать, как эти гербы топчут!

56

Никола I Петрович (1841–1921) — черногорский князь, а затем король; его правление характеризуется борьбой черногорского народа за национальную независимость.

— Только мне и дела, что заботиться о гербах короля Николы!

— И мне до них дела нет, но больно уж скоро они сошлись с цуксвирами [57] , с личанами, винтовками обвешались, в жандармы определились, ругаются, бьют, ничуть не лучше нашей охраны.

— Наши их уже обскакали, чем же ты недоволен?

— Не недоволен, наоборот, радуюсь, что не все такие. Некоторые одумались. Глядишь, за войну и остальные поумнеют.

В день отправки нас вывели на тротуар перед почтой — перевозить должны были как тюки, в грузовиках. На противоположном тротуаре собралась толпа — кто пришел поглазеть, кто полюбоваться, как изгоняют остатки коммунистических элементов, но были и такие, которым хотелось помахать нам на прощание. Прибыл грузовик, приказали грузиться, мы взобрались, устроились в кузове. Шофер сунул нос в мотор, обнаружил неисправность, не работала какая-то трубка, нас с грузовика согнали, а шофера отправили устранять поломку. Вдруг Станин взбрело попричитать, повыть как на кладбище, и начала она без спроса и пожеланий слушателей:

57

От немецкого Zugf"uhrer — командир взвода; здесь:с немцами.

Ох, уж гонят нас на чужбину далекую В казематы студеные да в подвалы во темные, Там и проволока-то колючая, и болезни неминучие, А вы дома остаетесь во довольствии да в сытости, Будут у вас деньги и добра всякого в изобилии, Хорошо вам здесь на консервах да на хлебушке, Но держать вам ответ перед миром, перед детушками, Ох, держать вам ответ, четники, земли и рода своего изменники…

Знай себе голосит без умолку, тянет, заливается до самых небес, и никому в голову не приходит прервать ее. Среди нас ее не заметно, вот и кажется, будто голос доносится откуда-то сверху, из-за крыш, с невидимого балкона. Шарят люди глазами поверху, крутят головами, удивляются и уповают лишь на то, что ненадолго хватит у нее дыхания. Из толпы вышел старик в белой чалме поверх фески, ходжа Софтич, отец Смая. Пересек улицу и остановился перед нами, ждет, когда у Стании иссякнет боезапас.

— Смайо, сын мой, — начал он, поднял палец и продолжил, повысив голос: — И вы, его товарищи! Путь, которым идете, вы избрали сами, так будьте же счастливы!.. Никто вас не наущал и не принуждал, вы сами этого захотели. Знали, что вас ждет, было время свернуть на другую дорогу, вас туда манили, соблазняли, но вы стояли на своем. А раз так, пусть не посетит вас ни раскаяние, ни сожаление, не глядите по сторонам, будьте и впредь едиными. Если же нам суждено вас потерять, пусть воспоминания останутся светлыми, чтобы мы могли вами гордиться!

Выпрямился старый мусульманин, сжал кулачок, показывая, какими монолитными мы должны быть, глаза у него заискрились синими молниями, будто электричество из них заструилось и пронзило нас до самых сердец: если мы до сих пор не знали, кто мы такие, теперь знаем!.. Лишь один коматинец догадался крикнуть:

— Спасибо тебе, отец! — А горожане одобрительно зааплодировали.

Прибыл грузовик, мы погрузились, крестьяне из верхних сел затянули песню, и мы тронулись навстречу начавшемуся снегопаду. С песней выехали за город, словно радовались, что наперекор всему поем о том, куда нас засылают, точно мы — свадьба без невесты и флагов. И потом, когда проезжали деревни, песня взлетала сама собой. Подъехали к моей Брезе: опустевшее село укрылось под снегом, только и видны две-три крыши да копны кукурузных стеблей возле них. У постоялого двора шофер остановил машину — всегда у них какие-то свои делишки с хозяевами, чем-нибудь да спекулируют. Из корчмы выбежал мой родственник Чоро — взглянуть, кто проезжает и нельзя ли чем поживиться. Кончился у Чоро табак, просто с ума сходит мужик без курева — запродал бы и родную мать за цигарку, даже самую тонюсенькую. Когда увидел меня и сообразил, что нас увозят в Албанию, глазенки у него так и заиграли, решил этим воспользоваться, ведь он только и думает, как бы все себе на пользу обернуть. Прошлой осенью итальянцы прислали в Брезу роту албанцев охранять дорогу от партизан, устраивавших диверсии и налеты. Тихие были албанцы, даже не верилось, — ни грабежей, ни насилия себе не позволяли. Чоро познакомился с ними и накрепко сдружился. Но когда четники, получив от итальянцев оружие, стали охранять дорогу сами, албанцы вернулись восвояси, и вот теперь Чоро просит передать им, чтобы они, если снова явятся, прихватили с собой табаку и бумаги для самокруток. Спрашиваю его:

— Зачем им приезжать, коли вас и без них хватает?

— Может, все еще переменится.

— Как же, по-твоему, я их найду?

— Из Скадара они.

— Уж не думаешь ли, что меня гонят на прогулку по Скадару?

— А вдруг будут в охране? Тут в разговор вступила Стания.

Пришлет тебе Стефан и табаку и бумаги, — обещает она вместо меня. — Может, еще чего хочешь? Ну, арбузов там, тыквы иль инжиру?.. Пошлет он тебе, пошлет, как ты слал, пока он в тюрьме сидел! Ты ему передал хоть яблоко или грушу?.. А может, грецкий орех или хоть лесной?.. Тебе и в голову не приходило, что он в чем-нибудь нуждался… Как тебе не стыдно! Все вы родня, кумовья да свояки, а вот помолиться за нас, спросить, каково нам тут, нет вас… Только и заботитесь о своем брюхе!.. Видит бог, в тягость вам такое родство, и совесть у вас черна, ничем ее не отмыть!..

Чоро глаза вытаращил, глядит на нее, вздрагивает от каждого слова, будто его по ушам стегают, а я смотрю и блаженствую — знаю, не изменить его, хоть день и ночь напролет выговаривай, но все же пусть разок послушает, каков он, что собой представляет.

Перевалили мы Чакор, скатились вниз по берегу Руговы и, опередив сумерки, прибыли в Печь. Мечети стоят там, где и стояли, но прежней Печи нет, уже не пахнет чевапчичами [58] и сдобами, нагрянул лютый змей и все подмел. Остались узкие кривые улочки. Грузовику по ним не проехать, поэтому нас высадили и повели в тюрьму на ночлег. Вдоль улицы печанки открывают окна, слышно, как говорят:

58

Чевапчичи — национальное мясное блюдо.

— Наших давеча туда же согнали, там встретитесь…

Кое-где приоткрываются калитки: кто хочет бежать, пусть видит, что не заперто. И не трудно было бы уйти, поскольку солдаты находились только впереди и сзади нас, однако никто даже не пытался. Арестованные привыкают шагать друг за другом, как гуси, нужно еще сломить себя, чтобы повернуть в сторону, на свободу. Мешало нам и другое: братья Лабовичи не могут сестру оставить, а среди коматинцев двое больных, один раненый, верхнедеревенские не знают здешних мест, боятся рискованной переправы через Ругову, Софтич не хочет оставить товарищей. Я, казалось бы связанный меньше других, сам спутал себя по рукам и ногам: приспичило мне еще раз увидеть Скадар на Бонне, взглянуть, что там стало с могилами черногорцев у Цыганских ручьев. Уже вообразил, что итальянцы будут не слишком строго охранять заключенных, станут небрежными, когда оставят нас на чужбине, где нам не на кого опереться. Сбегу, думал я, вот только приведу мысли в порядок и убегу, а по пути сверну на знакомые тропы у подножия Барданьола, посмотрю, стала ли плодородней земля, обильно удобренная кровью, турецкой и нашей…

Каждому дали по половнику теплой соленой бурды кишки промыть, чтобы стало еще голоднее, вывели из Шеремет-башни, в которой ночевали, и повели через город, но уже другими улицами. Было в этом нечто вроде бахвальства: пусть голодранцы Печи видят, какая сила они, итальянцы, гонят рабов-черногорцев, куда им вздумается и как в голову взбредет… Наконец парад окончен — мы поднялись в кузов, чтобы переболтать в животах съеденную пустую похлебку; прибыли в Джаковицу, и затеплилась у нас надежда получить обед хоть здесь. Но где там, опоздали, поэтому продолжили путь до Призрена. Говорят «Призрен», а посмотришь — десяток фонарей, развешанных вокруг тюрьмы, чтобы видно было, если кто попытается бежать. Мы и тут опоздали — нет супа, нет хлеба, — говорят нонче ньенте —ничего нет, и это были первые итальянские слова, которые я запомнил и никогда уже не забуду.

Поделиться:
Популярные книги

Газлайтер. Том 15

Володин Григорий Григорьевич
15. История Телепата
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
5.00
рейтинг книги
Газлайтер. Том 15

Первый кадр 1977

Арх Максим
4. Регрессор в СССР
Фантастика:
альтернативная история
7.50
рейтинг книги
Первый кадр 1977

Довлатов. Сонный лекарь 2

Голд Джон
2. Не вывожу
Фантастика:
альтернативная история
аниме
5.00
рейтинг книги
Довлатов. Сонный лекарь 2

Большая Гонка

Кораблев Родион
16. Другая сторона
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
5.00
рейтинг книги
Большая Гонка

Ваше Сиятельство 7

Моури Эрли
7. Ваше Сиятельство
Фантастика:
боевая фантастика
аниме
5.00
рейтинг книги
Ваше Сиятельство 7

Новый Рал

Северный Лис
1. Рал!
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
5.70
рейтинг книги
Новый Рал

Сын Петра. Том 1. Бесенок

Ланцов Михаил Алексеевич
1. Сын Петра
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
6.80
рейтинг книги
Сын Петра. Том 1. Бесенок

Толян и его команда

Иванов Дмитрий
6. Девяностые
Фантастика:
попаданцы
альтернативная история
7.17
рейтинг книги
Толян и его команда

Егерь

Астахов Евгений Евгеньевич
1. Сопряжение
Фантастика:
боевая фантастика
попаданцы
рпг
7.00
рейтинг книги
Егерь

Неудержимый. Книга XIV

Боярский Андрей
14. Неудержимый
Фантастика:
фэнтези
попаданцы
аниме
5.00
рейтинг книги
Неудержимый. Книга XIV

Оружейникъ

Кулаков Алексей Иванович
2. Александр Агренев
Фантастика:
альтернативная история
9.17
рейтинг книги
Оружейникъ

Чайлдфри

Тоцка Тала
Любовные романы:
современные любовные романы
6.51
рейтинг книги
Чайлдфри

Обыкновенные ведьмы средней полосы

Шах Ольга
Любовные романы:
любовно-фантастические романы
5.00
рейтинг книги
Обыкновенные ведьмы средней полосы

Измена. Жизнь заново

Верди Алиса
1. Измены
Любовные романы:
современные любовные романы
5.00
рейтинг книги
Измена. Жизнь заново