Изгнанник вечности (полная версия)
Шрифт:
— Я… господин Дрэян, что с вами случилось?!
Он нахмурился, но затем небрежно отмахнулся:
— Пустое. Нарыв. Климат здесь, госпожа Танрэй, гнилой. Москит укусит — считай, всю щеку надо вскрывать и чистить… Ах, да! Что это я при вас о таких мерзостях… Вы что-то хотели?
— Д-да… — Танрэй с трудом вспомнила предлог, с которым она явилась в казармы: всё, что ей хотелось узнать на самом деле, она уже узнала. — Да. Вот…
Дрэян вскользь посмотрел на рисунок:
— Что это?
— Вы ведь увидитесь с
Тот кашлянул, словно прочищая горло и, отвернувшись, сел за свой стол:
— Вы немного опоздали, госпожа Танрэй. Наши гости уже улетели…
— Куда улетели?
— Домой, куда ж еще? В Тепманору.
— Когда?
— Чуть рассвело. Так что… не могу я передать вашу картину Ко-Этлу… В другой раз, быть может?
— В другой раз… — повторила она, отступая. — В другой раз… Хорошо…
И, не закончив свой визит полагающейся прощальной фразой, она покинула казармы.
Ормона… Виной восьми смертей была Ормона, стоявшая за всем этим покушением… А восьми ли? На протяжении стольких лет жителей Кула-Ори — правда, тогда лишь аборигенов, но что из того? — зверски убивали в джунглях, пытаясь обставить их гибель как несчастный случай. Доказательств нет, но… не потому ли так неспешно вели расследование охранники, что большинство их коллег (если не все они) были замешаны в преступлениях?!
У Танрэй помутилось в глазах. Кажется, она даже на секунду лишилась сознания, и вздрагивавшая земля ушла из-под ног.
Фирэ вошел в палату и увидел Учителя, которого так и не нашел утром.
— Посмотри, хорошо? — тот слегка похлопал тростью по больной ноге. — Замучила она меня… Паскому сейчас не до того, пришел вот к тебе…
— Конечно, — юный кулаптр отвернулся, с трудом подавляя невольно просившуюся на лицо улыбку. Заметит, выведает…
Тессетен разулся, снял повязку и положил ногу на соседний табурет.
— Ты что такой странный?
— Да забыл дома ваш браслет. Пообещал, что передам, и забыл, вот осёл… Нельзя вам было его снимать…
— Да уж, чай, полдня роли не сыграют, никто меня на дороге не переедет… Ну что там?
Юноша только начал осматривать, решив начать на физическом уровне, а потом поглядеть через «алеертэо». Он надавил на щиколотку чуть сильнее, и Сетен, не сдержавшись, со свистом резко втянул воздух сквозь стиснутые зубы.
— Плохо… — нахмурился Фирэ. — Наверное, операции все-таки не избежать…
— Что ж, крошите ее снова, ничего не поделать… — экономист отвернулся в окно.
Фирэ перешел в состояние «алеертэо», но не успел еще толком вникнуть, где основной очаг нарушений,
— Что это?! — выныривая, вскрикнул Фирэ и понял, что Учитель тоже услышал, но не зов, а сам фон тревоги, потому что зов адресовался одному юноше и исходил от…
— Сиди здесь, Фирэ! Слышишь? Сиди здесь!
Сетен торопливо затягивал щиколотку повязкой.
— Но звали только меня, Учитель! Вам туда нельзя!
Тессетен бросился к двери, и ученик последовал за ним.
— Да хватит уже! — вдруг рявкнул экономист, и Фирэ своим незащищенным после прерванного «алеертэо» сознанием не смог воспротивиться его ментальному приказу.
Послушные чужой воле, ноги юноши подкосились. Последнее, что он услышал и почувствовал, — это как Учитель подхватывает его за талию, швыряет на кушетку и бормочет:
— Надоело мне тебя из дерьма вытаскивать, ученичок! Сиди здесь, я сказал!
А затем накатили апатия и тьма…
Маленькая девочка, соседка Танрэй и Ала, играла во дворе. Истошный вой Ната уже не так пугал ее, как поначалу, минут десять назад. Подумав, она забралась на дерево у забора и заглянула в их двор.
Дверь дома сотрясалась от мощных ударов. Волк рвался наружу, но справиться с крепкой дверью не мог. Девочка удивилась. Прежде она никогда не слышала волка, лишь изредка видела в соседском дворе и однажды играла с ним. А сейчас он вел себя так, будто взбесился.
И тут раздался оглушительный хлопок, затем звон разбитого стекла. Девочка вздрогнула и покрепче вцепилась в ветку.
Гигантским прыжком из окна вылетел Нат. Кровь из порезов быстро напитывала его светло-серебристую шкуру. Он метнулся к забору, перемахнул его и понесся по улице пуще ветра.
— Ал! Там, кажется, ваш волк! — сообщил Солондан, стучась в приоткрытую дверь кабинета молодого коллеги. — С нашей стороны.
Только со стороны синтез-лаборатории Ал и впрямь услышал жуткий вой старого Ната. Они торопливо перешли в кабинет Солондана и отца Танрэй. Ал раскрыл окно.
Внизу на большом валуне, изогнувшись, рвал воем свою глотку окровавленный Нат.
— О, Природа! — воскликнул Ал и бросился к лестнице.
Волк не стал церемониться. Вцепившись зубами в рукав хозяина, он поволок его за собой. Алу пришлось бежать, чтобы не упасть и не тащиться по пыли за собственным псом.
Паорэс протянул руки, чтобы снять медальон, однако Ормона удержала его:
— Оставьте, пусть он будет у вас. Может быть, судьба решит, что вам надо быть с Эфимелорой, и амулет вам в том поможет…