Изгои Интермундуса
Шрифт:
Когда захожу в класс, первым, что, попадается на глаза – большая коробка из-под совкового телевизора.
– Мы будем украшать актовый зал, – сообщает Вика, как только мы входим.
– Но Новый Год только через неделю! – возмущается Петя.
– Алла Николаевна сказала, что каждый раз перед Новым Годом одиннадцатиклассники пытаются увильнуть от какой-либо работы. А она хочет нарушить эту традицию. Поэтому декорировать актовый зал мы будем раньше.
– Хорошо, – кивает Вера, сестра Пети и – по иронии судьбы – отличница. – А где остальные?
– Это все, до кого смогла дозвониться Алла Николаевна. Так что пойдем, – Вика берет в руки небольшую коробку с канцелярскими принадлежностями.
Остальные
Мы с Виталиком замыкаем процессию, неся коробку с украшениями. Местный очкарик заметно возмужал за эти несколько месяцев, глядя на него, можно поверить, что любовь творит чудеса. Кто бы мог подумать, что он станет парнем этой высокомерной дурочки Вики, которая в последнее время все меньше и меньше напоминает напыщенное бревно, постоянно пилящее свои ногти. Интересно, кто-нибудь еще заметил, что как-то одновременно они преобразились? Если бы я собственными глазами не увидел, никогда бы не поверил. Эти двое, конечно, держат свои отношения в секрете, но они даже не могли предположить, что напротив фонаря, у которого они целовались, находится окно в мою спальню. Мне, в принципе, все равно, что они там вытворяют, но знание чьей-либо тайны открывает новые пути. К примеру, если знаешь секрет директорской дочки, можно, в случае необходимости, применить шантаж. Хотя мне это и не нужно. И все же забавно наблюдать, как они общаются друг с другом в школе. Неужели, так же фальшиво выгляжу я, когда пытаюсь строить из себя друга своей винны?
После часа, проведенного за вырезанием снежинок, начинаю подумывать о том, что неплохо бы именно сейчас использовать свой козырь, в котором я не нуждался, пока не взял в руки ножницы.
Забавно, но, похоже, только меня раздражает эта нудная работа. Маша вырезает, время от времени что-то говоря сидящей рядом Этиэль. Со мной она вообще редко говорит. Она догадалась – хоть я этого и не признал – о моем отношении к Дее и о желании пригвоздить ее друга к стулу, каждый раз, как я вижу его обжимашки с моей подставной сестрой.
Никогда не любил участвовать в подготовке к праздникам, с детства не понимал эту суету вокруг одного и того же дня или события. Но, даже здесь, Судьба нашла над чем поиздеваться. Один из таких дней стал одним из тех обрывков воспоминаний, которые приносят пропитанную сахаром боль.
Я медлил: не хотелось входить в замок, где могу встретить ее. Натолкнуться на взгляд печальных глаз. Отец сказал, что будет лучше, если я перестану видеться с ней до тех пор, пока не образуется Связь. Я пытался доказать ему обратное, но все было бесполезно. Он догадывался о моих чувствах, и думал, что это взаимно. Его слова звучали убедительно, когда он напомнил мне о том, что я уже в том возрасте, когда может возникнуть Septimus Sensu. И если я свяжусь, к примеру, с Фидан, которой уже исполнилось 16 сол, то для меня не будет существенной разницы: есть Дея или нет, – и это разобьет ей сердце. Все в королевстве пекутся о чувствах принцессы, не оставаться же мне в стороне.
На втором этаже, в северном крыле, находилась комната для приготовлений к Смене Сезонов. Этот праздник по своей сути был ритуальным обрядом, совершаемым четыре раза в год, в это время деревья украшали символами уходящего сезона. Сейчас конец Сумур [Sumur (прагерм.) – лето], а значит, все вокруг плетут венки для праздника. Королевская семья украшает дуб, растущий на заднем дворе. Собрания «Совета Семи» тоже проходят во время Смены Сезонов, а значит не только главы Семей собираются вместе, но и их дети. А мы обязательно что-нибудь портили, и поэтому у короля Велиуса появилась традиция – еще со времени нашего первого набега на людские лавочки Лунной Столицы – тот из нас, кто хоть как-то провинится перед праздником, готовит украшения для королевского дуба. Честно говоря, я так и не понял, в чем провинился я, когда королева Авила отправила меня в комнату для приготовлений.
Войдя внутрь, застыл на месте: Дея сидела за большим столом, усыпанным цветами. Когда она подняла голову и увидела меня, ее губы дрогнули, но она лишь молча уставилась на столешницу, будто бы ее заинтересовали светлые прожилки в темном дереве. А меня пронзило жгучее желание отбросить все условности и забыть о том, что сказал отец. Сел напротив, придвинув к себе охапку цветов. Жаль, что король не разрешает пользоваться магией при подготовке к Смене Сезонов – плести венки вручную так раздражает.
– Тебя опять наказали, – задумчиво произнесла Дея, не поднимая глаз.
– Да, – коротко бросил я.
– 3а что?
Дрогнул: на секунду показалось, что она спрашивает о резкой перемене в моем поведении.
– Неважно. Да и тебя не должно это волновать. Это не твое дело, – отрезал я, ловко переплетая один цветок с другим, все-таки в детстве меня слишком часто наказывали. Если бы я не был принцем Второй Семьи Секундус Солярис, то мог бы с легкостью зарабатывать деньги, продавая украшения для праздника, и тогда бы не пришлось подчиняться воле советника короля.
– Не правда, – Дея, резко схватила меня за руку, – ты очень важен для меня, ты мой друг. Нет. Я...
Заглянув ей в глаза, я все понял, отец был прав: эта девочка, которой всего 14 сол, полюбила меня, своего друга детства. Смотрел в ее налитое румянцем лицо и не знал, что ответить. От моего ответа сейчас зависело то, что с нами будет дальше...
– Дима, я возьму ножницы. Мои плохо режут, – видя, что я о чем-то задумался, а ножницы у меня в руках бездействуют, Дея хватает меня за запястье, чтобы завладеть ими. Видимо, так она хочет рассеять мою задумчивость. Резко отдергиваю руку.
– Пойди и найди себе другую пару, – сжимаю ножницы до онемения в пальцах.
Сидящие за столом поворачиваются в нашу сторону с одинаковым выражением: «Это же всего лишь ножницы». Да, это всего лишь ножницы, да и они тут не при чем.
Когда-то давно Дея так же прикоснулась ко мне, но не для того, чтобы что-то отнять. Наоборот, она хотела дать мне понять, что я значу для нее...
Каким фарсом все обернулось сейчас.
Глава 16. Звезды и снег
Шла куда-то по дороге, уходившей вдаль. Все вокруг покрывал ослепительно-белый настил, и, хотя на улице явно была зима, я не чувствовала холода, идя босиком по промерзлой земле. Пальцы утопали в снегу, словно это и не снег вовсе, а сахарная пудра. Следы золотым ободком стоп оставались позади. Мимо мелькали люди, идущие то медленно, то быстро, то смеясь, то плача, лица одних словно светились внутренним светом, других же будто бы застил непроглядный черный туман.
– Это Дорога Жизни, – произнес ставший знакомым низкий голос.