Изгой
Шрифт:
«Поджарого» с силой отшвырнуло назад. Я моментально перенес огонь в темную глубь салона, расстрелял обойму до конца, выхватил из-за пояса запасной пистолет, огромными скачками преодолел оставшиеся до машины метры, краем глаза заглянул внутрь и облегченно вздохнул. Второй агент был, безусловно, мертв. Одна из моих пуль снесла ему половину черепа. Рядом с покойником лежали новенькая рация «Кенвуд» и такой же, как у меня, «ПСС», которым он не успел воспользоваться. Кроме того, в фургончике находились лазерный сканер и узконаправленный микрофон. Оба нацеленные на рябовское окно. Забросив тело «поджарого» в кузов, я обыскал мертвецов, обнаружил еще один «ПСС» и несколько запасных обойм, сложил все трофеи в саквояж с контейнером, уселся за руль, отогнал машину в смежный двор и втиснул ее между двумя старыми сараями. Затем выбрался наружу, бегом вернулся обратно к дому шефа, вихрем взлетел на третий этаж и... встретился взглядом с полковником Рябовым, стоящим на пороге квартиры. Как потом выяснилось, он наблюдал за моими действиями из окна и отпер дверь, не дожидаясь звонка. Владимир Анатольевич был одет в утепленный спортивный костюм и белые кроссовки на ребристой подошве. «Проходи», – жестом предложил шеф. Когда я проследовал в детскую, он плотно прикрыл дверь и дружелюбно улыбнулся:
– Здравствуй, Дима, рад видеть тебя живым!..
– ...После покушения я сразу спрятал семью в надежном месте. Как выяснилось, не напрасно! Слежку установили на следующий же день. А теперь, значит, «брать» решили. Интересно, они уже там?
– Думаю, да, – покосившись на часы, ответил я. – Тип в фургоне сказал «через сорок минут». А прошло где-то около пятидесяти. К сожалению, в тот момент я не засек точное время. Извините, оплошал!
– Ладно, не юродствуй, – усмехнулся Владимир Анатольевич, ловко перепрыгивая через наложенную собакой кучу...
Вместе с полковником мы энергичным шагом удалялись от его дома. Наш разговор в детской продолжался не более пяти минут. Рябов мгновенно уяснил суть, решил не дожидаться незваных гостей и попросил помочь ему надеть пальто. (Раненая рука до сих пор побаливала.) С собой он захватил только деньги, документы, связку ключей и два десантных ножа, один из которых вручил мне в обмен на «ПСС». Я спросил, куда мы направляемся, но полковник не пожелал распространяться по данному вопросу и лишь буркнул лаконично: «Придем – увидишь!» За годы совместной службы я хорошо изучил характер шефа и не стал допытываться дальше. Во-первых, бесполезно. Во-вторых, чревато нахлобучкой. Лучше не нарываться. К тому же он абсолютно прав. Чем меньше знаешь, тем на душе спокойней. В этом я убедился на собственном опыте, когда агенты Структуры вкалывали мне в вену пентонал натрия...
Итак, мы двигались проходными дворами в неизвестном направлении. Владимир Анатольевич шел первым, показывая дорогу. Я держался немного позади и время от времени настороженно озирался по сторонам.
– Ты чего, Дима, головой вертишь? – вкратце изложив свои злоключения, поинтересовался Рябов. – Никак погони опасаешься?!
– Именно, – кивнул я. – Служебная собака у них вряд ли при себе есть, но вот другие способы... Гм! Допустим, вы уверены, что вам в одежду не вшили тайком «маячок»?!
– А ведь верно! – нахмурился полковник. – О нем я почему-то не подумал. Наверное, поглупел после контузии и... Ложись!!! – вдруг резко скомандовал он, падая плашмя на землю. Я рефлекторно рухнул рядом и тут же услышал кровожадно-ласковый посвист пуль. Слегка приподняв голову, я быстро оценил обстановку. Мы лежали в трех метрах от гаражей-ракушек, в глухом безлюдном дворике. Прямо по курсу виднелась угрюмая подворотня и задняя стена большого продовольственного магазина. Судя по отсутствию грузовиков с товаром, а также какого-либо шевеления в подсобках, магазин был закрыт. Позади нас высился двухметровый кирпичный забор с широким проломом посередине, через который мы прошли секунд пятнадцать назад. Слева, за гаражами, располагалось какое-то государственное учреждение, а справа – пятиэтажный жилой дом. Часть подъездов находилась по нашу сторону забора, часть – по противоположную.
Стрельба велась одновременно от магазина и из пролома. Причем «магазинные» стрелки прятались за бачками с пищевыми отходами. Учитывая плотность огня, их было там порядка четырех-пяти человек. Зато позади – не более одного-двух. Видимо, нас отследили заблаговременно и подготовили теплую встречу, перекрыв вход и выход со двора. Ловко сработали, засранцы... Но... не до конца! Им бы снайпера посадить на крышу пятиэтажки. Тогда... Стоп, стоп... Ага! Вот оно решение!
В доли секунды у меня в голове сложился нехитрый план, как нам с полковником выбраться из западни.
– Прячьтесь среди гаражей и постреливайте, не высовываясь, туда-обратно, – скороговоркой шепнул я Рябову. – Давайте на счет «три». Раз, два...
Шеф понял с полуслова и, когда я прицельным огнем заставил стрелков у магазина умерить пыл, кубарем вкатился в проем между двумя «ракушками» и тут же начал стрелять в оба направления, прикрывая таким образом мои дальнейшие действия. А я тем временем вскочил на ноги, качая «маятник», рванулся к забору, с разбегу перемахнул стену и всей массой обрушился прямо на шею худощавому субъекту с «валом» в руках. Причем обрушился на редкость удачно, умудрившись угробить его невзначай. Об этом красноречиво свидетельствовал характерный хруст сломанных позвонков. Подстегнутые стимулятором реакция с рефлексами работали отменно, и, пока мы с покойником валились на землю, я успел одиночным выстрелом из «ПСС» уложить второго засадника у пролома. Пуля угодила ему под правое ухо. Выпустив оружие, агент засучил ногами в агонии. «Минус два», – начал мысленный отсчет я, подхватил «вал» первого и рысью припустил к ближайшему подъезду. «Три минуты – максимум! – на бегу подумал я. – Потом враги сообразят, в чем дело, перегруппируются и, возможно, вызовут подмогу...»
Чердачный люк, по счастью, оказался не заперт. Кошкой взлетев на чердак, я высадил прикладом среднее окошко, высунул наружу ствол и сквозь оптический прицел увидел прячущихся за бачками стрелков как на ладони. Четверо. Все как один с «валами». Интересно, почему они не ухлопали нас в первые же секунды?! С такими-то стволами?!! Наверное, рассчитывали взять живыми. Или... Да шут с ними. После разберемся! Поймав в перекрестье прицела висок первого из них, я плавно нажал спуск, и у агента моментально исчезла голова [8] . «Минус три». Я перевел прицел за следующий бачок. «Минус четыре...» «Минус пять». А шестого я решил временно оставить в живых и аккуратно прострелил ему левое плечо. Державшая автомат рука разжалась. Со двора донесся болезненный рык.
8
Девятимиллиметровая пуля, выпущенная из АС «вал», обладает страшной разрушительной силой. Подробнее см. сноску к моей повести «Оборотни в погонах».
– Шеф! Бачок слева! Возьмите подранка! – сложив ладони рупором, крикнул я в окошко.
Выскользнув из укрытия, полковник тенью метнулся в указанном направлении...
Последний из них – крепкий мужчина, лет тридцати пяти, – вел себя смирно, покладисто и, видать, втайне надеялся на пощаду. Уколотый промедолом из его собственной карманной аптечки, он паинькой отвел нас к запаркованному в соседнем дворе микроавтобусу «Шевроле» и даже не забыл предупредить: «Там водитель с рацией. Вооружен!»
Водителя, приспустившего боковое стекло и мирно дымящего сигаретой, «снял» из «ППС» Рябов. Затем он вместе с пленником устроился в салоне, без разговоров вкатил ему дозу «сыворотки», а мне, доходчиво объяснив маршрут, приказал отогнать машину в Грибовский переулок, примерно в двух километрах отсюда. Вышвырнув наружу труп с размозженным черепом, я взял в салоне один из чехлов, накрыл им сильно перепачканное сиденье, протер ветошью забрызганное мозгами ветровое стекло, уселся за руль и на небольшой скорости повел микроавтобус, куда было велено. За спиной звучали вперемежку требовательный голос полковника и словоохотливый бубнеж одурманенного препаратом пленника.