Измена. Право на обман
Шрифт:
— Молчит, а после достает бумажник, — Аня скрещивает руки, — отстегивает мне около двадцати тысяч деревянных и назначает встречу в отеле.
— Вот так просто?
— Да вот ничего простого, Ева, — Аня подходит ко мне вплотную. — Он меня мурыжил и мурыжил почти все это время. Все наши встречи сводились чаще к тому, что он сидел у окна в кресле и презрительно на меня смотрел, пока я устраивала ему стриптиз и пыталась растормошить его разговорами, шутками и соблазнительными позами. У него явно с головой беда.
— Так я не поняла, —
— Было, — шепчет Аня. — Но не сразу, и не так часто, как бы мне этого хотелось. А когда было, то после он говорил, что я могу идти. И вот только мне показалось, что он чуток расслабился, как все катится по одному месту. И раз мы тут разоткровенничались, то как ты обо мне узнала?
— Котик, — пародирую голосок Ани и повторяю слова, что въелись в мозг глубокими ожогами, — я не могу бюстгальтер выбрать. Помоги… Котик, ну не ругайся. Я, правда, не могу выбрать…
— Ты, мать твою, шутишь? — шипит Аня.
— Я была в соседней кабинке, — вздыхаю я. — Пришла обновить растянутые труханы и стремные лифчики. Кстати, сиськи у меня еще ничего. До пупа не висят. Наверное, я по большей части поэтому так психанула, Анюта. Из-за твоего словесного недержания. Я все же придерживаюсь мнения, что любовнице стоит с уважением относиться к жене. Ну или хотя бы быть благодарной ей за ее ошибки, которые привели ее мужа к ней. Улавливаешь? А у меня есть привычка всех учить, в том числе и уважению к своей скромной персоне. Иногда поступаю очень жестко. И за выродка тебя стоит отправить на больничную койку во второй раз.
— Так, — из-за стеллажей выныривает Геннадий с полной тележкой, — вроде весь список купил.
— Была рада знакомству, — натягиваю на лицо милую улыбку и перевожу взгляд на Аню, — удачи тебе, Анечка.
И я ухожу в желании утопиться в ванной, которую я бы заполнила кислотой. И у меня не стало больше ответов. Может, иногда не надо пытаться понять другого человека и смириться с тем, что он просто нелогичный упрямый баран, который сам не знает, чего хочет от жизни, женщин и от себя самого?
Глава 37. Два дома
— Тебе у меня нравится? — спрашиваю я Дениса, который приваливается к моему плечу.
Когда я его привез, он обошел все комнаты, заглянул в каждый шкаф, повалялся на своей кровати, ознакомился с игрушками, но ничего так и не сказал. Мне удалось его немного растормошить лишь тогда, когда я приступил к готовке ужина. Он как-то выдохнул и расслабился. Я угадал. Раз папа решил покулинарить, то это просто берлога, а дом с уютом и простыми заботами.
— Я еще не понял.
Смотрим с ним какой-то мультфильм о рыцаре, который спасает принцессу от дракона. Он вляпывается в забавные приключения, всем помогает и ничего не боится.
— Мамы не хватает, — вздыхает Денис.
Согласен. Не хватает. Я ощущаю ее отсутствие сейчас особенно остро, ведь семейные посиделки по вечерам за просмотрами сказок были теплыми, сонными и немного ленивыми.
— Если ты хочешь домой…
— Мама сказала, что я тут тоже буду дома, — Денис зевает. — Это странно, у меня два дома. Дома у мамы, дома у папы, а я хочу один дом с папой и мамой. Почему вы не можете помириться?
А мне нечего ответить. И я боюсь, что этот вопрос Дениса будет преследовать долгие годы.
— Дениска, иногда очень сложно помириться.
— Мама вредничает.
— Нет, — я обнимаю Дениса и прижимаю к себе. — Мама отстаивает и защищает себя. Я сделал ей больно и… она не хочет, чтобы ей вновь было плохо…
— Но ей и сейчас плохо, — шепчет Денис. — Я же вижу.
— Рядом со мной ей будет хуже.
— А тебе рядом с ней будет плохо?
— Я не могу и не имею права заставить маму быть со мной. Я, как и ты, хочу, чтобы у нас был один дом, однако именно я виноват в том, что сейчас мы не вместе. Не мама, а я. И да, взрослые могут разойтись по многим причинам…
Я замолкаю и закрываю глаза. Ева права. Лучше бы я оставил ее вдовой, потому что мою смерть было бы куда проще разъяснить Денису чем то, почему мы не можем помириться и почему мама якобы “вредничает”.
— Па…
— Денис, твой папа — тупой болван, — шепчу я. — Вот что ты должен сейчас понять. Наглый, самоуверенный идиот, который не ценил свою жену, семью, дом и уют. И это я лишил тебя одного дома, спокойного детства и крепкой семьи. Мама тебе этого не скажет, потому что она не хочет, чтобы ты разочаровался во мне. Она все еще делает из меня хорошего отца для тебя, но это не так. Будь я хорошим и ответственным отцом, то мы бы сейчас втроем сидели и смотрели про смелого рыцаря и его принцессу.
— Нет, такого она не говорит, — недовольно бурчит Денис.
— И не скажет.
— Но она так думает? — Денис заглядывает в мое лицо, а затем говорит. — И мама бы сейчас сказала важно то, что думаю я.
— И что ты думаешь?
— Я боюсь, что у меня будет второй папа, — едва слышно отзывается Денис.
У меня к горлу подкатывает ком и распухает болью.
— Я твой папа…
— Неродной папа, который женится на маме…
— И почему ты этого боишься?
У Евы появился другой мужчина? Так скоро? Сердце разъедает черная ревность и злоба.
— И боюсь, что у тебя будет тетя… — Денис хмурится. — У мамы новый дядя, у папы новая тетя, а я? Я не хочу новых теть и дядь. Я хочу только маму и папу, — глаза Дениса блестят от слез и он выворачивается из моих объятиях. Отсаживается и зло смотрит на меня. — Хочу маму и папу! Хочу один дом!
И он срывается на крик с рыданиями. Хватаю его, прижимаю к себе, а он вырывается, кусается, яростной отбивается и плачет. Так горько плачет, что я сам не замечаю, как у меня по щекам скатываются слёзы. Мы знаком этот страх, знакома эта боль и знакома эта ярость с обидой на двух людей, которые были для меня одним целым, а после взяли и разбежались.