Измена. За что ты так со мной
Шрифт:
Давид медленно скользит ладонями ниже и задерживается на бедрах. Вздрагиваю, когда он сжимает мои половинки через платье, но быстро понимаю, что прикосновения его сильных рук вызывают во мне грандиозный всплеск гормонов. Испытываю возбуждение такое, что хочется скрестить ноги.
Под напором Давида, сильным и по-мужски жарким, я впервые осознаю, что до этого дня ничего не знала о настоящей страсти и возбуждении. Порочные мысли, словно кадры из киноленты, вспыхивают обрывками, наполняя и без того переполненное страхом и
Давид очерчивает языком мои губы, скользит по щеке и ниже, настолько горячо, что я невольно запрокидываю шею. Обнимаю его за спину, прижимаюсь, сливаясь с Давидом, желая раствориться в нем и этом моменте.
Моя грудь прижимается к его твердому торсу, и это пьянит, кажется, вот-вот что-то произойдет, если кто-то из нас не остановит это.
Глава 25
Расулов.
Пропитываю влажными поцелуями и засасываю ее гладкую кожу, кончиком языка слизываю легкую горчинку ее духов, которая раскрывается во рту сладостью клубники. Спускаюсь ниже по выгнутой шее к выпирающим тонким ключицам, теряя все сомнения и утратив контроль.
Я целую ее нежное тело, задыхаясь и торопясь, грань моего терпения и выдержки разбилась еще минуту назад, как тонкий стеклянный бокал из-под холодного виски.
Она так близко, что пересыхает во рту, дыхание натирает глотку, и мне смертельно хочется пить, но ее я хочу сильнее.
Все происходит как в реалистичном сне, в котором не нужно думать о последствиях. Я бессовестно трогаю ее, а она позволяет, подставляя под мои ладони свои изгибы.
Это невероятное чувство вседозволенности сводит с ума. От Кати пахнет сладкими духами и арбузной жвачкой, которую она жевала, пока мы ехали ко мне.
Девчонка душит меня в объятиях, а от мыслей и ожиданий большего мои мышцы напрягаются. Рассчитывать собственную силу, чтобы, тиская Катю, не причинить ей боль, становится все труднее.
А еще меня неимоверно бесит ее платье. Оно — последний барьер, отделяющий меня от желанного тела. Катю хочется пощупать везде, а надоедливую тряпку просто разодрать.
Я сейчас в полшага от того, чтобы подхватить Катю на руки и унести в спальню. И там еще раз утонуть в жадном несдержанном поцелуе перед тем, как раскинуть ее на постели.
— Давид…
— М?
Я наклоняюсь ниже и плавно поднимаю подол ее платья в попытке нащупать трусики.
— Твой телефон… я так не могу… он звонит уже четвертый раз.
— Хочешь, я прямо сейчас разобью его о стену?
— Нет, Давид, ответь. Вдруг случилось что-то серьезное.
За жаркими поцелуями и прикосновениями я и не заметил, как меня самого начало лихорадить от желания. Лучшего момента быть не может — мы в моей квартире, на моей территории.
Едва отпускаю девушку, как она отходит от меня на несколько шагов и спешно поправляет платье.
Поднимаю оброненный на пол телефон.
Придавить бы сейчас Аслана могильной плитой, на которой датой его смерти станет сегодняшнее число! Вот никогда не звонят, и даже если потолок рухнул на голову — промолчали бы, а тут как назло!
— У тебя три секунды, — отвечаю на звонок.
Но в следующий миг слова Аслана вынуждают меня убавить громкость на динамике.
— Суворов приехал в фирму с разборками. Мы же договор с его автомойкой заключали на охрану. Администратор жал тревожную кнопку, но на объект так никто и не приехал.
— И он после всей дичи рассчитывал на сотрудничество? — При Кате я даже не могу произнести его имя, чтобы ее не расстроить. — Пусть устройства останутся ему на память. Никакого договора не будет, а тот, что ты ему привозил — скажи, что недействителен, поскольку он ничего еще не оплатил.
— Понял.
Я сбрасываю звонок и отключаю телефон к чертовой матери. Снова подхожу к Кате, но она не из тех, кто дает второй шанс. Наваждение, накрывшее с головой, постепенно рассеивается, и из нас двоих первой отрезвела Катя.
— Не судьба, Давид, — она сторонится и деликатно выставляет между нами ладонь.
Перехватываю ее за запястье и целую внутреннюю сторону ладошки.
— Ничто не предопределено.
Да, я возражаю. Еще бы верить в судьбу в такой момент! Но Катя уже остыла, а брать ее силой я не хочу, хотя уже настроился на продолжительный секс.
— Тогда пошел одеваться, — говорю неохотно.
— Хорошо, — кивает Катя. — Я подожду тебя… там…
Облизнув вмиг пересохшие губы, я возвращаюсь в комнату. Джинсы там, где ширинка, стали тесными. Надеюсь, скоро мой организм успокоится.
Сейчас бы под холодный душ, а лучше в ванну со льдом. Возможно, это бы остудило кровь, кипящую в венах, как магма.
Одевшись, направляюсь в кухню, но в ней Кати нет. Иду по квартире и нахожу девушку блуждающей по гостиной.
— У тебя очень красиво, — хвалит она интерьер, на который мне уже года два абсолютно плевать.
Я не люблю здесь задерживаться. В основном приезжаю по надобности или переночевать.
Когда-то в прошлом я покупал это жилье, абсолютно уверенный в том, что в нем будет жить моя большая и дружная семья. Но не вышло.
Жена, имя которой мне противно даже называть, грязно изменила мне и очень банально — с моим двоюродным братом, в этой вот квартире. Я застукал их, избил брата, а с женой еще некоторое время выяснял отношения.
Она хотела остаться в моей добрачной квартире, потому что я мужчина и должен уступить. Я пошел на принцип и выставил жену в чем была, посоветовав обратиться за спонсорской помощью к тому, с кем мне изменила.
Но оказалось, что у жены был припрятан запасной комплект ключей, и в один из вечеров, воспользовавшись моим отсутствием, она вошла и забрала из квартиры некоторую мебель и кое-что из мелочи.