Измена. За что ты так со мной
Шрифт:
А теперь, когда смотрю на розовую расческу, мне мерещится, что в воздухе витает тонкий аромат арбузной жвачки.
Выхожу из дома. Сажусь в машину и завожу мотор.
Только собираюсь отъехать с парковки, как меня отвлекает телефонный звонок. Суворов. Я с ним не общался после ночной драки на автомойке. И сейчас не горю желанием, но все же принимаю вызов.
— Дружище, ты все еще агришься на меня? — спрашивает он.
— А ты как думаешь?
— Из-за какой-то бабы перечеркивать дружбу? Расул, ты в своем уме?
О
— Суть не в «бабе», Суворов, а в том, кого мне следует выбирать в друзья. Я не хочу иметь общих дел с человеком, который лезет на девушек без их согласия. Это днище, Захар.
— Ты преувеличиваешь.
— Нет. Это ты перепутал нормальную девушку со своей мобильной подстилкой.
— Да, мля, Расулов, я уже тысячу раз понял, что был неправ.
— Золотые слова, Захар! Хоть где-то ты признаешь свои ошибки.
— Катька после того случая уволилась. Я больше с ней не виделся. — Он берет паузу, тяжело выдыхает. — Давид, мне правда не хочется с тобой рвать все контакты из-за недопонимания с Катей. Да и… Лилька надоела спрашивать, почему ты перестал заезжать. И Аленка…
Алена — его пятилетняя дочь.
Назвать наши взаимодействия с Суворовым дружбой было бы слишком громко. Мы познакомились с ним на их свадьбе с Лилей — девчонкой, выросшей со мной в одном дворе. Я с детства ее знаю.
— Давид, ты же знаешь, что я бы тебя не попросил, — продолжает он вкрадчиво, — если бы не безвыходная ситуация.
— Валяй.
— Забери сегодня Аленку из садика. Я обо всем договорюсь.
— Я похож на няньку?
— Да некому больше. На мойку пожарники приедут с проверкой. Видимо, кто-то из клиентов настучал. У Лильки на работе завал. Теща, сука, уехала по путевке отдыхать. Квалифицированная няня слегла с каким-то вирусом. А незнакомую не пошлешь. Ты же понимаешь, что Аленка никого чужого к себе не подпустит, плакать начнет. Час-другой с ней помотайся, а потом я за дочкой приеду. Выручишь? Если надо, я тебе заплачу.
— Ну ты совсем, что ли? Еще бы я деньги за Аленку у тебя брал! Выручу, но не из сочувствия к тебе, а потому что Алену Захаровну глубоко уважаю.
— Спасибо, Расул, — он отключается.
Бросив телефон на соседнее сиденье, я мчу к себе в фирму.
Подъехав к зданию, вижу на крыльце задумчивого Аслана, медитирующего на не зажженную сигарету. Подхожу к нему, выдергиваю из пальцев эту дрянь и кидаю в урну.
— Курение убивает, — напоминаю. — Если уж три дня назад хвастался перед всеми что завязал, то держи слово.
Аслан тяжело вздыхает. С грустью посмотрев на испорченную сигарету, все же кивает.
Через минуту к фирме подъезжает такси.
Из салона горделиво выходит худощавый мужчина в сером брючном костюме и минусовых очках с толстой оправой, от которых его глаза кажутся мелкими бусинами. Проигнорировав нас, он уверенно входит в здание.
— Это что за покемон? — хмурится Аслан.
— Понятия не имею.
Входим следом. Незнакомец стоит возле нашего администратора и что-то объясняет отнюдь не дружелюбным тоном. Настя, выслушивающая его, растерянно переводит взгляд на меня:
— А вот и Давид Ахматович…
Мужчина оборачивается и лишь сильнее задирает нос, будто хочет казаться выше. Расстегивает свой саквояж и достает какие-то бумаги.
— Меня зовут Валентин. Я личный агент Тимофея Юрьевича Демидова, представляю его права. Уведомляю вас, что Тимофей Юрьевич собирается писать на вас заявление в полицию и подавать в суд за причинение вреда здоровью средней степени тяжести, то есть за сломанный нос. А так же мы будем требовать компенсацию морального ущерба. Ознакомьтесь с копиями, — передает мне бумаги. — Здесь выписка из травмпункта, показания свидетелей и фотографии с камер наружного наблюдения ресторана.
Смотрю. Все действительно так.
— А почему Демидов сам не соизволил пожаловать?
Агент сжимает губы в тонкую линию, и его лицо еще больше стало походить на морду грызуна. Неприятный тип.
— Тимофей Юрьевич считает вас опасным. Ваши методы взаимодействия с людьми неприемлемы для современного общества. Мы же не в каменном веке живем. Сейчас любой конфликт решается по закону. Поэтому приехал я. Впрочем, на этом моя миссия и заканчивается.
— Уже столько дней прошло с момента конфликта…
— Вас не должно волновать время. Лучше задумайтесь о последствиях. Ваша вина очевидна. Вам грозят принудительные работы на срок до трех лет. Либо вообще лишение свободы.
— До трех лет? — поднимаю взгляд с бумаг на него.
— Разумеется. Теперь я прощаюсь, — заявив надменно, он шагает мимо меня к двери.
— Нет уж, подожди…
Но агент не останавливается.
Зато Аслан реагирует мгновенно и встает в дверной проем, преграждая путь зазнавшемуся гостю.
Такое ощущение, что Валентин репетировал речь, как будет держаться — обязательно гордо и независимо — и смотреть на меня как на последний отброс, но Аслан, тем, что не дал ему быстро уйти после заученного представления, разрушил продуманный сценарий.
— Вы препятствуете моему свободному передвижению! — взвинчивается, паникует. — Я вызываю полицию! — хватается за телефон.
— Осади, Валентин, — говорю спокойно. — Раз уж ты явился ко мне и устроил показательную порку, законами угрожал, дай мне номер своего начальника. Я хочу с ним пообщаться лично.
Валентин, покосившись на Аслана, пыхтит — волнуется, на его лбу проступает испарина. Трусит, хотя мы даже не начинали его запугивать, да и делать это не собирались. Я бы такого агента не нанял. Тем более представлять меня.