Изменённый третьей серии
Шрифт:
— Это удобно! А ещё? — Хлоя улыбалась и явно находилась в приподнятом настроении. Впрочем, как и я сам.
— У меня не может быть незапланированных детей. То есть вообще могут, но… — Девушка покраснела и заулыбалась ещё сильней.
— Я понимаю о чём ты, — хихикнула Хлоя.
— А вообще, мы, изменённые, бываем очень разные… Как и люди!
— Давай выпьем за это! — Предложила княжна, поднимая свой бокал. Мы чокнулись в первый раз за вечер и выпили.
В выражении лица Хлои и интонации её голоса появились игривые нотки.
— Знаешь, Искандер, — княжна встала и, обойдя стол, подошла ко мне, — я хотела извиниться перед тобой и поблагодарить за спасение. И простых слов, я думаю, тут мало, — с этими словами она положила свои руки мне на плечи… ей даже не пришлось сильно наклоняться ко мне, такая она была миниатюрная. Мы начали целоваться, а потом она как-то незаметно оказалась у меня на коленях, причем лицом ко мне — поза оставляет мало простора для двоякого толкования и размышлений на тему того, какой будет благодарность княжны.
— Мне вот интересно… как снимаются эти доспехи? — проговорила Хлоя, чуть отстраняясь от меня. — С виду они такие…хм… цельные.
— Всё проще, чем ты думаешь, — ответил я, мысленно отдавая команду снять доспехи. Хитрые электромеханические замки открылись, и на колени Хлои с тихим звяканьем упала сползшая с моих плеч передняя часть брони, с виду сделанной из кожи с металлическими вставками.
— О, действительно просто!
— А мне всегда было интересно, насколько сложно снимать такое платье? — в свою очередь поинтересовался я. — И смогла бы ты сделать это самостоятельно?
— Всё гораздо сложнее, чем ты думаешь! — рассмеялась девушка. — Смогла бы, хоть и не без труда, но мне было бы приятнее, если бы ты помог мне от него избавиться. В соседней комнате есть очень удобная кровать, пойдём, я расскажу тебе, как это надо делать.
Глава 12
Колющим удар мне в грудь я отвожу вправо и вверх, при этом слегка открываюсь слева и снизу и тут же получаю туда следующую атаку. Я готов к этому и с лёгкостью парирую, уводя корпус в права, и, с подшагом к противнику, сам провожу колющую атаку в грудь.
Я не рассчитываю на то, что эта атака пройдёт — провожу её без должного, в таких случаях, выпада — без него, если даже соперник не успеет заблокировать такой удар, ему будет достаточно просто отступить на шаг. Однако, мой удар не является полностью финтом — обычного человека, не защищенного тяжёлыми латами, он способен пробить насквозь.
Норман, как я и ожидал, блокирует мой удар и я, тут же, поворачиваю руку, скользя своим клинком по клинку Нормана, атакую его в левый бок. Норман уходит вправо, нанося удар в живот. Я ухожу в лево с поворотом корпуса и с полувольтом наношу размашистый силовой удар наискось сверху вниз. Блокировать такой удар нечего и думать и Норман вынужден отступить назад.
Скрежет и звон клинков. Не смотря на раннее утро наш поединок длится уже не первый час и у нас появляются зрители: трое Изменённых второй серии с бесстрастными лицами, истуканами замирают на краю тренировочной площадки; ещё двое Изменённых, глядя на нас оживлённо переговариваются и жестикулируют — явно первая серия.
Развивая успех, я наступаю проводя серию быстрых ударов: рубящий справа, слева; колющий в грудь. Норман без труда блокирует, но контратаковать не успевает и под моим натиском ему приходится отступать.
Перехватив свой полутороручный меч обеими руками, я наношу незатейливый размашистый удар сверху в голову — Норман не отступает, а просто уходит от моего удара влево и вперёд и, желая наказать меня, за столь топорную атаку, проводит колющий удар в голову. Я готов к этому — за время, которое я провёл в поединках с инструктором по боевой подготовки, я успел хорошо изучить его привычки. Отбиваю удар самым основанием своего клинка, почти гардой, выпустив при этом рукоять из правой руки и держа его только левой. И тут же, в глубоком выпаде, атакуя Нормана колющим в грудь.
Есть! Уловка сработала. Норман не успевает блокировать, пытается уклониться, и вместо колющего в грудь получает режущий в плечо, но всё же я его достал и это чистое очко в мою пользу. Будь у меня в руках мой боевой меч, Норман бы получил серьёзную травму, но к счастью я сражаюсь, хоть и не тренировочной болванкой, но и не гениальным творением металлургов корпорации «Инсауро». Это имитация моего привычного оружия, такой же тяжёлый и такой же длинный, но без просто волшебной проникающей способности моего меча.
Но удар всё же выходит хороший. На мгновение лицо Нормана искажается в гримасе боли и досады. Он отшатывается, и бросает быстрый взгляд на наших зрителей и переводит взгляд обратно на меня. Бой не остановлен, и мы продолжаем обмениваться ничего не значащими ударами, однако я понимаю, что нужно заканчивать — собравшиеся Изменённые, это ученики Нормана, и ему пора приниматься за свои обязанности инструктора. Как понимаю и то, что не стоит дискредитировать Нормана перед учениками, зарождая сомнения в его мастерстве.
Мы с Норманом смотрим друг, другу в глаза, а не как обычно чуть расфокусировано на всю фигуру противника в целом. Я указываю взглядом на наших зрителей и на мгновение закрываю глаза. Норман, еле заметно, кивает и обрушивается на меня целым градом ударов. Я суетливо парирую все кроме последнего и получаю сильный удар эфесом в лоб. Удар я пропускаю намеренно, чтоб Норман вышел из боя с хорошим лицом. Я отшатываюсь изображая ошеломление, (которого на самом деле нет — Норман больше обозначил удар, чем действительно ударил, но со стороны всё выглядело натурально) и Норман вскидывает вверх руку с мечом: