Изнанка мира
Шрифт:
Было тихо. Только слабый морской ветерок дышал каждому в грудь. Приятно так отдыхать…
Чонки-лао не решался спрашивать о причине сегодняшнего отсутствия Око-лонга в Соединении после полудня. Ему не терпелось поскорее рассказать многостороннему кое-что важное. Новости были у него самого.
Чонки-лао, конечно, заметил, что Око-лонг чем-то обеспокоен. Он невольно связал этот факт с событиями дня. И еще он подумал о том, что незачем откладывать столь необходимый разговор.
— Есть некоторые рапорт-данные, которые не терпят отлагательства, — резво начал Чонки с
Око-лонг взглянул на него с безразличием и даже зевнул, но это не смутило Чонки, поэтому он, по обыкновению витиевато, продолжил:
— В мой подсобный отдел вашего Соединения сегодня пришла одна из наших работниц. Она рассказала об очень странном происшествии и выдвинула неслыханное обвинение.
Око-лонг по-прежнему умело вроде бы и не проявлял достаточного интереса к сообщению.
— Я понимаю, дуо, — как бы извинялся Чонки, — что момент, может быть, не совсем подходящий, но информация, как мне кажется, в любом случае поможет вам… — он хотел добавить о настроении Око, явно не восторженном, но передумал.
— Да-а-а… Чонки… Не вовремя… — Око задумался. — Так в чем мне надо помочь?
Чонки-лао сразу стало неловко от такого вопроса шефа. Многосторонний редко нуждался в чьей-либо помощи. Чонки-лао это понимал. И вообще, он не имел права намекать на какие-либо личные эмоции Око-лонга.
— Но случай слишком необыкновенный… — стараясь сгладить остроту, сказал Чонки-лао.
— В подсобном отделе обыкновенного не бывает, — возразил Око.
Чонки-лао уже сожалел о том, что так неудачно начал разговор. Он потерялся в догадках, как выпутаться из создавшегося положения. Ему было неприятно, что Око-лонг разговаривал с ним подобным образом. Слова многостороннего казались ему обидными, хлесткими и обжигающими пощечинами. Не по заслугам. Но он был уверен: Око-лонг не останется безразличным, когда узнает, в чем дело. Поэтому Чонки-лао протараторил быстро, чтобы его больше не перебили:
— Сегодня днем после обеда нашли труп изыскателя Тайфа Ломи. Он находился в доме исполнительницы Эллеи Тис. Следов насилия на теле мертвого не обнаружено, — Чонки-лао увидел, как Око шевельнул ушами. — Эллея сама сообщила об этом, умоляя нас предпринять попытку оживления изыскателя, мотивируя свои действия тем, что еще не поздно.
— Она знает, при каких обстоятельствах, когда и как он погиб? — вдруг спросил Око-лонг.
— Когда он умер, она не знает. А насчет того, убит он кем-то или нет, вопрос остается открытым. Хотя и есть некоторые подозрения… на Сутто Бруинга.
У Око приподнялись пышные брови, но он ни о чем не спросил, поэтому Чонки-лао, не останавливаясь, понесся дальше:
— Тис рассказала, что вначале труп изыскателя был обнаружен на центральной аллее во дворе Сутто, а уже после попал к ней.
— Как это?
— На такой вопрос Эллея не смогла ответить. Говорит, что там, у Сутто, появился какой-то здоровенный Старьевщик. И тогда, не помня себя, она вцепилась в труп этого бедняги и изо всех сил рванулась в прыжке всем своим телом и мыслями куда-нибудь прочь. Она почему-то говорила именно про мысли в этом броске. Есть предположение,
— Невероятно!
— Этот факт остается фактом только со слов Эллеи Тис. Она пришла в сознание уже у себя дома, а Тайф лежал рядом все такой же бездыханный. Во всяком случае, она так рассказала.
— Почему подозревается Сутто? — быстро спросил Око-лонг.
— Выяснилось, что он сам предложил Эллее еще раньше отправиться именно к нему. Хотя поначалу они собирались к Эллее Тис. Она подчеркнула также, что Сутто сразу безошибочно нашел карман комбинезона изыскателя, где была копия письма Тайфа к Эллее. Причем другие карманы Сутто даже не проверял. Это подозрительно. Первое письмо осталось у Сутто в зале: его передала вашему заместителю сама Эллея. Она утверждала, что хорошо помнит, как Сутто бросил его на стол. Значит, в кармане комбинезона было другое письмо. Совсем не то, которое раньше Эллея показывала Сутто. Видимо, копия.
— Ерунда какая-то! Если это все подстроено, то незачем сначала письмо прятать, а потом забирать обратно.
— А если Бруинг хотел создать видимость естественности происходящего? — возразил Чонки-лао весьма своеобразным образом.
— Это не похоже на правду, хотя и не исключено. Во всей истории мне непонятна роль исполняющей Эллеи Тис.
— Она женщина Сутто. Женщина, если можно так сказать, заждавшаяся своей судьбы. Тайф, оказывается, предложил ей замужество. На почве всего этого Тис и возненавидела Сутто Бруинга.
— В таком случае ее показания весьма сомнительны, — заключил Око-лонг.
— Именно поэтому я распорядился о контроле за Сутто. Работают лучшие агенты.
— Думаю, что поздновато. Нам надо было заняться дуо Бруингом раньше. Проморгали!..
Чонки-лао вдруг сильно и часто заморгал.
— Мне необходимо копир-досье на этого субъекта, — распорядился Око-лонг. — В самое ближайшее время. Буквально все, начиная с пеленок. Как же он стал моим заместителем?
Чонки-лао промолчал. Он был доволен, что разговор получился совсем неплохим.
— Тайфа оживить, конечно, не удалось? — после некоторого молчания неожиданно спросил Око-лонг.
— Да! — удивился Чонки-лао.
— А пространствер? Вы, конечно, проверили и выяснили, что же там случилось в момент его материализации?..
И тут к ним ворвался возбужденный Имия Лехх. Он посмотрел на них остекленевшими глазами и почти шепотом произнес:
— Сезулла…
— Что с ней? — не своим голосом спросил вдруг сильно взволновавшийся Око-лонг.
— Она… Она… Ее захлестнул поток жгучих страстей… Он оказался на редкость могучим и затопил весь Зеркальный Подвальчик… Мы все еле выплыли, а вот ее никак не можем найти…
Имия весь дрожал.
Глава двенадцатая
Летящий хорошо помнил, что он рванулся к тропе. Это было единственным спасением. Так ему казалось.