Изнанка
Шрифт:
— Что мне делать? — перевел тему Рэв, стараясь игнорировать сомнения, стоит ли теперь доверять советам отца. Его оправдывало лишь то, что, выдавая только часть правды, отец руководствовался заботой о сыне и народе.
— Ты можешь оставить ее. — Рэв свел брови на переносице, не пытаясь скрыть, насколько ему не нравится эта идея. — Или не увеличивать разницу в возрасте, — добавил отец.
— Но для этого я должен ее забрать. И тогда все догадаются, что она важна.
И он только сейчас понял причину отказа Амина от обряда — брат видел дальше. Внезапный страх за девочку, что кто-то узнает в ней ребенка, которого искал
Королевская семья привыкла принимать на себя удары. Король и его наследники выступали живым щитом, оберегавшим богатую страну от посягательств алчных соседей. Прервется династия де'Ферир — обрушится защищающий целый континент купол. Но чтобы окончательно убить короля, нужно в первую очередь избавиться от его хранителя.
Рэв вдруг ошарашенно посмотрел на отца. Очень отчетливо он понял только сейчас:
— Она теперь всегда будет целью наших врагов.
— Поэтому я не сказал тебе всей правды, — отец мрачно усмехнулся. — Мои сыновья слишком умны. Но теперь направь свой ум на ее защиту. Никто не должен узнать.
Если королей и наследников всегда защищали предки Натана — ветвь придворных магов, которая едва не прервалась много лет назад, то у хранителей была только одна защита — тайна их существования. И этого бы хватило, если бы не одно "но" — невозможность оставаться на расстоянии друг от друга.
— Твой хранитель… — Рэв вдруг понял, кто это. Догадался, откуда мать узнала о смерти отца, находясь далеко от столицы, но не рискнул озвучить догадку вслух, что хранитель короля — это сама королева — мать Рэва.
— Ты правильно понял, — подтвердил кивком невысказанную мысль король.
— Но она же всегда на виду!
— В этом и смысл. Это лучшая защита для нее.
Глава 8
В кои-то веки Рэв лежал не на песке полигона, а на диване в собственной гостиной.
Который уже день он пытался разгадать загадку, как же ему выровнять два временных потока. Проблема заключалась в том, что физически это невозможно. Два мира хоть и соседствовали на тонких уровнях, но находились в разных уголках мироздания, и все, что их связывало — это умение жителей Шин-ана открывать порталы и недавно приобретенный навык соседей — отправлять в Шин-ан свое сознание*.
(*подробнее в романе «Дом напротив»)
После разговора с отцом о хранителях и их настоящей роли в жизнях королевской династии первым порывом Рэва было просто забрать девочку. Но принудительно лишить ее любящих родителей? По собственной прихоти оставить сиротой? Не лучшее начало ее жизни в новом мире. К тому же добровольно принять решение прожить жизнь в страхе, что малышка рано или поздно может обо всем узнать? Мягко говоря, так себе решение мудрого короля, каким ему предстоит стать.
Затем Рэв подумал о том, что если нельзя забрать ребенка, то надо ему самому поселиться в ее мире, чтобы подождать, пока она хоть немного подрастет. Но снова все упиралось в чертово время. Даже если дождаться хотя бы ее четырнадцатилетия, в Шин-ане пройдет больше сорока лет. Учитывая, что Рэв — единственный наследник, он не мог позволить себе исчезнуть на такой срок.
О третьем варианте — уговорить ее
Рэв взглянул на висящий на стене круглый циферблат, поделенный на двадцать четыре равные части. Одинаковое количество дней в году, одинаковое количество часов в сутках. Два мира близнеца, но по какой-то нелепой случайности у каждого свое восприятие времени. Очевидно, разбрасывая миры по мирозданию, создатели не учитывали таких нюансов.
Вздохнув в очередной раз, Рэв отвернулся. После недолгих подсчетов вычислил, что в соседнем мире сейчас ночь, а значит, он скоро откроет портал и снова увидит своего хранителя.
Если она его не опередит, потому что подаренные им магические артефакты блокировки ее магии периодически исчезают, небрежно копясь в банке на полке. Оставалось только надеяться, что, оставшись без артефакта, малышка продолжит активничать только по ночам, когда вокруг нет случайных свидетелей.
И будто отвечая на его мысли, воздух в комнате задрожал, на миг блеснул мерцающей темнотой и вытолкнул картинку — стоявшую в кроватке девочку, которая с таким энтузиазмом сосала втиснутую в рот розовую соску, что Рэв невольно расплылся в улыбке, мгновенно выкидывая из головы посторонние мысли, чувствуя распиравшее грудь умиление. Малышка нетерпеливо переминалась с ноги на ногу и вообще всем своим видом демонстрировала, что Рэв сегодня слишком медлительный.
Наследник одним слитным движением поднялся с дивана и шагнул навстречу. Но до портала так и не дошел, замер посреди комнаты, осененный внезапной догадкой и недоумением, почему он не заметил этого раньше.
Еще раз внимательно оглядел портал и девочку. Если существует разница во времени, разве не должен Рэв воспринимать малышку… иначе? Если в Шин-ане время идет в три раза быстрее, разве не должно ему казаться, что она двигаться во столько же раз медленнее? Но девочка снова нетерпеливо засучила ножками, будто и не было разницы в потоках времени. Рэв новым взглядом окинул дрожащие контуры портала и, наверное, прямо сейчас бросился бы к отцу, чтобы поделиться озарившей его догадкой, что портал — это уравновешивающий миры мост, если бы девочка, не дождавшись любимой игрушки в лице Рэва, не посмотрела на него наполненными мерцавшими в темноте слезами глазищами. Тревожно замерла даже соска во рту, выписывающая до этого активные восьмерки. Придя в себя, Рэв шагнул в портал и привычно уже подхватил малышку на руки. Та, погруженная в искреннюю обиду, тут же прилипла к его плечу, обвив тонкими руками шею, и шумно засопела.
— Ну привет, — прошептал еле слышно, подходя к двери и тихо ее прикрывая. — Кажется, я придумал, как решить вопрос с нашим возрастом.
Девочка перестала обижено сопеть, не понимая ни слова из сказанного, но прислушиваясь к звуку голоса. Почувствовав шеей робкие движения пластмассовой соски, Рэв снова улыбнулся. Подошел к полке с наполненной почти доверху артефактами банки и наугад выбрал пару верхних шариков. Он перестал приносить новые, просто раз за разом раскладывал уже имеющиеся по сумкам и карманам девочки. Несколько были с трудом вшиты в мягкие игрушки.