Изобретатель красной машины
Шрифт:
Тарасов.
– Открыто.
Входит тусклый человек .
Чел.
– Товарищ Тарасов.
Тарасов.
– Он самый.
Чел.
– Я второй секретарь посольства Мигунов.
Тарасов.
– Рад за вас. Чем обязан.
Человек достает из портфеля свернутую газету.
Чел.
– Это местная газета, товарищ Тарасов с вашим интервью. Вы знаете, как она называется, товарищ Тарасов.
Тарасов.
– На немецком статья? Не обучен. Вот, если бы на карамба-тысячачертятском тогда да.
Чел.
– Статья называется "За ним идут миллионы".
Тарасов.
– Ну и что... Они про ребят спросили, сколько их в Золотой Шайбе. Я ответил: "Сказать трудно, но больше миллиона точно".
Чел.
– Это политическая слепота, товарищ Тарасов. Вы своими необоснованными высказываниями создаете превратное впечатление о нашей стране. Миллионы могут идти только за партией, товарищ Тарасов, а не как не за отдельно взятым индивидуумом.
Тарасов.
– Вы меня индивидуумом не стращайте. И партией не корите. Если вас цифра не устраивает, так вот. Я вернусь домой. Пересчитаю всех по головам и вам лично сообщу точное их количество, тогда и будет разговор.
Чел.
– Мы будем вынуждены сообщить о происшедшем в Москву, товарищ Тарасов.
Тарасов.
– Сообщайте. Мне даже лучше.
Чел.
– Не понял.
Тарасов.
– Считать помогут.
Павлов принимает дела .
Инт. Кабинет председателя Спорткомитета. В кабинете двое. Один сдает дела. Пожилой, как большинство спортивных чиновников, с увесистым брюшком. Второй принимает дела. Сергей Павлов - "румяный комсомольский вождь".
Пожилой.
– Хозяйство вам, товарищ Павлов, достается интересное, но сложное. Вы когда-нибудь со спортом имели дело?
Павлов.
– Мы в комсомоле с чем только дело не имели.
Пожилой.
– Мой вам совет, здесь поосторожней. Тоньше надо. Спорт - это престиж государства, а спортсмены, что греха таить, все больше народ без правильного шага. Театральный народ.
Павлов.
– Учтем.
Пожилой.
– Вы уж, пожалуйста, учтите.
Павлов.
– А что у нас с хоккеем.
Пожилой.
– Понимаю. Аппаратная чуткость. Любимый вид спорта Леонида Ильича. С хоккеем в порядке. Вот недавно тренеры сборной приходили. Чернышев с Тарасовым. Отставку просили.
Павлов.
– Что так?
Пожилой.
– А они всегда ходят. Как, что-нибудь выиграют. Так и приходят.
Павлов.
– А вы?
Пожилой.
– А что я? Иду навстречу. Прошу остаться. Они под это дело сборы заграницей выбивают. Вот ледовый дворец новый заложили.
Павлов.
– Интересный номерочек. Это же шантаж.
Пожилой.
– Это жизнь, товарищ Павлов. Сами знаете. Наше крапивное семя, если не долбануть хорошенько, шевелиться не будет. Научно доказано. Закон сохранения энергии.
Павлов.
– Это как посмотреть, а я вот считаю незаменимых нет. Могу вас уверить. Со мной этот номер не пройдет.
Пожилой.
– Время покажет. Хотя мне то что. Теперь это ваша епархия. Вам и ответ держать.
Павлов из дипломата достает фирменную с орлом флягу.
Павлов.
– Может на дорожку?
Пожилой.
– Не откажусь.
Павлов быстро наливает. Выпивают.
Пожилой.
– Ух, ты! Неужели сивуха?
Павлов.
– Она самая. Комсомольская. Джим Бин называется.
Харламов.
Инт. Тарасов и Кулагин в центре пустого катка. Тарасов сбрасывает с себя куртку.
Тарасов.
– Садись, Борис.
Садятся. Кулагин улыбается.
Тарасов.
– Ты чего?
Кулагин.
– Вспомнил как вы сегодня Петрова распекали.
Тарасов.
– По делу. Скажешь нет? Так с Мигуновым играть. С этим хоккейным бандитом нельзя быть размазней.
Кулагин.
– Ведь рядовой матч, Анатолий Владимирович, а у вас все равно, словно, филиал Бородинской битвы. До края.
Тарасов.
– Подсмеиваешься втихаря? Подсмеиваешься. Знаю. Снова Тарасов чепуху несет. Как будто никто не знает, что выигрывать надо. Все знаю. Может быть чепуха, но не нет не чепуха. Это ориентиры, Борис, четкой правильной дороги. Пусть, так как я это понимаю, но ведь мой пример не так уж и плох?
Кулагин.
– Само собой.
Тарасов.
– Здесь все серьезно, Борис. Я хочу, чтобы в бой наших мальчишек вела... Дырка от теплой монеты на ледяном окне. В нее весь мир видать, а в окно, что ты увидишь. Двор, дома да сараи. Не звездочки на погонах и пятьдесят целковых к зарплате, а родина. Такая, какая есть. Простоволосая или с шифоном на башке. Может я не прав? Может, не в то верю, но верю! И пока я здесь тренер, так оно и будет. Нравится это кому-нибудь или нет.