Извращённое чувство
Шрифт:
Если бы не тот факт, что я была полностью поглощена обедом с отцом, я бы подняла больше шума, требуя сообщить мне, где они находятся, чтобы я могла незаметно улизнуть и встретиться с ними. Мне просто хотелось быть в курсе событий и чувствовать, что я всё ещё участвую в важных решениях, которые влияют и на моё будущее тоже.
Но время, проведённое с отцом, было для меня важнее всего на свете, и у меня не было другого выбора, кроме как смириться и довериться. И я действительно доверяю Эйдану. Просто Джулиан, этот змей, выводит меня из себя.
На
До недавнего времени он вёл себя со мной грубо, а иногда даже жестоко.
Он настоящий грубиян. И я не верю, что он делает всё это по доброте душевной. Мне непонятно, чего он пытается добиться, и меня тошнит от того, что я не могу быть рядом и слышать о его планах, в которые он собирается втянуть Эйдана.
— Ты в порядке, habibti? — спрашивает отец, не глядя на меня, а любуясь пейзажем.
Я быстро фотографирую его, пока он смотрит на двор с французского балкона17 своей комнаты. Потом откладываю телефон и беру его за руку.
— Всё хорошо, Баба. Просто создаю воспоминания.
— Ты всегда витаешь в облаках, — смеётся он. — Прямо как твоя мама.
Он редко говорит о ней, и я думаю, это потому, что воспоминания причиняют ему боль. Всё, что мне известно, — это несколько фотографий, которые я видела в детстве, и то, что они познакомились много лет назад, когда он был в Иране по делам, а она уехала с ним в Соединенные Штаты всего несколько недель спустя.
У меня сжимается сердце. Мне не больно, когда я слышу рассказы о ней. Просто я чувствую себя неполноценной, как будто во мне зияет дыра, которая никогда не была заполнена, поэтому я не знаю, чего мне должно не хватать.
Но помимо этого чувства, я ощущаю ещё что-то. Мне кажется, что я могу использовать его прошлое с моей матерью, чтобы он понял, что то, чего он от меня требует, неправильно. Несправедливо. Если бы я только смогла заставить его увидеть мир, как его вижу я, и открыть ему глаза на нашу с Эйданом жизнь.
Я бы сделала почти всё, чтобы не зависеть от Джулиана.
— Скажи мне еще раз, как сильно ты ее любил, — говорю я.
— Я все еще люблю ее, — он вздыхает, на мгновение сжимает мою руку, а затем отпускает её и откидывается на спинку стула. — Твоя мама присутствует в каждом моём действии, — говорит он. — Она в каждом моём вдохе, в каждой мысли.
Он замолкает, и я впитываю его взгляд, вижу, как его глаза полны тоски, а душа кажется усталой и измученной.
— Каждый раз, когда я смотрю на тебя, я вижу в тебе столько от нее, — продолжает он. — Она была сильной женщиной, и я горжусь тем, что могу называть ее своей.
Я пытаюсь проглотить ком в горле, слова так и рвутся наружу.
— Тогда, Баба, как ты можешь просить меня об этом? Как ты можешь разделять такую любовь с мамой, и просить меня отказаться от такого же шанса?
Его глаза темнеют, и он качает головой.
— Твоя мама была любовью
Я потрясена до глубины души, надежда ускользает из моих рук.
— Что?
Он кивает, слегка кашляет и делает глоток чая, пытаясь заглушить шум.
— Иногда самая большая любовь приходит из самых неожиданных мест.
Я откидываюсь на спинку стула, не зная, что делать или что сказать. Это был мой козырь в рукаве, способ, с помощью которого я хотела убедить отца по поводу Эйдана. Но, оказывается, его желание в отношении меня основано на его собственном опыте, а не вопреки ему.
— Тебе не кажется, что, возможно, вам с мамой просто повезло?
Я делаю ещё одну попытку, прощупывая почву, не ныряя с головой.
Он издает низкий звук, делая очередной глоток чая.
— В этом мире есть множество людей, которые готовы на всё, ради возможности жить так, как живёшь ты.
— Я знаю, — отвечаю я.
— Ты уверена? — он наклоняет голову. — Кровь, текущая в твоих жилах, делает тебя ценным человеком. Люди, даже те, которым, как тебе кажется, ты можешь доверять, ослеплены алчностью и соблазнены обещаниями власти.
У меня внутри всё сжимается.
— А тот, за кого ты меня выдашь, не будет таким же?
— Нет, — просто отвечает он. — Я бы никогда не выдал тебя замуж за человека, которому нужны только деньги или власть. Мне просто нужен тот, кто будет хорошо к тебе относиться и продолжит моё дело. Кто-то, кто защитит тебя от сурового мира моего бизнеса и будет заботиться о тебе, даже когда меня уже не будет рядом. — Он снова наклоняется вперёд и протягивает руку, чтобы погладить мою ладонь. Мои глаза следят за его движением, останавливаясь на тёмных синяках от капельниц, которые остались на его коже. — Ты никогда не подводила меня раньше, Ясмин. Уверен, ты не подведёшь меня и сейчас.
Мои глаза горят, и я стискиваю зубы, но больше ничего не говорю. Вместо этого я киваю и поворачиваю руку, переплетая наши пальцы. Но моё сердце разрывается на части, отчаяние обрушивается на него, как сокрушительный удар, потому что это означает, что Джулиан уже победил, а я даже не поняла, в какую игру он играет.
Я должна буду зависеть от него. Должна буду нуждаться в нем.
Всё именно так, как он и хотел.
Я ожидала, что Эйдан выйдет на связь несколько часов назад, но уже вечер, а его всё нет. Я пытаюсь унять тревогу, постоянно повторяя себе, что он занят, и ничего страшного, что мы не всегда общаемся. Я игнорировала его три дня, поэтому знаю, что с моей стороны лицемерно злиться. Но ничего не могу поделать со своими чувствами. Прикусываю внутреннюю сторону щеки и бросаю взгляд на свой телефон, который небрежно бросила на матрас.
Может быть, мне стоит попытаться позвонить ему?
От места, где я скоро своими расхаживаниями сделаю дыру в ковре своей комнаты, я иду к кровати, достаю телефон и сажусь, задевая ногой кремовую драпировку, свисающую с угла моей кровати с балдахином. Сразу же открываю сообщение для Эйдана. По-прежнему ничего.
Я пытаюсь дозвониться до него, но телефон гудит в моём ухе один, два, три раза, прежде чем меня отправляют на голосовую почту.
У меня сжимается грудь. Я снова отправляю сообщение.