Je dois sortir: Книга размышлений
Шрифт:
– Поплачь. Тебе можно. Мне вот нельзя плакать. Все этого пугаются, раздражаются и смущаются… Ведь я старше. На, возьми мою лопатку – розовую!! Это у тебя настроение такое, потому что лопатка серая. Попробуй, копни… Чувствуешь разницу?? Я не вру тебе. И не притворяюсь. Я просто верю и надеюсь. И беру всегда с собой цветную лопатку…
– Спасибо. Сколько, ты говоришь, тебе лет, девочка?
– Сорок.
– Здорово! Ты будешь со мной дружить?? И делиться своими игрушками?
– Конечно)) Приходи. Рядом со мной всегда лето… Потому что – тепло.
Вечный зов
Есть люди, которых зовёт небо… Как птиц! Те, кто не может представить свою жизнь без полётов. Есть люди, которых зовёт море или горы. А есть люди, которых зовёт дорога. Я, видимо, из их числа. Мне нравится сам процесс, когда километры ложатся под ноги, когда вокруг кипит такая разная жизнь, а я просто иду мимо, своим путём, смотрю, наблюдаю, запоминаю, учусь, узнаю, удивляюсь, но нигде надолго не останавливаюсь,
Политика? Криминология? Научные исследования? Командировки, новые места, новые люди, движение и регулярная смена декораций, разного рода задачи и загадки, топливо для творческой души и стимуляция мыслительных процессов. И почему я не была такой мудрой и дальновидной в юности?! Ах, да! Наверное, потому что была юной… Я люблю свою жизнь, да и вообще жизнь, как неповторимый процесс существования, но иногда, смотря в окно, я вдруг с тоской осознаю, как мало движения вперёд в этой моей жизни – хомячок в колесе… Тогда я отворачиваюсь от окна (кому делать нечего, может позволить себе пялиться в окно!) и продолжаю как можно лучше, в моём понимании, жить в настоящем, не позволяя себе жалеть о прошлом и слишком надеяться на будущее. Но я продолжаю слышать.
Особенно ясно я слышу зов дороги осенью… В сентябре-октябре, когда природа начинает увядать, когда усиливаются ветры, желтеют и опадают листья, улетают перелётные птицы. Тогда и я хочу улететь вместе с ними. Мимо бескрайних полей, над которыми по вечерам стелется тонкий белый туман, мимо тёмных спящих лесов, мимо быстрых рек и сонных озёр, мимо сухих степей и песчаных пустынь, туда, вперёд, туда, где я ещё не была, туда, где садится солнце, туда, за горизонт! Дорога зовёт меня. Но я уже не в праве ей ответить. Я молчу. И делаю громче звук телевизора. У меня семья. У меня работа. У меня обязательства. У меня простое человеческое счастье, дети, школа, праздники, будни, хобби, квартира, ипотека, машина, дача, холодильник, мебель, шуба… Какая, к чёрту, дорога?! Но по осени я всё же частенько замираю и смотрю с завистью вслед косякам улетающих птиц, которые так свободны! И хоть я знаю, что их ведут лишь инстинкты, но чувство, что они вновь улетели без меня, невозможно подавить логикой и интеллектом, эту чистую эмоцию прощания и надежды на невозможное. И вкрадчивый манящий голос тысяч дорог всегда будет со мной. Встань и иди. Закинь на спину рюкзак, закрой за собой дверь и двигайся вперёд, пока не обретёшь себя. Ах, если бы всё было так просто! И я в который раз затыкаю уши. Может быть, это ответственность, а может, страх.
Но в душе я знаю: доведись мне перестать слышать этот вечный зов – даже ампутация вряд ли сравнится с этой потерей. Поэтому я не смею изгонять из сердца иррациональную надежду однажды шагнуть за горизонт.
Волков бояться – в лес не ходить
Есть такая поговорка. А если родился в лесу?? И волки там тоже живут, как и ты? Бойся, не бойся, но всё уже прокомпостировано… Посмотрела я тут одно интервью, монолог тёртого жизнью наркомана в завязке, о том, как он осознал, что, почему и зачем делал и почему завязал. Экстраполировала на социум вообще и решила, что он прав) Человек там рассказывает о том, как страх жизни после определённого момента сменился страхом смерти. Он говорит, что понял, почему так хотел упороться ежедневно до отключения сознания и пребывания в состоянии, которое может дать только опиум, а никакое другое изобретение на Земле не способно это даже и близко скопировать. Он говорит, что боялся жить. Что страх жизни – обычной, с ответственностью, преодолением препятствий, взаимопомощью, жертвенностью, болезнями, потерями, несправедливостью, бедностью, работой до седьмого пота, единственной, всем известной перспективой в конце, – что страх этой настоящей жизни в лесу, где мы все родились и куда невозможно не войти, даже если боишься, что страх жить толкал его не видеть, не слышать, отрицать и уходить туда, где всего этого нет. И человек осознал всё это только тогда, когда перерос этот инфантильный страх (учитывая, как ему повезло, что он не умер до того) и принял страх следующий – смерти. Окончания существования. Небытия. Отсутствия присутствия. Бесследности себя. Понял вдруг, что хочет жить вечно. Оставить что-то существенное, а не только горстку невесомого праха. И страх смерти победил страх жизни – он завязал. Да, конкретно этот человек наверняка посещает своего врача, группу, принимает лекарства и так далее, но эти детали здесь не важны, мне показалась верной сама концепция определения силы личности. Есть страх жить, есть страх умереть. Страх – одна из сильнейших эмоций, всё может вытекать из неё, даже любовь, забота, жертвенность вытекают из страха потерять.
Люди – мощные эгоисты. Всё остальное выдумано лишь для того, чтобы оправдать свои действия по достижению собственных эгоистичных целей. И все под конец жизни становятся лучше – начинают жертвовать церкви, помогать больным детям, бросают пить, курить и ходить налево, потому что осознают наличие второго страха. Страха смерти. Мы все хотим жить вечно. Мы все хотим быть всегда. И все боимся не быть. Это норма. А сила личности – это то, что позволяет видеть в человеке человека, его самого, а не набор костей, связок, сухожилий, мышц, кожи и внутренних органов – в любом случае. Независимо от того, на каком этапе своего пути и в каком состоянии он находится. И на мой взгляд, сила личности заключается в том, чтобы жить со страхом жить, бояться, но идти по своему пути, каким бы он ни был, протягивая руку тем, кто из-за страха идти не может; и умирать со страхом умереть, бояться, но продолжать идти по своему пути, не сдаваясь, до самого конца. И если уж ты в лесу, то бояться волков глупо. Они там точно есть. Нужно просто быть готовым к встрече.
Где хорошо
Бывают такие места, где мне хорошо. Вот просто так. Хорошо, и всё тут. Спокойно. Я, вообще-то, совсем не спокойная. Отдыхать не умею. Весь мой отдых – это смена активности. Из огня да в полымя. Если я лежу и ничего не делаю, то у меня уровень тревожности повышается – как так? Я и ничем не занята?? Что-то где-то происходит, а я не в курсе. А вдруг происходит то, на что я могу повлиять, где могу помочь, куда-то вписаться, что-то исправить, кого-то направить и простимулировать? Проконтролировать, короче. Всё тот же контроль и ответственность. Меня отдыхать, просто расслабляться и отпускать вещи нужно учить. И быть очень терпеливым учителем. Не ставить двоек, не наказывать исключением, а терпеть, прощать и десять раз начинать сначала.
Есть места, где мне хорошо. Большинство из них не в городе. Трудно мне здесь себя отпускать. И в городе есть, но это уже от людей зависит, которые в них ауру такую для меня создают – доверия и безопасности. Это большая редкость. Я это ценю и берегу как зеницу ока. Трудно мне доверять себя. Я человек открытый, прямой, коммуникабельный, найти общий язык, договориться, познакомиться – это не трудно. А вот доверить себя со всеми тараканами разноцветными – трудно. Ведь я ещё и привыкла быть сильной. И за прожитое время успела понять, что открываться и расслабляться полностью чревато бывает непредвиденными последствиями в виде тычка пальцем в открытую рану. Чувствовать себя в безопасности могу только там, где уверена, что примут любую, не осудят, пожалеют, накормят, уложат, вылечат, а с такими местами у меня напряжёнка – даже дома я всех пожалею и вылечу или построю и проработаю, как-то так уж сложилось, а универсальному солдату жаловаться не пристало, да и отдыхать-расслабляться на пустом месте тоже. Но я учусь. И начинаю понимать, что этот самый покой можно добыть не только в тайге, в горах, в глухой степи или в самолёте, между небом и землёй, но и на земле. И даже вовсе не далеко. Я учусь быть слабой. Доверять себя. Передавать ответственность. Учусь расслабляться и никуда не спешить. Хоть иногда. Тяжко. Но мне необходимо. А то мой панцирь черепашки-ниндзя окончательно к спине прирастёт, никаким перфоратором не отколупаешь и никакой баллистической ракетой не прошибёшь. Универсальный солдат смертен, конечно, но до последнего быстро регенерирует и восстанавливает боеспособность. Но ведь и у него где-то есть ключик. И даже у него завод может кончиться.
И не нужны мне для моего «хорошо и спокойно» ни дворцы, ни миллионы, на самом деле, так, чтобы на жизнь хватало. Знаю, что нужно, но самой остановиться мне сложно, и я продолжаю шагать по инерции куда-то. В тайне надеясь, что кто-то мудрый остановит, отберёт оружие, стащит броник и усадит перед окном слушать птичек и смотреть, как восходит солнце. Научит замирать на месте и просто быть. Пребывать в покое и равновесии. Чтобы потом я могла ещё больше. Зная, что всегда могу вернуться туда, где мне хорошо…
Диалог
Ночь. Двое. Спорят.
ОН: – Нет! Это нецелесообразно! Я этого делать не стану. От добра добра не ищут! А результат твоих изменений непредсказуем…
ОНА: – Не хочешь – не делай! Я всё сделаю сама… Не первый раз, между прочим! Ждёшь, ждёшь твоей поддержки, а ты всё тянешь! То опасно, то нецелесообразно, то утопично…
– Потому что все твои идеи дурацкие!! Потому что все они непродуманные, спонтанные, безумные какие-то!
– И ничего не дурацкие! И не идеи это даже… Мечты. И я думала, что ты, такой умный, такой рациональный, уж ты-то должен понимать их важность!