К-394
Шрифт:
– Так ты хочешь сказать, что все то время, пока мы с тобой…
– Нет, - твердо произнесла она, прервав меня на полуслове.
– Нет. Мы с Лукой давно расстались - еще до того, как мы встретились с тобой.
– Как давно?- пробормотал я сквозь стиснутые зубы.
Иден сглотнула, не сводя глаз с дороги.
– Месяц.
Моя голова дернулась назад.
– Месяц? Ты думаешь, месяц соответствует понятию «давно»?
– Достаточно давно, - прорычала она.
– Нет, это не так.
– Это так.
– Нет, не так!- прорычал я.
– Это чертовски не так, бл*ть!
Мы с пронзительным визгом шин остановились на светофоре, и она бросила на меня такой убийственный взгляд, что я прочувствовал его до самых костей.
– Почему Лука так волнует тебя? Мы же не встречались с тобой, а просто трахались.
Трахались. Очевидно, мы действительно просто трахались. Не влюблялись друг в друга, не работали над развитием отношений, а просто трахались по принципу «мне пох*й на тебя». Ее слова и способность отбросить то, что я думал, между нами было, прозвучали так, словно она только что ударила меня по лицу, многократно усиливая гнев, который я испытывал с того момента, как она призналась во всем у меня дома.
– О, так значит, это был просто трах?- усмехнулся я.
– А как же сообщения «Хочу тебя» или «Скучаю по тебе»? Или все те ночи, которые ты проводила у меня, потому что не хотела спать без меня? Как все это может быть «просто трахом»?
Иден вздохнула и отвернулась в другую сторону.
– Просто забудь об этом, Ксандер.
– Это вряд ли. Ответь мне.
– Нет.
– Ответь мне!- прорычал я, будучи взбешенным на все сто.
– Нет. Нет, нет, нет! Просто забудь об этом! Выбрось нахрен из головы!
– проревела она с яростью.
И я так и сделал. Ошеломленный всем тем, что выяснилось в течение часа, я пообещал себе, что не задам больше ни одного вопроса и не скажу ни слова в ее сторону, если только речь не пойдет о том, когда я смогу свободно идти своей дорогой.
Глава 20
Иден
Даже с голосом Эмилии Али и ритмом VALNTN, звучащим из динамиков, поездка в машине превратилась в мой личный ад. Гнев исходил от Ксандера испепеляющими волнами, и его воздействие было настолько разрушительным, что я не была уверена, сколько еще километров смогу выдержать, прежде чем взорвусь. Он был не только зол — а если быть точнее, в ярости - между нами продолжало нарастать сексуальное напряжение, что делало его поведение попросту невыносимым. Я хотела сказать что-нибудь, что угодно, чтобы сломать лед. Может быть, даже остановить машину и забраться к нему на колени, пока он не сможет мне сопротивляться, но я знала, что вероятность настоящего разговора, не говоря уже о ласке, ничтожно мала. Я не была уверена, что смогу вынести то, что он скажет не потому, что не смогу вынести правду - мой разум вполне способен воспринять ее рационально и логично — а потому что мое сердце никак не могло сделать то же самое.
В конце концов, тесное, враждебное заточение привело к тому, что я съехала с шоссе где-то в Оушен-Сити. Проехав еще двадцать минут, я принялась искать место, где можно было бы переночевать, пока, наконец, не обнаружила ночлег с завтраком, расположенный прямо на берегу. К моему удивлению, Ксандер не стал спрашивать, куда мы едем и почему остановились. Он просто последовал за мной из машины и вошел в деревенский двухэтажный домик на пляже, не проронив ни слова.
Пожилая женщина с добрыми зелеными глазами и седеющими светлыми волосами, которую звали Элси, встретила нас теплой улыбкой, когда мы подошли к стойке. Я попыталась забронировать две разные комнаты, но из-за расположения отеля и скорого начала занятий в школе, на ближайшие несколько ночей оказалась свободна только одна комната. А самое худшее знаете что? В этом номере стояла только одна кровать. Это должно было стать сигналом к тому, чтобы любезно отказаться и проехать немного дальше за город, чтобы найти другое жилье, но, разумеется, я, будучи мазохисткой,
Элси проводила нас в нашу комнату, рассказывая о правилах проживания и времени приема пищи, а мы с Ксандером следовали за ней по лестнице - как вы догадались, молча, - пока она не остановилась у двери, притаившейся в конце коридора. Отперев и толкнув ее, она отступила в сторону, чтобы впустить нас, и стала рассказывать, где находятся полотенца и ванная комната. Я расслышала всего два предложения, после чего они превратились в бессвязный шум, а мой взгляд медленно блуждал по комнате, рассматривая каждую мелочь. На кровати с плетеным каркасом лежало мягкое одеяло голубого и кремового оттенков. Такого же цвета были и шторы, и декоративные подушки, разбросанные на небольшом диванчике. Белые полы из лиственных пород дерева, изношенные за годы проживания отдыхающих, скрипели под моими ногами в некоторых местах, повествуя столетнюю историю этого дома.
Я повернулась к Элси, чтобы поблагодарить ее за гостеприимство, и обнаружила Ксандера, стоящего перед порогом, с раздраженным взглядом карих глаз, сосредоточенным на моих формах.
– Открой машину, - хрипло произнес он.
– Зачем?
– Затем, что я не буду спать здесь с тобой.
Я должна была догадаться, что он не согласится делить со мной одну комнату и тем более одну кровать, но все равно его слова сильно задели меня.
Сцепив пальцы, я сглотнула и сделала несколько шагов в его сторону.
– Ты можешь занять кровать. Я буду спать на диване.
Усмехнувшись, он закатил глаза.
– Даже учитывая то, кем ты являешься, моя мама прикончит меня, если узнает, что я позволил тебе спать на диване. Не бывать этому. Просто отопри машину.
– Ксандер, ты не можешь спать в ма…
– Иден, - прорычал он, - открой гребаную машину. Я не буду спать здесь.
Элси склонила голову и вышла из неловкой ситуации, в которой оказалась, поспешно выскользнув из комнаты между Ксандером и дверью.
Я же в растерянности замерла на месте, глядя на Ксандера, который отвечал тем же, и его ярость при этом была осязаема и неумолима.
– Открой. Машину.
Его голос был ужасающе глухим.
Я покачала головой.
– Нет. Не будь глупцом. Забирай кровать.
– Открой. Машину.
– Нет, Ксандер, прошу. Просто забирай…
– Открой гребаную машину!
– прорычал он, и я вздрогнула, что было мне несвойственно.
На следующее утро я проснулась в одиночестве. Сквозь эркерное окно, расположенное напротив кровати, пробивались теплые лучи солнца. С другой стороны открывался прекрасный вид на пляж, где небольшие волны разбивались о береговую линию каждые несколько минут. Сидя в облаке белых простыней, я вытянула руки над головой и сделала глубокий вдох, который, как выяснилось, держала в себе. Трепет мгновенно охватил меня, делая мои конечности тяжелыми. Мышцы в разных частях тела болели от постоянного напряжения в течение последних двенадцати часов. Сквозь пелену усталости я перекинула ноги через край кровати и взяла полотенце из шкафа, надеясь, что горячий душ немного расслабит меня и прояснит голову, а главное, подготовит к несомненно долгому дню.
Двадцать минут спустя я спускалась по лестнице, чувствуя себя ничуть не менее напряженной, чем ранее, от мысли о том, что мне необходимо найти Ксандера и наладить какое-то взаимодействие, которое не будет включать в себя его желание разорвать меня на кусочки. Я неловко помахала Элси за стойкой и, волоча за собой ноги, вышла через парадную дверь, спускаясь с крыльца по две ступеньки за раз, пока не ступила на мощеную дорожку, ведущую к подъездной аллее. Я вдохнула запах соленой воды и заметила, что машина пуста. Кроме того, я обратила внимание на то, что сумка Ксандера брошена на заднее сиденье, а двери заперты, что означало, что он не мог уйти куда-то далеко.