К истории немецкого вопроса
Шрифт:
Однако после публикации моего анализа, ни один из них не осмелилися, в отличие от В.Мюллера, назвать меня «ревизионистом», и не посмел отвергнуть моих выводов. И все потому, что эта тема на протяжение 10 лет ставится мной в прессе открыто, она доступна всем для обсуждения. А открытость для функционеров от науки и политики означает опасность (буквально) со всех сторон. Они понимают, что может сказать им в противовес Густав Фабрициус, отсидевший 10 лет в общем лагере из-за неповиновения трудармейскому начальству Ивдельского лагеря. «...Только благодаря тому, что я оказался среди зэков, я выжил. Из тех моих друзей и знакомых, кто попал со мной в Ивдельский лагерь, в живых не осталось ни одного...», – рассказывал
Функционеры хорошо понимают, что спорить на этот счет с моими выводами означает спорить с Густавом и Марией, Павлом и Эльзой, Мартой и Генрихом, со всеми теми, кто чудом остался жив в этой кровавой мясорубке. Спорить с моими выводами для ученых мужей означает разоблачить себя перед народом и открыть перед ним свое истиное лицо. Вот потому и молчат «товарищи» в надежде, что их заговор против собственного народа останется в туне, незамеченным, нераскрытым.
Ладно, они молчат, у них есть на то причина. Но как только заговорят, их тут же хозяева отбросят от кормушки-подачки. Но вы-то, набивающиеся к нам в вожди – господа гроуты, мюллеры, эрлихи, гайгеры и прочие, – вы-то зачем на базе этой ложной исторической установки до сего дня толкаете нас на борьбу за безликую политическую реабилитацию, игнорируя тем самым сам факт геноцида!?..
Этим вы не только скрываете от людских глаз трагедию нашего народа, как таковую, но и самих преступников, кто непосредственно осуществлял уничтожение народа, покрываете! Скрываете вдохновителей геноцида типа зловещей фигуры Ильи Эренбурга, долгие годы до хрипоты с желчной пеной у рта оравшего на всех перекрестках: “На вытяжку, скотина! Не смей дышать передо мной! Увидишь немца – убей его скорей! Сколько раз ты увидишь его, столько раз и убей! Увидишь хоть одного – убей! В Германии, в Германии – в проклятой стране».
Вы не хотите понять одной простой вещи, что в нашей ситуации реабилитация российских немцев – явление вторичное и брошено оно народу в виде обглоданной кости дворовой собачёнке, чтобы не скулила.
Признание же Россией факта геноцида, совершенного в отношение немцев в СССР, за которое действительно следует всеми силами бороться, будет само собой означать и нашу полную реабилитацию.
Вы же упорно (и тупо) на протяжение последних 15-ти лет пытаетесь направить усилия российских немцев на борьбу за нашу реабилитацию как жертв политических репрессий 1935-1945 годов. Мало того, реабилитация для вас означает возрождение никому уже давно не нужной немецкой республики на Волге. Тем более противно выглядели и выглядят ваши старания, направленные на борьбу за создание на просторах рухнувших в СССР сарафанных республик, называемых вами «культурными автономиями». И это на фоне невиданного массового обнищания населения и особенно в деревнях, где проживает наибольшее число остающихся там сегодня немцев!
Неужели никому из вас невдомек, что духовная культура зиждется на материальной основе, – она есть ее суть! А там, где речь идет о физическом выживании людей, когда в нетопленных избах просят еды голодные дети, когда одинокие старики и старушки стылыми ночами умирают в своих домах от холода и недоедания – кощунственно, позорно, стыдно напяливать на себя немецкий сарафан и устраивать в каком бы то ни было «культурном немецком центре» пляски под аккордеон за счет денег, выцыганенных из немецкого бюджета под обещание создать для остающихся в СНГ немцев немедленный автономный рай и лишить их тем самым желания ехать на родину предков!
Еще не умерли наши старики – свидетели прошлого, и благодаря тому, что они еще, слава Богу, дышат и живут, продавшие их за тридцать сребренников вожди от истории, философии, литературы, политики не имеют никакой возможности сочинить свои догматические историко-философско-литературно-политические труды, не рискуя быть разоблаченными в глазах общественности. Потому и не появилось пока, лживым языком написанных теорий, учений и систематизированных взглядов на нашу историю. Сегодня наши «сюзерены-покровители» лишь с опаской и с оглядкой вынуждены делать попытки их создания.
Но В.Мюллер, не дожидаясь реализации их планов, со всей страстью уже сегодня стремится ревниво охранять будущие догматы фальшивой веры. Он, как и Гроут, «упреждает время», не взирая на то, что труды фарисеев еще не получили официального научного статуса и не вменены народу к повседневному руководству и исполнению как закона, он страстно борется с «ревизионистами».
Достаточно известна история половецкого хана Атарака, который увел свою орду из родных донских степей в Грузию. Там он прижился и возвращаться назад не желал, несмотря на страстные уговоры соплеменников, которые направили к нему из степи посольство. Тогда один из послов дал ему понюхать пучок сухого ковыля. Хан тут же поднял свою орду и возвратился в родную степь.
Эту историю я привел к тому, чтобы еще раз подчеркнуть о могучей связи человека со своей родиной. Ландшафт, окружающая среда, климат – это все является теми факторами, на фоне которых формируется этнос, его характер, образ мышления, вид хозяйственной деятельности, специфический только для данной конкретной территории на карте земли. Германские племена сформировались в этносы в специфических, характерных только для ландшафта Европы условиях. И само понятие «германцы» ассоциируется у людей с конкретным образом этих народов, их культурой, поведенческими нормами и т.п. Переселившись в Россию и пустив новые корни в Поволжских и Причерноморских степях уже не местный ландшафт формировал их ментальность (они не стали, например, кочевниками, как этого требовала степь), а наоборот, они подчинили его своей культуре, внедряя на огромных территориях, не знавших плуга, земледелие на основе многовекового опыта, полученного германцами в Европе.
Этнографы давно единодушны во мнении, что различие этносов заключается не в различии языков, рас и религий, уровнем образованности, а лишь стереотипом поведения, который напрямую связан с ландшафтом, в котором формируется этнос. В зависимости от окружающего ландшафта и климата формируется стереотип поведения, который в свою очередь является высшей формой адаптации человека в окружающей среде. Разнообразие этносов – производное разнообразия на земле ландшафтов. Происхождение этноса и его дальнейшее существование напрямую связаны с определенной территорией, с ее географическими и климатическими особенностями. Таким образом, корни этноса таятся в особенностях ландшафта. Однако, сменив ландшафт, этнос не может не оставить свои первородные корни. Ландшафт с собой не унесешь, а значит при смене территории нужно прощаться и с корнями. В любом случае в историческом плане этнические корни российских немцев остались в Германии, и с этим вряд ли можно спорить.
Но В.Мюллер спорит и, критикуя мой взгляд на этническую проблему российсих немцев, задает читателям риторический вопрос: «Итак, российские немцы – это этнос, корни которого находятся не с ним!?». Очевидно, он полагает, что перед переселением в Россию предусмотрительные немцы положили свои корни в заплечные тощие котомки.
Нет, исторические корни представители германских этносов, переселившихся в Россию, остались там, где осталась и их бывшая среда обитания, то есть в Германии. И это не только я утвержадаю, это утверждают этнографы. Другое дело, что немец, по определению А.И.Солженицина, «что верба, куда не воткни, везде расцветет!». И это говорит о многом, об очень многом, характеризующем немцев в добром качестве.