Качество жизни
Шрифт:
– На пленку говорить?
– Именно.
– Смешно. Нет, я тебя понимаю. Ты права. Вообще люди общаются безобразно. Им давно надо говорить в присутствии магнитофона. Чтобы никто от своих слов не мог отпереться. И чтобы все ответственней относились к своим словам.
– Это ты предисловие начитываешь?
– Извини... Значит, так...
Я смотрел на старенький магнитофон и слушал, как гудит его дряхлый мотор, как что-то тихо пощелкивает в кассете при движении пленки. Все, что я собирался сказать, представилось по-другому. Действительно, потом ведь не отопрешься. И не то чтобы я собирался отпираться, но... мало ли!
–
– спросил я.
– Ну, с ведущей этой?
– Я была уверена, что все для чего-то придумано.
– Да? Так заметно?
– Я заметила. Ты говори, говори. Или желание пропало?
– Нет. Так вот. Я хочу... В общем, я хочу с тобой жить.
– С кем? Ты уж имя назови. А то скажешь потом, что не мне говорил и не меня имел в виду.
– Да. Дина. Дорогая Дина Кучеренко! Лучшая женщина Москвы...
– И Московской области?
– Да. Чудесный был фильм. И чудесное время, я только сейчас начинаю это понимать!
– Не отвлекайся.
– Да. Дорогая Дина! Давай поженимся!
– Зачем?
– Как это зачем? Чтобы жить вместе.
– Зачем? Чтобы разделить с тобой остаток жизни? Я не люблю остатков. А главное, ты что, любишь меня?
– Диночка, любовь проходит и уходит...
– Ты любишь меня или нет?
– На этот вопрос не бывает однозначного ответа! Человек думает, что любит, а на самом деле... И наоборот...
– Нет никаких наоборотов. Все мы знаем точно. Только знать не хотим.
– Не понял...
– Я вот точно знаю, что тебя не люблю.
– Это интересная новость! И с каких пор?
– Да ни с каких. И не любила никогда.
Я усмехнулся и посмотрел на магнитофон.
Дина выключила его. И продолжила:
– А если принимала тебя... И даже чуть было замуж не согласилась... Очень просто: одной скучновато все-таки.
– Кого ты обманываешь, себя или меня?
– Ты прямо, как твои персонажи, изъясняешься. Никого я не обманываю, Саша. И никого я не любила. Не повезло. Как и большинству людей. Но ведь живут же как-то. И я живу. Поэтому в очередной раз готова согласиться. И тебе ведь легче, между прочим. Жить с влюбленной в тебя женщиной - одна морока. Сам рассуди: она любит, она ревнует, она за каждым шагом следит, она взаимности хочет, а ты пустой. Комплекс вины развиться может. Поэтому идеальный вариант: муж и жена друг друга не любят - ну, то есть, не любят такой любовью, как в твоих романах и всех прочих сочинениях описано, - а жить вместе нравится. Устраивают друг друга. Очень славно. Если согласен на такой вариант, давай попробуем.
– Надо же... Двадцать с лишним лет я, получается, сам себе голову морочил?
– Конечно. Я же тебе ни разу про любовь не говорила.
Я смотрел на умолкший магнитофон и вспоминал. Странно, но мне казалось, что признания в любви все-таки были. На самом деле были слова косвенные, во время близости или хмельных задушевных разговоров.
– Эй!
– окликнула меня Дина.
– Вернись, скажи что-нибудь. Или ты все-таки горячей любви хотел? Знаешь, Саша, это по-научному называется динамический стереотип. Проще говоря: привычка. Меня вот тут познакомили с одним джентльменом. Свежий мужчина, пятьдесят шесть лет, не бедный. И даже понравился мне. В ресторан повел хороший. Вино замечательное. Музыка тихая. Разговор задушевный. То есть всем человек подходит, и я, чувствую, тоже
– У тебя все это есть?
– Да нет ничего! Но надо же было напугать джентльмена! Он, слава богу, напугался. Я к чему это? У тебя тоже стереотип. Привычка. Ты привык: женщина тебя любит, а ты тихо страдаешь, что не вполне ей соответствуешь. И тебе это комфортно.
– Когда это я привык?
– С женой привык.
– Тебе-то откуда знать?
– А мы с ней встречались.
– Зачем?!
Я был ошарашен. Я даже невольно огляделся, словно ища приметы того, что здесь, у Дины, когда-то была моя жена.
– Как зачем? Она каким-то образом узнала, что ты меня навещаешь, не выдержала, пришла посмотреть на меня и понять, что у тебя тут - интрижка или тайная любовь. Я ей все объяснила, она успокоилась. Просила тебе не говорить. Но раз она от тебя ушла, то теперь, наверно, можно. Что, удивился?
– Честно говоря, да.
– То-то. А ушла она, я думаю, чтобы тебя опередить. Ты ведь сам собирался уйти, разве нет?
– И в мыслях не было! Что за черт! Придумывают про человека какую-то ерунду! Нет, я понимаю! Влюбилась в американца этого, а себе нашла оправдание! Идиотизм какой-то! Даже досадно, честное слово!
Дина внимательно посмотрела на меня:
– Да... Кажется, все еще хуже. Мой тебе совет: верни ее. Иначе наделаешь глупостей.
– Только не надо изображать, что видишь меня насквозь! Если хочешь знать, я счастлив! Потому что влюбился, как дурак. И газетные эти утки не совсем утки. Вам не повезло, а мне повезло. Правда, от этого не легче!
– Зачем же ты ко мне пришел?
Не помню, что я ей ответил и о чем мы потом говорили еще часа два, три или четыре.
29
Вернувшись домой, я позвонил Даше.
Она ответила неласково и торопливо:
– Привет, чего надо?
– Скучаю. Можешь приехать?
– Ты ничего не перепутал? Я по вызову не работаю.
– У меня очень серьезное предложение. Очень.
– Какие еще предложения, молодой человек? Вы ошиблись номером!
Испугавшись, что она отключится, я быстро сказал:
– Тысяча в месяц и московская прописка.
– Ха, очень надо! Прописка у меня и так почти есть. И тысяча есть. Даже больше. Я такого мужчину нашла, что тебя рядом не стояло!
– Что ж. Тогда счастья тебе.
– Спасибо. А ты где сейчас?
– Дома.
– Ладно. У меня есть пара часов. Только никаких предложений!
"Увидев ее, Переверчев поразился, насколько она похорошела. Даже странно подумать, что совсем недавно эта юная красавица, достойная обожания со стороны лучших мужчин этого худшего на земле города, была в его руках, готовила ему омлет по утрам, ходила по комнате в халатике, напевая глупые песенки... На самом деле она осталась такой же, просто взгляд его посвежел, обновился. Но чего он совсем не подозревал, так это того, что его окатит такой волной нежности.