Кадры решают все!
Шрифт:
— Тогда кто же, на ваш взгляд, мог ее убить? — прямо спросила я.
— Так… — мужчина случайно наткнулся на мой взгляд и с трудом сглотнул слюну. — Я… это… — он отрицательно замотал головой. — Да кто угодно, — наконец сорвалась с губ нормальная фраза. Ну а дальше он и вовсе продолжил говорить как ни в чем ни бывало: — Мало ли сейчас завистников и лодырей, которые за чужой счет обогатиться мечтают. Я как узнал, что с ней стряслось, про себя подумал, что наверняка какие-нибудь недавно вышедшие с зоны рецидивисты промышляли или бомжи какие. Нормальный
— А вы были на похоронах Марии? — теперь уже задал вопрос Кряжимский.
— Хотел пойти, но меня не приглашали, а самому как-то неудобно было.
— А почему неудобно? — поинтересовался Сергей Иванович.
— Так горе же у людей, до посторонних ли им. Да и не люблю я все эти мероприятия, — Костромов опустил взгляд в пол и потер кулаком нос.
Меня все больше терзали подозрения, что Костромов знает больше, чем говорит, а потому я решила сначала немного отвлечь его от этой темы, а затем неожиданно вновь к ней вернуться. Возможно, это помогло бы установить истину и разобраться в его отношениях с Морозовой.
— Расскажите о себе, — спокойным голосом, попросила я. — Кем вы работаете? Чем занимаетесь в свободное время?
— Так вы же это… не обо мне же, а о Марии статью пишете, — напомнил мне мужчина.
— Но ведь и о вас упомянуть придется, — улыбнулась на это я. — Хотелось бы узнать побольше и о вас, как о человеке, с которым эта женщина общалась.
— Да что обо мне писать, — отмахнулся Костромов, заметно расслабившись, будто эта тема нравилась ему куда больше. — Я человек обычный. Работаю слесарем на заводе. Живу один. А чем увлекаюсь, вы и сами видели, — он показал пальцем на одну из стен, где я раньше почему-то не заметила выточенную из дерева фигурку какой-то амазонки. — Вот и вся моя простая жизнь. По выходным на рыбалку езжу, очень люблю природу.
— У вас своя машина? — спросила я без особого интереса, просто чтобы поддержать разговор.
— Ну да, старенькая такая. Правда сейчас она в ремонте, — добавил он к сказанному, затем вздохнул: — Приходится пока общественным транспортом везде добираться.
— Когда вы в последний раз виделись с Морозовой? — с ходу задала вопрос я и, как и предполагала, на несколько секунд повергла мужчину в некоторую растерянность. Он не сразу сообразил, что ответить, а затем все же сказал:
— Точно не помню, месяца три назад, наверное. А может, и больше.
— А-а, — с наигранным равнодушием протянула я, а затем попросила: — Можно мне воды? Ужасно пить хочется.
— Хорошо, я сейчас принесу, — торопливо поднимаясь, ответил Костромов. И быстрым шагом направился в кухню.
— Вы заметили, как он нервничает? — повернувшись к остальным, тихо спросила я тем временем.
— Еще бы. Того и гляди ногти грызть начнет, — первой ответила Маринка и тут же сделала свой вывод: — Не иначе, как замешан в чем-то.
— Я тоже так думаю. Да только не знаю, как его проверить.
— А может, ему того… — Ромка помахал кулаками в воздухе. — Сразу сам все и расскажет.
— Не очень хорошая мысль, — закачала головой я, — а вдруг он не виновен? Потом еще извиняться придется.
Ромка сморщил нос и недовольно повел головой.
— Я бы обыскал его квартиру, — почему-то задумчиво выдал Сергей Иванович.
— Что? — переспросила я.
— Поискал краденое, — повторился он. — Есть подозрение, что он и согласился с нами встретиться только для того, чтобы снять с себя подозрение, но удается это ему не особенно хорошо.
— Вы уверены? — снова спросила я.
Кряжимский кивнул. В этот момент в комнату вошел Костромов со стаканом воды в руках. Он протянул его мне, и я, хотя пить совсем и не хотела, взяла стакан, сделала два жадных глотка и поставила его на стол. Затем мило улыбнулась Костромову и, посмотрев в сторону Виктора с Ромкой, произнесла:
— Извините, но некоторым нашим коллегам нужно отлучиться. Ну а мы пока останемся у вас. Вы уж извините, у них тоже работа.
— Да мне-то что, — повел плечами Костромов, в то время как я подавала Ромке с Виктором знаки, пытаясь объяснить одним взглядом, что им нужно обыскать квартиру мужчины, пока мы будем его отвлекать. Наконец Виктор кивнул мне в ответ, что означало, что он все понял, а затем сразу поднялся.
— Я провожу вас, — тоже встал Костромов.
— Не стоит, — остановила я его. — Дверь они и сами найдут. Вы лучше расскажите, как вы познакомились с Марией Морозовой. Понимаете, мы хотим написать о ней статью под названием «Женщина, которая верила в себя». Как вы думаете, подойдет заголовок?
— Да, неплохой, — возвращаясь на место, ответил Костромов. — Мне очень даже нравится. И к ней подходит. Она того стоила. А почему вы вообще решили о ней написать? — неожиданно спросил у нас Виталий Дмитриевич.
Я невольно растерялась, но Кряжимский ответил:
— Просто решили, что получится отличная статья, в которой станет сочетаться любовь, стремление достичь какой-то цели и детективная линия. Читатели подобные вещи любят.
— Да, жаль Марию, — вздохнул Костромов, затем почему-то резко повернул голову, видимо, услышав какой-то посторонний шорох или шум. Я поняла, что это чем-то выдал свое присутствие в доме Виктор, и поторопилась отвлечь хозяина от лишних мыслей:
— А как бы вы могли охарактеризовать Морозову? — спешно произнесла я. — Какие качества и черты характера ей были присущи?
Костромов не успел ничего ответить, как Маринка попросила:
— Можно я вас покину на пару минут. Мне нужно э… в ванную комнату.
— Это вторая дверь от входной, — пояснил ей мужчина, а затем стал отвечать на ранее заданный мной вопрос.
Я фактически не слушала его, краем глаза наблюдая за тем, как Маринка выходила из комнаты. Я не понимала, зачем ей понадобился этот трюк, но и спросить пока тоже ни о чем не могла. Приходилось продолжать отвлекать Костромова от всего остального, и Кряжимский мне в этом помогал.