Как будем делить?
Шрифт:
– Когда у Мити родинку увидел, около пупка, чуть не умер от любопытства, так хотелось узнать – а есть ли и у тебя, Витька, такая же. Есть! Я ее нашел. – Довольно заурчал Андрей, снова вовлекая нас в водоворот прикосновений, эмоций, желания и ласки.
Мягкие, нежные поцелуи становились все требовательнее и жестче. Поначалу робкие касания к коже перерастали в крепкие и сильные поглаживания и сжимания. А милые признания превращались в откровенные и бесстыжие. Сегодня все было гораздо проще и очень нескромно. Сегодня мы точно знали, что нас трое и мы нужны друг другу. Просто необходимы, как воздух! Сегодня не нужно было истерично глотать рвущиеся стоны удовольствия и прятать бьющиеся от переизбытка чувства и желания от посторонних глаз и ушей.
Естественно, все это безобразие закончилось взаимной дрочкой, а скомканное, влажное и извозюканное покрывало уже менее чем через час настоятельно требовало немедленной стирки. Но на этом наши эмоциональные потрясения не закончились.
Когда после душа, в сухих и чистых Андреевских трусах, мы с Митькой ввалились на кухню, чтобы сожрать, наконец-то, уже остывший курник, случилось страшное... Братишка заметил на холодильнике странную бумажку, исписанную красными буквами. Юный исследователь, тихой мышкой таща меня за собой, пробрался поближе, и... мы застыли от удивления. Сомнений не было – наши имена, приметы и «крик души» автора этой писульки, недвусмысленно говорили о том, что нас заметили и нас хотели. Хотели уже давно, судя по потрепанным краям измятого листочка.
– А мы и не против! – выдал Митька, положив бумажку перед испуганным его находкой Андреем. – Когда?!
– Не сегодня. – Андрей скромно опустил глаза и мило покраснел.
– Ты не хочешь? – влажно заблестели глаза Митьки. – Но ты же сам... Здесь же написано... – тыкал пальцем в красные буквы, чуть не плача, Митька.
– Котята! – мужчина подорвался со стула и сграбастал нас в медвежьи объятия, тиская и целуя попадающиеся под его горячие губы участки тел. – Я просто не знаю, как и что. Вы первые и единственные мужчины, к которым я испытываю совсем не дружеские чувства.
– Ну, мы же тебе поможем, – засветился братик, обнимая и прижимая его и меня к себе, – обязательно поможем. Правда, Вить?!
Ага! Конечно, поможем. Два девственника помогут третьему их отлюбить. Теоретических знаний у нас с Митькой вагон, только вот практика отсутствует. Совсем. Как-то не случилось ни у кого из нас еще крышесносного, полноценного секса, а о том, чтобы заниматься этим друг с другом, мы даже и не думали никогда. Мы же братья. Проблема была глобальной. И решать ее нам предстояло всем вместе!
А пока – мы вернулись домой, благополучно избежав родительского допроса, Митька от радости и неугасающего возбуждения прыгал на кровати, а я в приятной ленивой истоме вспоминал этот день. Безумный, прекрасный, сказочный день нашего первого сознательного свидания. На троих.
Андрей
С этого дня желтый «Camaro» практически прописался во дворе моего дома, став развлечением для местной детворы, предметом зависти для пылких подростков и темой для ревнивых разговоров взрослых мужиков. Лучшие и не очень друзья мной были забыты, все мои мысли крутились только вокруг двух рыжих бесенят, которые с завидной настырностью каждый день заваливались ко мне, ну с очень важными делами и предложениями. Они готовились к экзаменам, сидя за моим небольшим кухонным столом, пока я готовил нам обед или ужин. Валялись на моем диване перед телевизором с джойстиками от игровой приставки, которую сами же ко мне и притащили. Устраивали мне бытовой и продуктовый шопинг, оздоровительные прогулки на свежем воздухе и постельные побоища. Мирно спали на моей кровати, умаявшись от беготни по парку или от перегрузки знаниями. Они заняли мою квартиру, мои мысли, душу и мою жизнь. Мы вместе пересмотрели всех «Трансформеров», только вот понять, о чем фильм, я все-таки так и не смог, меня постоянно отвлекали от захватывающего сюжета: сладкие губы и игривые пальчики Митьки, юркий язычок и шаловливые ладони Вити. Устоять перед их напором я не мог, да и не хотел, возвращая им ласку сторицей. И не удивительно, что уже к середине любого фильма мы смотрели только друг на друга, тяжело дышали, облизывая пересохшие губы и размазывали по нашим телам доказательство взаимного желания и полученного удовольствия. Вот только пойти дальше и глубже в наших эротических занятиях я боялся. Боялся сделать больно моим мальчикам, боялся разочаровать и оттолкнуть. Но с каждым днем их попытки развести меня на нечто большее, чем «шкурку погонять» становились все настойчивей и откровенней. Да, они меня чуть с ума не свели, когда решили в первый раз продемонстрировать искусство минета в два языка. Тогда мне хватило только одного взгляда на их жадные губы, хитрые глаза и настырные языки, чтобы буквально через пару минут практически скончаться в апокалипсическом оргазме. Потом я, конечно, отыгрался. Пусть не очень умело, торопливо и возможно неправильно, но парней до точки блаженства довел быстро. И все равно этого было мало. Уже мало. И им, и мне.
– Боня, мне нужен совет. – Выпалил я на одном дыхании в телефонную трубку.
– И тебе доброе утро, Андрэ! – промурлыкал мне в ответ заспанный друг.
– Прости, Бонь, доброе утро!
– И по какому же вопросу нашему гению нужен совет? – глумился он над моей и так расшатанной и запуганной психикой.
– По личному... – выдохнул я, уже сомневаясь в правильности выбранного мной советчика.
Потенциальный советчик замолчал. Надолго. А потом медленно выговорил:
– Приезжай! Васенька до вечера на объекте.
Боньке с Васенькой я завидовал уже давно. Даже несмотря на то, что союз у них был сугубо мужской, для меня, не знающего радостей семейного очага, они были эталоном партнерских отношений. Свою связь они не афишировали, хотя жили вместе уже много лет, любили друг друга, оберегали, заботились, развивали совместный бизнес. Только близкие друзья замечали пронзительный, любящий взгляд Васи, сопровождающий Боню, и могли увидеть ответную ласковую и игривую улыбку Бронислава, предназначенную Васеньке. И нам было все равно, что это неправильно и так не должно быть. Счастье друзей делало нас абсолютно лояльными к их нетрадиционной ориентации. И вот, похоже, теперь и я присоединился к их цветному сообществу.
Уже через час я медленно бродил по Бонькиной кухне, под тяжелым пристальным взглядом хозяина и пытался собрать в кучу свои мысли.
– Ну! – первым не выдержал Бонька.
– Кофе будешь? – я ломанулся к кофемашине и начал тыкать в разные кнопочки, пытаясь сломать любимую игрушку хозяев.
– Андрей! – не выдержал издевательства над своей техникой и нервами друг. – Тебе нужен был совет. Рассказывай.
Пришлось угомониться и сесть за стол, опустив глаза и превращая салфетку с кучку бумажных хлопьев.
– Я влюбился! – сознался, наконец, я.
– Да я понял, – огорчил меня догадливый Бронислав, достал все-таки кружки и включил кофеварку, – а если учесть, что совет тебе нужен от друга-гея, то у объекта твоей влюбленности, скорее всего, отсутствует грудь и имеются в наличии первичные половые признаки. Ты влюбился в парня?!
– В двух парней. – Тяжело вздохнул я. – Я влюбился сразу в двух парней. И взаимно!
Теперь по кухне заметался ее хозяин, роняя посуду и рассыпая сахар из сахарницы.
– Двух?!
– Да.
Бонька молча исчез из кухни. Вернулся. Выгрузил в центр стола литровый пузырь коньяка. Молча. Нарезал лимон, достал из холодильника конфеты, колбасу, сыр, копченую рыбу. Молча налил кофе. Рыбу и колбасу убрал обратно. Поставил бокалы, плеснул в них коньяка, выпил.
– Двух.
– Да.
– Взаимно.
– Да.
– Кобель!
– Да.
– А не те ли это цыплята, что морально покушались на мою драгоценную жизнь в универовской столовке? – прищурился друг.