Как истинный джентльмен

Драйер Эйлин

Ее глаза потухли.

— О помолвке? Так мы говорим об этом?

— Конечно же.

Кейт незаметно пнула лодыжку Диккана.

— Пора бы уже сделать предложение.

Диккан сделал глубокий вдох. У него не было на это времени. Чем дольше упирается мисс Фэрчайлд, тем больше времени он упускает. Признание лежало на плечах Эвенхема тяжким грузом, он мог поклясться, что его руки по-прежнему пахнут кровью погибшего юноши.

— Ну разумеется, — пробормотал Диккан, потирая глаза ребром ладони, словно это могло ослабить ужасную головную боль. — Конечно. Мисс Фэрчайлд,

вы окажете мне честь выйти за меня замуж?

Наверное, его предложение руки и сердца было начисто лишено романтики. Но это не оправдывало реакции мисс Фэрчайлд.

— Если вы хотите меня оскорбить, — размеренно произнесла она, величественно поднимаясь на ноги и подходя к нему, — то можете сделать это за моей спиной. У меня слишком много дел, и я не желаю попусту тратить свое время.

— Проклятие…

Она не дала ему окончить. С ловкостью заправского боксера ударила его по носу и вышла за дверь.

В комнате повисло тяжелое молчание. Диккан был удивлен, что его галстук не оказался весь заляпан кровью. Мисс Фэрчайлд не зря провела всю жизнь среди солдат и знала, как бить.

Кейт поднялась.

— Что ж, — подозрительно веселым тоном произнесла она, поправляя бледно-желтую юбку. — Теперь я понимаю, почему тебя называют самым учтивым мужчиной во всей Англии.

Диккан почувствовал себя обиженным, хотя и знал, что не имеет на это права.

— Я же женюсь на ней, Кейт. Чего еще ты хочешь?

Она печально поглядела на него.

— Для начала можно было быть повежливее. — И вышла за дверь.

Диккан продолжал сидеть за столом с изумленным выражением лица, когда появилась служанка. Наконец тяжело осел и положил голову на руки.

— Кофе, — прорычал он, — и посмотрите, нет ли у вас болиголова.

Глава 2

Грейс укладывала вещи в чемодан, когда в комнату вошла Кейт.

— Можно? — спросила она, прикрывая за собой дверь.

Грейс даже не подняла головы.

— Если только ты никого с собой не привела.

Кейт рассмеялась.

— Думаю, он все еще внизу, проверяет, не сломан ли нос. — Она жестом остановила собравшуюся что-то ответить Грейс. — И даже не вздумай извиняться. Я знакома с этим повесой со дня крещения и ни разу не видела, чтобы он допустил такой грубый промах. Будь на его месте кто-нибудь другой, я бы решила, что он пьян.

— Возможно, так и было, — согласилась Грейс, встряхивая вечернее платье из серого муара. — Вряд ли он ожидал оказаться в одной постели с такой невзрачной девушкой, как я.

— Грейс, — предупреждающе произнесла Кейт, усаживаясь на подоконник, — эти слова недостойны тебя.

Грейс чувствовала себя ужасно несчастной, но все же не удержалась от улыбки.

— Милая Кейт, — заговорила она, разглаживая серый шелк, — я не искала сочувствия. Я прекрасно знаю, кто я есть. И кем я не являюсь. И уж точно я не та женщина, которую бы заметил Диккан Хиллиард, не окажись я в твоей гостиной.

— Ты ему нравишься, — возразила ее подруга.

— Конечно. Встретив меня на улице, этот джентльмен приподнимает шляпу. Но в постели он предпочтет красотку.

Почувствовав,

как ее щеки снова загорелись, Грейс решила, что устала от постоянного смущения. Но прикосновение его руки было таким прекрасным…

— Держи, — сказала Кейт, словно прочитала мысли Грейс. — Небольшой глоток тебе не повредит.

Грейс увидела в ее руке фляжку из чеканного серебра.

— Она все еще у тебя?

Кейт лукаво улыбнулась:

— Да, я никогда не теряю того, что стащила у друзей.

При виде фляжки на Грейс нахлынули воспоминания.

Те ужасные дни битвы при Ватерлоо, поиски ее отца, то, как они нашли Джека Уиндема, графа Грейсчерча, который был тяжело ранен, а предатели угрожали женщинам, которые спрятали его у себя. Тогда Диккан Хиллиард их всех спас.

Именно это помогло Грейс взглянуть на него по-новому. Прежде она считала Диккана праздным повесой. Остроумный, невероятно ироничный любитель удовольствий, и даже этот странный пост в дипломатическом корпусе для него не что иное, как прекрасный повод наслаждаться жизнью. Но когда его попросили о помощи, он не только оказался чрезвычайно полезным и способным держать язык за зубами, но и потряс Грейс невероятной заботой об отчаявшейся жене Джека, Оливии. Более того, в один миг мужчина, имевший прозвище мистер Совершенство, подружился с самой Грейс, неуклюжей дочерью старого солдата.

Те дни и недели после Ватерлоо были для нее окутаны туманом, особенно когда она нашла своего умирающего отца на окровавленных камнях во дворе замка Угумон. Она помнила одно: лучи солнца, пробивавшиеся сквозь листву Королевского парка в Брюсселе и освещавшие лицо Диккана, когда он сочувственно коснулся ее руки и рубин в его кольце ярко блеснул. Тогда он впервые прикоснулся к ней, улыбнулся и сказал, каким хорошим человеком был ее отец. И Грейс поняла, что эти ледяные серые глаза способны излучать добро.

Она снова перевела взгляд на фляжку. Она принадлежала Джеку, но Кейт бесцеремонно забрала ее себе. Какое-то мгновение Грейс ужасно захотелось выхватить ее у подруги и опустошить одним глотком.

— Ты не могла придумать, как выйти за него замуж? — спросила Кейт.

— Нет, да он и не собирается. — Она взяла в руки старый красный гвардейский мундир, который носила во время долгого пути по растерзанной войной Испании. Грейс знала, что ей стоило бы его убрать вместе с мундиром отца и своим фартуком медсестры. Но ей было приятно ездить в нем верхом. Она подозревала, что в ближайшие дни ей снова понадобится утешение.

В эту минуту без стука открылась дверь и в комнату вошел Диккан Хиллиард.

— Нам надо поговорить.

— Ты уверен, что по-прежнему находишься на дипломатической службе? — устало спросила Кейт.

Он фыркнул:

— У меня нет времени на дипломатию, Кейт. Мне надо срочно вернуться в Лондон, а мисс Фэрчайлд меня только задерживает.

Грейс так крепко сжимала мундир, что на ладонях отпечатались следы позумента. Она была не в силах встретить его гневный взгляд.

— Не понимаю, что вас задерживает, мистер Хиллиард, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно. — Уж точно не я.