Как умирала Вера
Шрифт:
– Эй, – перебила его Вера, – Ты не забывай, что я в отличие от вашей расчудесной троицы медицинских институтов не кончала.
– Хорошо, дальше проще. Фишерам удалось сгенерировать искусственный глаз, посылающий хороший сигнал в головной мозг. Также сделан неоценимый прогресс в обезболивании. Были разработаны способы использования света для облегчения боли при применении лекарств с меньшими побочными эффектами. Вполне вероятно, что после дополнительных экспериментов, свет сможет полностью заменить лекарства.
– Это все прекрасно и удивительно, но объясни, зачем мне нужно пропитываться благоговейным духом к этим людям?
– Не торопись с выводами. Не будем забывать, что Герман Фишер в первую очередь гениальный трансплантолог. На его счету сотни успешных операций. Сотни донорских органов прижились в телах нуждающихся реципиентов.
Вера поморщилась. Пахом пояснил:
– Донор – тот, кто отдает орган, реципиент – тот, кто принимает. Если не считать успешные трансплантации внутренних органов, первым громким прорывом стала пересадка двух донорских кистей рук и предплечья девятилетнему мальчику из Иркутска, который перенес пересадку почки и двойную ампутацию после перенесенной в двухлетнем возрасте серьёзной инфекции. Хирургическая бригада собрала воедино кости, кровеносные сосуды, нервы, сухожилия и кисти рук во время сложнейшей десятичасовой операции. Таким образом, он стал первым ребёнком в мире, прошедшим процедуру по двухсторонней трансплантации рук. После операции мальчик нуждался в ежедневных иммунодепрессантах, а также проходил физиотерапию, чтобы максимально восстановить функциональность кистей.
Как и в случае с другими реципиентами донорских органов, пациент будет вынужден до конца жизни принимать лекарственные препараты и проходить терапию, чтобы минимизировать риск отторжения донорской ткани.
Оценка степени отторжения чрезвычайно важна для правильного дозирования иммунодепрессантов, назначенных пациенту после пересадки. Снижая вероятность отторжения, они в то же время резко подавляют сопротивляемость инфекциям. Неправильное дозирование является основной причиной неблагоприятных последствий трансплантации, но Фишер научился определять пропорцию практически безошибочно, – торжественно объявил Пахом.
– Браво! А ты чего так радуешься по этому поводу? – Вера со скучающим видом потягивала Виски из керамической кружки.
– Я уже понял, что впечатлить тебя практически невозможно, но уверен, что скоро ты признаешься, что потрясена. Вернее я увижу это по твоим глазам, – Пахом с многообещающим видом сощурил глаза и продолжил, – В студенческие времена я зачитывался работами Фишера и пристально следил за его успехами. Могу говорить об этом бесконечно, но для тебя попытаюсь максимально сократить курс.
Большим спросом в практике Фишеров пользовалась такая процедура, как пересадка лица – это медицинская процедура, в ходе которой заменяется вся или часть лица человека. Люди, пострадавшие от сильных ожогов, рака, нападений животных и потеряли часть лицевой ткани или всю кожу непременно обращались к Герману Фишеру. Первую операцию он провел на женщине, которая была изувечена собакой. Из двадцати семи последующих трансплантатов, четыре реципиента умерло, а остальные всю жизнь должны были принимать иммунодепрессанты, что сказывалось на здоровье. Но Фишер со временем научился сводить их вредное действие к минимуму. Он не бросил ни одного из своих пациентов. Как только ему удавалось найти способ усовершенствовать посттрансплантационную терапию, он сразу же связывался со всеми своими пациентами.
Одна из самых продолжительных и обширных операций по пересадке лица продлилась тридцать шесть часов. У пациента из США произвели замену тканей от линии роста волос до шеи, кроме глаз и остатков шеи. Бедолага пострадал от пулевого ранения, которое оставило его без зубов, носа и части языка. Сейчас он вновь обрел лицевые ощущения, может улыбаться, ощущать запах, вкус, есть и учится разговаривать.
– Меня сейчас вырвет. Обязательно все это слушать?
– Еще немного потерпи, и я лично подержу твои прекрасные волосы, когда тебя начнет выворачивать наизнанку.
Вера отодвинула стакан с виски, поскольку в горле уже образовался ком.
– Ну и следующим в карьере Фишера стал феноменальный эксперимент по пересадке человеческой головы.
– Ладно, валяй. Вешай мне лапшу на уши, если тебе так это нравится. Все равно я ни за что не поверю в этот бред.
– Это не бред, а колоссальный прорыв в медицине. И возможность дать человеку шанс на полноценную жизнь.
– Ага, одним спасут, а у других эту жизнь отнимут… Вот сиди и гадай, хватит у тебя денег на новый орган? Или наоборот, в расходный материал пойдешь? Убей одного для того чтобы спасти другого – вот один девиз трансплантологов… Деньги не пахнут и бога нет – два других.
– А ты проницательна.
– А ты думал совсем дуреха перед тобой? Тоже институт окончила, хоть и не мед.
– Ну, от чего же сразу отнимут? Рассмотрим ситуацию смерти от черепно-мозговой травмы, когда тело остается целым.
– Когда на кону миллионы долларов или евро, никто не будет ждать подходящего донора. Но в любом случае, пересадка головы – это уже чересчур.
– Ну почему же? Первую операцию по пересадке головы обезьяне провели еще сорок пять лет назад. Это широко известный в узких кругах факт. Фишер также тренировался на обезьянах, мышах и трупах.
До этого времени не существовало способа успешно отсоединить спинной мозг, однако последние достижения сделали такую процедуру возможной. Такой прорыв в медицине будет помогать в излечении смертельных заболеваний. Операция начинается с охлаждения тел пациентов до восемнадцати градусов по Цельсию, изъятия спинного мозга и замены одного другим, а затем склеивания нового тела и головы с помощью "неорганического полимерного клея". Эта процедура была изложена на основе исследований на собаках и подопытных животных. Сложность состоит в том, чтобы обратно соединить каждую артерию, мышцу и реанимировать другие связи. Но Фишер посчитал достаточным восстановить хотя бы несколько из них, чтобы пациент смог в какой-то степени управлять своим передвижением. Затем с помощью электрической стимуляции спинного мозга нервные клетки обучаются новым функциям. Головы нужно удалить одновременно и вновь соединить в течение часа, так как это самое долгое время, в течение которого мозг человека может оставаться без постоянного потока крови и кислорода. Новое тело берется от донора с мертвым мозгом, но в остальном здорового. Донором может стать человек, попавший в аварию или даже заключенный, приговоренный к смерти.
Обоим пациентам отсоединяют голову от спинного мозга одновременно очень острым скальпелем. Затем голову пациента соединяют с телом донора с помощью специального вещества, похожего на клей – полиэтиленгликоля, чтобы объединить оба конца спинного мозга.
Мышцы и кровеносные сосуды сшивают до того, как пациента введут в кому на четыре недели, чтобы на время, пока голова и тело будут заживать, пациент не двигался.
После пробуждения пациент должен быть способен двигаться, чувствовать свое лицо и даже говорить тем же голосом. Чтобы предотвратить отторжение, ему дают мощные иммунодепрессанты. Такие операции дадут надежду тысячам парализованных и нетрудоспособных людей.