Как все начиналось
Шрифт:
Мы с Ваней вышли, уже в коридоре я обернулась. Арвиль все еще стоял в дверях, его раздирало странное чувство. Неуверенность? Я усмехнулась про себя: «Только не Фатиа!» Сожаление? Недоверие? «Точно, он мне НЕ доверяет!»
– Мы предупредили тебя, Фатиа, мне жаль, что ты слеп! Но поверь, я этого так не оставлю, я докажу вину Леона, и найду его сообщника среди магов, хотя бы потому, что это напрямую касается меня! – бросила я напоследок и с гордо поднятой головой зашагала к выходу.
На улице охранники
– Ведь это Моэрто? – хмыкнул Ваня ни с того ни с сего.
Я нахмурилась и неохотно кивнула.
– Вехрова, я говорил, что ты дура? – усмехнулся приятель, сплевывая на дорогу.
– Неоднократно, – снова кивнула я.
* * *На следующее утро я проснулась поздно. В окна бил солнечный свет, я выглянула в сад. Гарий разбивал новый цветник и сейчас энергично ковырял землю лопатой.
– Доброе утро! – сонно улыбнулась я.
Гарий выпрямился, стер со лба пот и кивнул:
– Доброе! Ты сегодня поздно!
Я потянулась и встала с кровати. Действительно, поздно?
Поздно?!
Я застыла посреди комнаты с портами в руках.
Фатиа внутри меня не было! Мои мысли и ощущения остались на месте, а вот властительские растаяли, как первый снег. Это хорошая новость или плохая? Может быть, Моэрто продержалось пару дней и само по себе исчезло? Я посмотрела на тонкий шрам на ладони. Все чрезвычайно странно.
Я оделась и вышла на веранду. Тут-то я и поняла: исчезновение Моэрто – новость отвратительная!
На лежаке развалился Ваня, в руках он зажимал розовый надушенный листочек и перо, очевидно, только что выдернутое у гуся, и что-то вдохновенно корябал на бумаге. Я долго рассматривала его расслабленную позу и бессмысленную улыбку, а потом тихо позвала:
– Вань, ты чего делаешь?
Тот поднял расширенные глаза и выдохнул:
– Асенька, я стихи сочиняю!
«Что?! Какие, к черту, стихи? Петушков в слове „мама“ делает четыре ошибки!»
– Ваня, с тобой все в порядке? – Я осторожно дотронулась до холодного лба приятеля.
– Я себя великолепно чувствую! – широко улыбнулся он. – Ты послушай:
Ночь, тишина, мы одни с тобою сегодня,
Хороша за окошком весна, и прекрасна с тобой непогода.
Слезы радости мы разделим на двоих…
– Ну как? – Ваня поднял на меня подернутые поволокой глаза.
– Чего-то не в рифму.
– Не в рифму? – Иван с самым сумасшедшим видом схватил себя за волосы. – Думай, думай, голова! Как же я это покажу ей, если не в рифму?
Я внимательно рассматривала приятеля, пытаясь понять, как за одну ночь из нормального мужика он смог превратиться в буйного неврастеника с замашками романтика.
– Тебе не нравится, – махнул он рукой, вмиг успокоившись. – Мне тоже не нравится, я все равно не могу сюда вставить имя Прасковья. – Он схватил лист и порвал на мелкие клочья.
Я захлопала ресницами:
– Какая Прасковья?
– А вот еще, полночи сочинял, – не обращал внимания на мое изумление Петушков.
О Прасковья, ты мой свет,
Лучше в мире тебя нет,
Подарю тебе смычок,
Будешь петь ты как сверчок!
– Ну как?
– Отвратительно, – прошептала я, с восхищением глядя на приятеля.
Может, сегодня знаменательный день и все мужики сошли с ума? Хотя Гарий не выглядел умалишенным, но ведь и Ваня с первого взгляда кажется совершенно нормальным.
И Фатиа куда-то испарился из моей головы. Чего там говорил Сергий: «При магическом воздействии чувствовать его перестану?» «Приворот? – вдруг мелькнула мысль. – Какой, к черту, приворот? Приворот на двоих: Властитель и Ваня? Бред! Полный бред!»
Как в насмешку, перед глазами проплыла картинка: «Хрустальный графин, Петушков пьет жадными глотками прямо из тонкого горлышка».
Отчего-то мне стало весело.
«Значит, Парашка здесь действительно не случайно! Доподлинно мне известно, что некоторые привороты начисто лишают мужиков мозгов, и Ваня – живой пример тому! Бедный Петушков, нечаянная жертва обстоятельств. – Я едва сдержала нервную улыбку. – А вот для чего из игры вывели Властителя, непонятно».
Тут Ваня зашевелился и попытался встать.
– Ты куда? – схватила я его за руку.
– Я должен ее увидеть! – с трагическим надломом в голосе прошептал он.
– Кого?
– Ее! – Ваня махнул в сторону двора.
– Петушков, – я толкнула его обратно на лежак, – не сходи с ума, сиди дома, сочиняй стишки!
Я приготовилась привязать приятеля к стулу, если понадобится крайняя мера, но уверенности, что он не убежит к любимой вместе с ним, отнюдь не было. В это время на веранду вышел Сергий, заспанный и помятый, пухлую щеку пересекал красный пролежень.
– Сергий! – скомандовала я. – Следи за Петушковым!
– Зачем? – зевнул тот.
– За надом!
Я кинулась в комнату искать дорожную котомку, где в самой глубине валялась маленькая книжечка для записей.
Однажды я прочитала очередную Марфину «инструкцию», называлась сия гадость «Как сделаться совершенным магом за год». Так вот, в ней советовалось все новое и удивляющее тебя записывать в отдельную книжечку. В течение трех месяцев я корябала на желтеньких листочках все, что со мной происходило, а заодно и самые легкие рецепты из штудируемой в это время книги «Как сделать отворот». Магом я все равно не сделалась, а вот рецептики остались.