Как все начиналось
Шрифт:
– Табор горит!
Я, как завороженная, повернула голову, через деревья темнеющего сада показались яркие языки пламени, нежно ласкающие купол самого высокого шатра. Лейла округлила глаза и мягко осела на землю в глубоком обмороке.
Посадская ведьма хотела метнуть новый шар, но толпа, несущаяся к рыночной площади, просто смела ее. Голубой огонек полыхнул в темном небе и ударил в фонтан. Раздался грохот, меня оглушило, сверху посыпалась мраморная крошка, с ног сбил поток из капель и горячего воздуха. Я отлетела к забору и израненной спиной
– Воды! – орали на рыночной площади. – Воды сюда!
– Вода! – орали на площади перед Домом Властителя. – Здесь одна вода!
И тут среди общего шума и царящего на обеих площадях хаоса и неразберихи, словно божественный глас с неба, я различила знакомый баритон:
– Что здесь происходит?
– Фатиа! – заорала я из своего убежища. – Я спасла рыбку!
– Вехрова, – различила я вкрадчивый голос, – подойди-ка ко мне! Быстро!
Я откашлялась и поползла в противоположную сторону, пускай Властитель полюбуется на дело рук моих, а когда успокоится, тогда и побеседуем.
* * *Я ни разу не видела, чтобы цыгане так быстро собирали шатры, вернее, то, что осталось от них. Добрая половина скарба исчезла при пожаре, причем часть сгорела, а другую растащили ушлые местные жители. Площадь, залитая водой из разбитого фонтана, производила удручающее впечатление. Валялись осколки мраморных плит, уже потихоньку растаскиваемые по садам и огородам горожанами. Калитку Дома Властителя накрыло кусками ржавых труб. Славные каменные завитушечки, некогда служившие украшением фонтана, долетели даже до веранды, а одна, особенно крупная, даже разбила окно в комнате Властителя Фатии.
Арвиль со мной разговаривать отказывался и с ночи запер дверь моей комнаты на ключ, а окна закрыл ставнями. Завтрака я так и не дождалась, обеда, кстати, тоже, и попыталась вырваться в коридор, покрывая при этом и Властителя и Бертлау такими яркими выражениями, что самой становилось совестно. Кроме гомерического хохота обитателей Дома, я больше ничего не услышала, тогда-то мне действительно стало грустно. Ближе к вечеру дверь волшебным образом распахнулась, и на пороге появился хмурый Фатиа.
Он молча прошел в комнату, оставляя на полу следы от грязных сапог. Я смотрела на него со щенячьей преданностью, понимая, что только глубокое раскаяние спасет меня от голодной смерти.
– Ну?! – Он грозно сверкнул стеклышками очков в мою сторону.
– Фонтан взорвала не я!
«Кто сказал, что лучшая защита – это нападение? Лучшая защита – это оправдание, особенно когда оправдываешься перед Властителем Фатии», – мелькнула мысль.
– Знаешь, Вехрова, – рыкнул он, – ты ничего сама не разрушила, но во всем поучаствовала!
Я уже решила пореветь, надеясь, что чистые девичьи слезы спасут меня от его гнева, но Фатиа махнул рукой:
– Собирайся!
– Куда? – насторожилась я.
– Ремонт фонтана отрабатывать!
– Я не могу, у меня все тело болит, – запричитала я, – мне нельзя работать физически, у меня слабое здоровье!
Фатиа бросил на меня выразительный взгляд и прикрыл за собой дверь.
– Черт! – я пнула от злости стул.
Вы когда-нибудь собирали апельсины? Я тоже. Это оказалось не так весело, как может показаться сначала. Вы думаете, у апельсинов тонкий кисловатый аромат? Неправда! Они воняют сладко и удушающе! Ах, вы полагаете, оранжевый цвет помогает лучше разглядеть плоды на ветках? Ошибаетесь! К третьему часу работы кажется, что скоро рехнешься от ряби!
Сама себе я представлялась бедной жертвой вопиющей несправедливости, а хозяин плантации виделся надсмотрщиком. Огромная корзина казалась бездонной, и ровные ряды апельсиновых деревьев бесконечными.
Когда приехал Фатиа, я чувствовала себя выжатой как лимон. Руки и ноги ныли, а спина отказывалась разгибаться, болью отдавалась каждая заживающая царапина. Хозяин плантации поспешил встретить дорогого гостя и доложить, что его указания неукоснительно выполнялись: девушка работала как чокнутая пчелка.
От облегчения я повисла на ветке, думая лишь о том, что мои мучения закончились. Аромат апельсинов перестал раздражать, а добрый неизведанный мир снова улыбнулся клыкастой пастью. Я висела на вытянутых руках и смотрела в яркое голубое небо с пушистыми ватными облачками, плывущими плавно и спокойно. Над головой шелестела листва, плоды на самой верхушке весело дразнили оранжевыми боками. Внезапно листочки закружились перед глазами, небо резко отдалилось, а пение птиц заглушил кряжистый треск. Я сидела на земле, прижатая отломанной веткой.
– Она там! – услышала я голос хозяина сада, звучащий как-то уж очень тоненько.
– Где? – пробасил Фатиа.
Я бешено вскочила на ноги, подперев ветку плечом и отчаянно надеясь, что никто не заметит неприятного казуса.
– Ася! – Властитель показался из-за деревьев и довольно улыбнулся, похоже, мой несчастный натруженный вид лишь добавил ему настроения. – Устала?
– Нормально! – кашлянула я, чувствуя, как тяжелая ветка с острыми отломленными сучками впивается в плечо.
– Ты молодец! – заявил он и легонько хлопнул меня по спине. Такой тяжести я выдержать не смогла – не удержалась на ногах и рухнула мешком на траву, по-прежнему обнимая отломанную ветку.
– Она сама сломалась! – простонала я, страшась поднять голову.
Глава 12
В Фатию мы вернулись вечером следующего дня. Наша ссора с Арвилем достигла своего апогея, и мы тщательно игнорировали друг друга, не желая даже слова произнести. Расстались и вовсе не попрощавшись.
Я въехала на постоялый двор в омерзительном настроении. Ваня открыл ворота, Сергий и Пантелей, облокотившись о перила веранды, радостно улыбались мне.