Калинов мост
Шрифт:
– Твоя готовность помочь, князь Вадимир, высоко оценена ближниками Светлого бога.
Вообще-то я пока что ничего никому не обещал, а потому впал в легкое замешательство. Самым разумным было сейчас извиниться и уйти, сказав на прощанье, что мы не туда попали. Вот только у меня были большие сомнения в том, что наше с Марком поведение будет расценено как адекватное. А неадекватное поведение в критической ситуации вызывает большие подозрения. Нас, чего доброго, могли просто убить, как отпетых мошенников, вздумавших шутки шутить с уважаемыми людьми. А то что перед нами стоят люди уважаемые и обладающие солидным боевым потенциалом у меня не было никаких сомнений, для этого мне достаточно было взглянуть на суровые лица и облаченные в железо и кожу тела. Безоружным в этой комнате был только один человек, тот самый, которого наш проводник представил как Великого Ширгайо.
– Я дам тебе своих Соколов, князь Вадимир, так будет лучше. Я не хочу, чтобы слухи о вашем походе распространились по округе.
Сесть нам не предложили. Впрочем, все присутствующие в этой комнате люди, включая верховного жреца, которого, вероятно, следовало называть волхвом, тоже стояли. Видимо, эти люди очень спешили и не склонны были к долгим разговорам.
– Я бы все-таки попросил, уточнить задачу, – негромко произнес Ключевский.
– Кто этот человек? – вскинул на меня глаза Великий Ширгайо.
– Это мой брат, князь Мрак.
– Наслышан, – кивнул головой жрец.
Я, честно говоря, был удивлен ответом, и никак не мог понять, чем же прославился в этих краях сир Марк де Меласс, если он никогда здесь не был. Конечно, я мог бы заподозрить Ключевского в чем-то нехорошем, ну, например, в том, что он скрывает от меня какие-то факты своей биографии, если бы сам не находился в сходном положении.
– Вам придется устранить самозванца, князь Вадимир, любым способом. Не мне вас учить, как это делается. Этот жалкий выродок, называющий себя сыном Световида, должен понести суровую кару. Но главное – девушка. Ее вы должны привезти сюда живой и невредимой.
Задача, что и говорить перед нами была поставлена масштабная, к тому же меня насторожило упоминание о самозванце. Я не исключал, что этот тип был как-то связан с событиями происходившими минувшей ночью в замке Шаузель, и если это действительно так, то, возможно, жезл бога Велеса правильно отреагировал на ситуацию. Мы с Марком переглянулись, но, к сожалению, время для обмена мнениями было не самым подходящим.
– Пора, – сказал Ширгайо и решительно направился к двери. Нам не оставалось ничего другого, как последовать за ним. Я полагал, что нам придется присутствовать при жертвоприношении, но ошибся. Во всяком случае, мы вышли из храма и оказались на довольно обширной поляне. Ширгайо бросил взгляд на восток, где в это время разгоралась заря. Сопровождавшие его люди, которых он называл Соколами, воткнули в землю два копья, третье копье они привязали поперек на высоте полуметра. Получилось что-то вроде барьера. К этому барьеру подвели роскошного белого коня. Прямо скажу, для такого красавца преодоление сооруженного искусственного препятствия было парой пустяков. Тем не менее, и волхвы и Соколы застыли в напряженном ожидании, словно не верили в способности этого изумительного по своим статям жеребца.
– Правой, – торжественно произнес Ширгайо, когда конь легко преодолел искусственный барьер. – Вам будет сопутствовать удача, князь Вадимир.
– А если бы он сделал первый шаг левой ногой? – спросил у волхва Марк.
– Мы отложили бы поход, – бросил удивленный взгляд на Ключевского Ширгайо. Этот человек с резкими чертами далеко еще не старого лица мне нравился, но это еще не повод, чтобы пускаться в авантюру, возможно не имеющую к нам и нашим проблемам никакого отношения.
– Кто эта девушка? – тихо спросил я у Ширгайо.
Волхв вздрогнул и бросил на меня недовольный взгляд. Кажется, он счел мой вопрос неуместным.
– Вам ведь заплатили, князь Вадимир. Какое дело ближнику Чернобога до наших проблем? Или ваш отец Великий Всеволод передумал?
Вообще-то моего отца действительно звали Всеволодом, и он, на свою беду, связался с жрецами храма Йопитера. Но я сильно сомневался, что он был тем самым Всеволодом, о котором сейчас говорил верховный жрец храма Световида. Хотя такое количество совпадений могло насторожить кого угодно.
– Если бы мой отец передумал, он не прислал бы нас с Мраком в твой храм, Великий Ширгайо. Угроза, исходящая от самозванца, беспокоит ближников всех славянских богов. Но я должен представлять масштаб этой угрозы, чтобы найти верные средства.
– Не думаю, что эта девушка представляет угрозу для Тура, черпающего силу из ладоней Скотьего бога. Твоя слава кудесника, князь Вадимир, дошла и до моих ушей.
– Я попытаюсь оправдать твое доверие, Великий Ширгайо. Когда мы отправляемся в путь?
– Немедленно. Ладья уже готова.
– Но мы непривычны к веслу, – поспешил отбояриться от тяжелой работы Марк.
– Мои Соколы домчат вас до замка самозванца быстрее ветра. Их поведет Войнег.
Если судить по внешнему виду, этот Войнег свое дело знал. Ростом он был повыше нас с Марком да и в плечах пошире, а вот годами, пожалуй, помоложе, вряд ли ему исполнилось больше двадцати пяти лет. Шлем на его голове, украшенный фигуркой хищной птицы, напомнил мне о царе Аталаве, павшем в своей крепости вместе с дружиной от рук оборотней предателя Варлава и варваров Люцифера. Правда, я не берусь утверждать, что Войнег оборотень, подобный тем Соколам, которых мы видели в Атлантиде.
– Бог Световид уже сказал свое слово, я тоже говорю свое – возвращайся с победой, князь Вадимир.
Ладья не показалась мне надежным средством передвижения. Как человек, выросший на бескрайней равнине, я не питаю к морю нежных чувств. И если бы в прежние добрые времена рискнул довериться волнам, то непременно выбрал бы для этого океанский лайнер, а не утлую лодчонку с пятидесятью гребцами.
– «Титаник», например, – криво усмехнулся Ключевский, оглядываясь на тонувший в серой дымке таинственный остров, с пристани которого мы отправились в свой первый и, возможно, последний морской поход.
– Типун тебе на язык, – огрызнулся я.
Мы удобно устроились с ним на носу под небольшим навесом, предоставив своим новым знакомым махать тяжелыми веслами. Войнег расположился на корме у руля, голосом задавая ритм гребле. Судя по тому, как соколы управлялись со своей нелегкой работой, гребля не была для них в новинку. Я боялся морской болезни, хотя и имел о ней смутное представление. Но, кажется, все обошлось, и мое самочувствие нисколько не ухудшилось от того, что я перестал чувствовать твердь под ногами. Правда, было довольно свежо, и я пожалел, что не захватил плащ, отправляясь из замка Руж в гости к Антуану де Шаузелю.