Камень ацтеков
Шрифт:
— Сходство мало что значит. Ты, Ролан, тоже не был похож на прихвостня бога смерти.
— Я знаю, на кого я похож сейчас — на растяпу, который попался.
Баррет засмеялся. Что-то в Брасье ему импонировало. Избитый, скованный и отчаявшийся лейтенант все еще пытался острить.
— Ладно, я ухожу.
— Питер! Погодите! Не уносите лампу! Выпустите меня!
— Не сейчас, попозже. Когда мы будем в открытом море, я дам тебе немного погулять на свежем воздухе. В трюме темно, зато не нужно стоять вахту — спи сколько угодно,
Брасье спорить не решился, он обреченно умолк в темноте, а Баррет вернулся к себе и отыскал Кида.
— Ланцетник, у тебя найдется хорошая пила для тонкой работы?
— Как любой приличный хирург, я имею полный инструментарий для ампутаций.
— Пилка возьмет железо?
— Не пробовал.
— Собери свои причиндалы и следуй за мной. А ты, Раймонд, постучи в каюту к мисс Саммер. Если она тебе откроет, попроси хозяйку не беспокоиться, а потом занеси туда большой бочонок с водой.
— Капитан, я не ослышался — вы сказали с водой!
— А разве я упоминал ром? Кстати, воду можешь взять прямо из-за борта.
Потрясенный негр ушел. Проницательный врач усомнился.
— А ты не боишься, Питер?
— Нет. Надо решаться на что-то толковое, медлить дальше — все равно что покуривать, сидя на емкости с порохом…
Испуганная Саммер застыла на пороге каюты. Ее лицо — нежное личико блондинки, — побелев, приняло оттенок мела. Синие глаза казались черными от расширившихся зрачков.
— Не бойся, Пэм, — буркнул Баррет. — Я не причиню тебе никакого вреда… Раймонд, ставь бочонок. Генри, отойди немного, я сам закатаю ей рукав.
— О господи… — ахнул перепуганный негр. — Вы ведь знаете, капитан, какая у меня нежная душа и доброе слабое сердце.
— Вот я и сказал тебе, чтобы ты уносил прочь свою задницу.
Баррет взял пилку и склонился над плечом. Черный обруч повыше локтя оказался холодным на ощупь.
Генри Кид искоса уставился на полуоткрытую высокую грудь и подобрался поближе.
— Отойди.
— Нет, давай я сам, Питер. У тебя нет привычки к точной работе.
Врач сделал первый, тонкий, словно волос, надпил на металле, потом налег посильнее.
— Не задень ее, — мрачно посоветовал Питер.
— Счастьем будет, если мы хотя бы не отправим ее и себя заодно на тот свет.
Раздался сильный скрежет.
— Мой инструмент вот-вот сломается. А впрочем, ничего особенного. Не падайте в обморок, мисс, мы только избавляем вас от уродливого браслета.
По лбу Ланцетника медленно сползла капля пота, обогнула докторский глаз и исчезла в жестких морщинах щек.
— Долго еще?
— Готово. Я сделал все, что мог.
Баррет потянул концы распила так, что захрустели суставы пальцев. Браслет раздвинулся, соскользнул с руки Саммер, и в тот же миг полетел на дно бочонка с водой.
С минуту
Через несколько минут тоже не произошло ровным счетом ничего.
— Фальшивка, — обронил Баррет с облегчением. — Это не вещица бога. Тэдди нас всех надул.
Кид вытер загорелую лысину, нахлобучил парик и тщательно, любовно прибрал хирургические инструменты в ящичек.
— Я никогда еще не использовал свою пилку для такой недостойной работы.
— Все когда-нибудь приходится делать в первый раз.
— Дама в обмороке, а я ничего не держу в аптечке на случай истерик.
Памела откинулась на табурете — упасть ей мешала только дощатая переборка. Питер перенес ее на койку, поправил складки юбки и прикрыл плащом.
— Как с нею умудрились сыграть такую шутку?
— Скорее всего дали снотворного, а потом запаяли обруч встык и тщательно загладили следы. Должно быть, Пэм находилась в мистическом состоянии и поверила. Тэдди оказался сообразительным парнем и отлично разыграл обман. Это был один из способов ослабить ее волю и добраться до денег Форстера.
— Как ты думаешь, она всерьез верит в бессмертие? И даже в то, что этот подонок Тэдди — настоящий сын бога смерти?
— Думаю, что так. Если ты хочешь получить от своей дамы что-нибудь, кроме слез, то тебе придется потеснить одну ее фантазию другой, более занимательной историей. А пока пошли отсюда, Питер. Вот увидишь, девушка очнется гораздо быстрее, если мы не будем столбами торчать возле нее.
Дверь каюты едва не зашибла негра Раймонда, который увлеченно подслушивал. Его лоснящаяся физиономия не умела ни краснеть, ни бледнеть. Баррет расхохотался, наблюдая бегство проворного кока.
— Все идет замечательно — словно истинный Бог несет нас на руках. Ставлю один реал против всех изумрудов Картахены, что через месяц в тавернах Ямайки будут болтать, будто я рублю ладони юным девственницам, чтобы ловчее стягивать с них золотые браслеты.
— Ты напрасно насмехаешься, друг. Сейчас наступает паршивое время. В год измен и изменений опасно иметь как длинный язык, так и длинный список врагов. Боюсь, громкая слава еще выйдет тебе боком.
Баррет не ответил — он беззаботно радовался счастливому исходу, а потому совсем не слушал предусмотрительного Кида.
Доктор потерял терпение и, махнув рукой, прекратил спор.
Глава 25. Пленник испанцев
— Что ты делаешь?!
Врач вцепился в запястье Баррета и попытался оттолкнуть его подальше от фальшборта.
— У меня появилось желание выполнить предсмертную волю Эрнандо де Ланды. Хочу метнуть изумруд в воду — хотя бы с опозданием на год.
— Утопишь драгоценность?
— Я говорил с тремя разными ювелирами — никто не дает за кристалл ни реала. Тэдди был единственным охотником за ненастоящим изумрудом, но урод Тэдди ничего не смыслит в камнях.