Каменные сердца

Мельникова Елена Александровна

– Отправляйтесь на острова, – нерешительно предложила я остающимся.

– Вряд ли монстра заинтересуют пятеро усталых людей и младенец, – усмехнулась Феора.

– Его может привлечь энергетический выброс от «Дракона», – пробубнил Ник, застегивая перчатку скафандра.

– Мы сумеем о себе позаботиться, – ответил Декстер. – Вас бы не пришлось выручать!

Пока не затих последний смешок, мы шагнули в лифт, который доставил нас в «жилой» отсек ракеты. Ник всю поездку наверх нервно мял в кулаке какую-то бумажку. Когда двери открылись, он уронил ее на пол.

– Инструкции нам не помогут, – вздохнул Валехо.

И точно. До старта за нами приглядывала Феора, а потом связь прервалась, и мы окунулись в кошмар. У меня сохранились лишь смутные воспоминания

о том, как тело сдавливало, выворачивало и ломало. Воздуха катастрофически не хватало, приходилось дышать часто и неглубоко, но все равно в легкие будто горячие угли набивали. Позже Валехо убеждал нас, что это продолжалось не дольше десяти минут. А затем наступила невесомость.

– По-моему, я откусил себе кончик языка, – Аксель первым нарушил тишину.

– Кто-то вон зубов лишился, – заметила я, поймав осколок.

– Это мой, – прохрипел Ник, утирая ладонью окровавленныегубы. – Феора молчит. Либо мы там все разнесли, либо что-то стряслось с нашей антенной.

– По мне – отличная поездка, – пожал плечами Грюн, не испытавший, похоже, ни малейшего дискомфорта. – Но лучше б мы ушли в джунгли.

– Горят твои джунгли, – грустно бросил Николас, принявшийся изучать изображения на экранах. – Малыш пристреливается.

Дикарь дернулся, но ремни кресла удержали бы и разъяренного шипохвоста. А вот Аксель отстегнулся и, подлетев к Валехо, навис над ним. На их лицах играли красные отсветы с монитора. Я же отвернулась к иллюминатору. За толстым стеклом мерцало звездами черное небо, плавал разнообразный мусор, в том числе два спутника. Внезапно в поле зрения появился знакомый мне «спрут», выпроставший к нашей капсуле щупальце. Я вскрикнула, указывая на мелькнувший трехпалый захват, и тут же иллюминатор заслонило присоской. Аксель дотянулся до скобы у окна на противоположной стороне, выглянул – туда уже стремился второй щуп. Наш корабль дернуло.

– Мы хотели в гости? Нас пригласили. – Цыганин хохотнул.

Мы настороженно ждали. Вдруг я снова ощутила свой вес, плотно осев в кресло. Аксель грохнулся между сиденьями ипотер ушибленный затылок.

– Ничего идут дела, голова пока цела, – буркнул он. – Наверное, прибыли.

– Давайте поглядим куда, – сказал Ник, выбираясь из ремней.

Люк не открывался, тревожно помаргивала оранжевая аварийная лампа. Грюн, разозлившись, пытался протаранить дверь, но тут Ник нашел автоматический запал пиропатронов, которые освобождали космонавтов в случае, если полотно приплавилось к обшивке. Видимо, ситуация эта относилась к чрезвычайным, но мы ведь и угодили в таковую. Как еще охарактеризовать полет на древнем космическом корабле, простоявшем без надлежащего ухода почти столетие? Раздался приглушенный хлопок, над дверью замигала надпись, призывающая надеть шлемы с индивидуальной подачей кислорода. Едва все выполнили предписание, Ник нажал кнопку, и толстенная створка опустилась. В кромешную темноту.

Валехо включил фонарь. В луч попали таинственные механизмы, не иначе как отвечающие за крепление «груза».

– А в фильмах причалы космических кораблей открытые, – прошептала я.

– Ага, и звуки в космосе слышны, – укоризненно проговорил Николас и шагнул наружу.

Напротив бесшумно отворилась дверь. Я взвизгнула от неожиданности. Меня преследовало чувство, будто мы очутились в ужастике и сейчас отовсюду повыползут скользкие, кровожадные, уродливые инопланетяне. Мои друзья тоже не доверяли фраевскому кораблю. В следующее помещение мы вошли гуськом, слегка пригибаясь, готовясь в любой момент упасть на пол или отпрыгнуть. Дикари, попавшие в оплот цивилизации, тупые и пугливые. Разумеется, хозяин жаждал увидеть нас именно такими, более того, он сумел заставить нас ощутить свою дикость. Ненадолго, но все-таки.

С другой стороны, варвара отличает любопытство, побеждающее осторожность и страх. Поэтому мы довольно быстро оправились, разбрелись по «комнатам» и даже на время забыли, зачем сюда пожаловали. Нам словно посчастливилось найти нетронутый войной дом предков или, нет, скорее, квартиру. Спальня, санузел, кухня. Крошечные пространства были рационально зонированы. Наверняка элементы интерьера ловко убирались, меняли свои функции, а из стен, потолка и полавыдвигались дополнительные детали (в этом мы убедились чуть позже). Памятуя о взрыве в новоошингтонской лаборатории, ребята старались ничего не касаться. Исследования поручили Николасу и мне.

– Если наша планета погибнет, будете виноваты вы, – пригрозила Кирна, наблюдая за нашими потугами включить экран (по мнению Валехо, гладкая поверхность стены над овальной панелью с кнопками напротив кровати могла оказаться им).

– Нужно глядеть на нее в окно, тогда ничего не стрясется, – серьезно заявил Ник, задержав палец над одной из ряда одинаковых клавиш.

– Главное – не моргать! – уточнил Аксель, прыснув от смеха.

Наконец я ткнула нужную кнопку. Обзорный экран сформировался в воздухе из ниоткуда вместе с набором полупрозрачных панелей. Похоже, напоследок Фрай любовался островами, разбросанными зелеными веснушками по океанской глади, – изображение выскочило само, избавив нас от необходимости что-то настраивать.

А от континента к ним направлялся асгард. Он изрядно прибавил в росте, его тело и конечности вытянулись, приобретя пропорции, условно соответствующие сложению взрослого человека. Судя по тому, как монстр вышагивал в океане, скрытый водой примерно до середины «бедра», рост его, наверное, достигал десятка километров. Огромное, нелепое, смертоносное и неуязвимое оружие. Только немыслимая гордыня в сочетании с неограниченной мощью могла породить нечто подобное. На матово-черном теле ярко пульсировали розовые прожилки. В миг, когда тварь готовилась к очередному выстрелу, по этим сосудам снизу вверх пробегала пурпурно-оранжевая рябь. Ядовито-розовый – цвет, отныне навсегда ассоциирующийся у меня с бедой.

Время от времени асгард поводил массивным плечевым поясом (шея у него отсутствовала), словно в удивлении озираясь по сторонам.

– Детеныш ищет маму, – заметил Грюн.

Тяжкая поступь асгарда вздымала высоченные волны. Хотелось надеяться, что эти волны не обрушатся на побережье и острова. Надежда – единственное, что оставила нам Вселенная, как сказала бы Туве.

– Оппаньки, еще один здоровенный господин! Если он тоже против нас, положеньице – атас, – пробормотал Аксель.

На обзорном экране появилось новое действующее лицо. К асгарду направлялось сотканное из анима-нитей человекообразное существо. Сквозистая «шкура» создания, переливчатая и изменчивая, была окружена радужным ореолом. Ее покрывал еле заметный темно-синий узор. Этот орнамент я не раз видела и рисовала… неужели?!Тувин анима-аватар… вроде бы так следовало именовать его?

«Поток в состояниизащитить себя сам», – вспомнились мне слова Туве. Будто в ответ на мои мысли, анима-великан запрокинул продолговатую, украшенную гривой, голову и взглянул прямо мне в глаза. А затем устремился в атаку.

Асгард застыл в дурацкой позе человека, который последний раз дрался в далеком детстве (если дрался вообще). То ли маневр привел его в замешательство, то ли он не рассматривал противника, как серьезную угрозу. И незамедлительно поплатился за свою беспечность – мощный апперкот поверг асгарда в океан. Поднявшаяся волна на несколько мгновений скрыла происходящее. Когда вода схлынула, аватар стоял над местом падения противника, собираясь его добить. Меж воздетых рук гиганта, сцепленных в замок, возникло искристое оранжевое копье, отбросившее на проплывавшую мимо облачную стаю россыпь отблесков. Опустить свое оружие аватар не успел. Вода под ним вспучилась пузырем, вскипела, и изнутри исторгся пронзительно яркий розовый луч. Анима-великан неожиданно ловко нырнул в сторону. Выстрел лишь слегка задел его левое плечо. Из пучины, исходя паром и низвергая с себя каскады бурлящей воды, поднялся асгард, невредимый и готовый к продолжению битвы. Рожу его, являющую собой грубую пародию на человеческое лицо, исказила гримаса торжества, смешанного с яростью и злорадством. «Это все, на что ты способен?» – как бы вопрошала тварь.