Камни его родины
Шрифт:
Винс кивнул. На его красивом лице снова появилось угрюмое, высокомерное выражение. Он, очевидно, считал, что Эбби избегает его. В действительности дело обстояло еще хуже.
Эбби вымыл в уборной руки, поправил галстук и, надев пальто, помчался на вокзал встречать Феби: она собиралась провести этот уик-энд у Вертенсонов.
Он увидел ее в толпе прибывших пассажиров: она шла навстречу, отыскивая его глазами, освещая мглистые сумерки спокойным сиянием своей открытой улыбки. Она была без шляпы; короткие черные волосы и челка, обрамляющая
Они наскоро пообедали в ресторане Хейдмена на Мэйн-стрит и вместе отправились в муниципалитет на заседание Комитета. Эбби был председателем комиссии по сбору пожертвований.
Потом, когда он собрался ехать с ней к Вертенсонам в Ньюхилл, она спросила:
– Рафф еще не вернулся?
– Нет. – За все это время от Раффа пришла только открытка, посланная авиапочтой, в которой он сообщал, что рассчитывает вернуться в воскресенье.
– Чудесно, – сказала Феби. – Значит, мы в раю: в нашем распоряжении.
Как только они вошли в дом (сегодня в полдень Берт Викфорд внес его в список предназначенных для продажи), Эб нервно занялся коктейлями; Феби стояла возле него у кофейного столика, заложив руки в карманы темно-зеленого джемпера, и задумчиво рассматривала огромную комнату со стеклянными стенами и сделанной на заказ мебелью. Как безупречны пропорции этой белой комнаты с выложенным пробкой полом, как изящно и разумно расставлена в ней мебель – и все-таки она ничего не дала Эбби. Если, конечно, не считать вот этой минуты, когда они стоят здесь рядом.
– В поезде я думала о том, каких баснословных денег это стоило – дом и Нина. Я просто вне себя, Эбби. Ты влез в такую петлю, а взамен не получил ничего, даже вот такого крошечного удовольствия. – Она взглянула на него. – По-моему, мы можем хотя бы... – Договаривать ей было не нужно.
– Да, – сказал Эбби.
Он никогда не рассказывал Феби – да никогда и не расскажет – о последней своей встрече с Элен перед тем, как она уехала с Ниной в Неваду.
В тот день Элен навсегда закрывала свою контору, и Эбби зашел к ней проститься и передать чек.
Дымя сигаретой в неизменном мундштуке слоновой кости, кашляя и суетясь вокруг письменного стола, Элен Уистер тараторила:
– Вы даже не представляете себе, Эбби, как это тяжко для меня – закрыть после стольких лет контору, зная, что этот гнусный Берт Викфорд, у которого контора в доме напротив, получит всю мою клиентуру.
Эбби неловко положил чек на стол, надеясь, что сразу после этого сможет уйти. Но она взяла чек, посмотрела на него, а потом с горестным и осуждающим выражением подняла глаза на Эбби.
– Я надеюсь, вы не думаете, что это может в какой-то мере вознаградить меня за все, от чего я отказываюсь?..
– Элен, мы ведь договорились у юриста, что...
– Все это так, – сказала Элен. – Но когда мы подписывали соглашение, я еще не знала...
– Чего не знали? – тревожно переспросил Эбби, недоумевая и в то же время догадываясь. – Что это еще за новости?
– А такие новости, что вы все время дурачили Нину. Бедная моя детка! И напрасно вы думаете, что никто в городе не знает об этом.
– На что вы...
– Вы не хуже меня понимаете, о чем речь!
– Элен, да объясните же...
– Господи, как только я вернулась вчера, – разразилась Элен, кривя бледно-оранжевый рот и щеки, – все наперебой начали рассказывать мне о вас и об этой девице, которую вы всюду таскали за собой и с которой все вас видели, в то время как моя бедная детка лежала в этой гнусной больнице!
– Погодите минутку, Элен, – начал Эбби, не зная, что сказать.
– Я ведь с самого начала не могла понять, – взволнованно продолжала миссис Уистер, размахивая мундштуком из слоновой кости и роняя пепел на пол, – ну, просто не могла понять, как это у вас хватило духу хладнокровно сунуть мою детку в такое место. Ну, конечно, я тогда не знала, что у вас уже интрижка с этой...
– Элен! – крикнул Эбби, а потом с глубоким отвращением сказал: – – Прежде чем начать свою обвинительную речь, вы бы выслушали кое-какие не слишком приятные факты насчет «вашей детки». Во-первых...
– Вы меня не запугаете! – взвизгнула Элен и сразу же закашлялась. – Я отказываюсь вступать в эти грязные препирательства. И мне просто стыдно смотреть, как вы стараетесь обмишурить нас на деньгах! Я так и сказала адвокату. И когда он узнал о вашем поведении, он согласился, что у нас есть все основания передать дело в суд...
После этого Эбби прекратил разговор. Он хотел одного: уйти, раньше чем окончательно потеряет самообладание, а он уже еле-еле сдерживался.
Но через час после того, как он вернулся в контору, позвонил его поверенный, Линкольн Элсворт, и сказал, что только что разговаривал с юристом Элен и, если Эбби не хочет навязать себе на шею очень неприятный судебный процесс, он должен подписать новое соглашение...
Кончилось тем, что Эбби пришлось поехать в Бостон, в старинную контору на Стейт-стрит, и там, глядя в надменные и осуждающие глаза отца, попросить на экстренные расходы еще двенадцать с половиной тысяч Долларов...
И вот Феби рядом с ним. Он поставил на столик стаканы и привлек ее к себе.
– Что с тобой? – спросила она.
– Ничего, – ответил он, все еще прижимая ее к себе Потом сказал уже более внятно: – Кажется, я все еще не могу привыкнуть к этому... к нам с тобой. – Он покачал головой. – Понимаешь, это была такая мука с Ниной... Она довела меня до того, что я боялся подойти к ней... а теперь... то есть...
– А я наоборот?
– Пожалуй...
Она улыбнулась ему, и он понял, как старается она избавить его в эту ночь от всяких сложностей.