Канашибари
Шрифт:
– Давай выберем кои, – повторила я.
И, не дожидаясь ответа подруги, открыла шкатулку. Минори, казалось, сжалась, но ничего не произошло. Я заглянула внутрь шкатулки и увидела еще две такие же, но меньшего размера.
Минори посмотрела через мое плечо и с сожалением вздохнула:
– А дальше что? Шкатулки еще меньше?
Я вытащила новые коробочки и поставила их на столик. И тут же удивленно приподняла бровь: трёх остальных шкатулок на столе больше не было.
– Ничего себе… – пробормотала подруга.
Я принялась рассматривать новые шкатулки. Их также украшала изящная роспись: миниатюрная гейша и самурай в боевой
– Не знаю, что именно мы сейчас выбираем, но я за гейшу, – тряхнула головой Минори. – Говори, что хочешь, но только не самурай.
Я пожала плечами:
– Хорошо, – и потянулась открыть шкатулку.
– Подожди! – Минори схватила мою руку. – Может все таки сначала обдумаем и обсудим?..
– Ты же только что сказала, что не согласишься на самурая? – я мрачно посмотрела на подругу.
– Да, но… Может, тебе в голову придут убедительные аргументы за самурая…
Я тяжело вздохнула.
– Пока не приходят. Давай выберем гейшу. – Я действительно не знала, что могут означать эти рисунки, но воин с катаной выглядел угрожающе.
Я открыла шкатулку, и та снова оказалась пустой. Вот только на столе внезапно появились изящная кисть, стопка бумаги васи [35] , брусок туши, тушечный камень и маленький кувшинчик с водой.
– И что мы должны делать? – Минори огляделась.
35
Васи (??) – японская бумага, в которой используется местное волокно, обработанное вручную и изготовленное традиционным способом.
Я тоже. Комната была абсолютно пустой, только столик и письменные принадлежности. Отодвинуть фусума я пока не пыталась, помня о первом… кайдане.
– Смотри! – воскликнула Минори. Я проследила за ее взглядом, и увидела, что на одном из листков васи что-то проявилось.
Мы подвинулись ближе и прочитали выведенную каллиграфическим почерком надпись. Я поморщилась.
– Что мы готовы поставить? – Минори наклонила голову набок, а потом нервно усмехнулась: – Эх, не зря мама в детстве водила меня на уроки каллиграфии.
Девушка присела у столика и, капнув в тушечницу воды, начала аккуратно водить по камню бруском. Через пару минут Минори обмакнула кисть в тушь и, одобрительно кивнув, занесла руку над васи, держа кисть перпендикулярно листу.
– И на что мы будем играть? – выдохнула Минори. Рука с кисточкой задрожала.
Я, задумчиво нахмурившись, присела рядом.
– Знания по истории или литературе сойдут? На медицинском они не так нужны, – отозвалась я.
– Несмешно, Хината, – простонала Минори. Она казалась нездорово бледной. – Я не хочу терять ни зрение, ни слух, ни речь…
– Еще не факт, что потеряешь. Ладно, давай так, нам не надо ставить что-то каждой. Достаточно предложить что-то одно. Поэтому давай ставить по очереди. Я начну.
Минори зажмурилась и через пару мгновений кивнула.
Нахмурившись, я задумалась. Что бы поставить? Что для меня более ценно, а что менее? Грудь пронзила острая боль, так что я зажмурилась. Самое дорогое я уже потеряла. Что еще терять?
Зрение, осязание, слух? Я потеряла брата и живу без него, неужели не справлюсь с жизнью, к примеру, без голоса?
Я подвинулась ближе к Минори и, забрав у нее кисточку, – возможно, слишком резко, – вывела два иероглифа: ?? [36] .
–
– Если потеряю – смогу пережить. Остальные органы чувств мне нужнее, особенно здесь. А своими знаниями я слишком дорожу.
Особенно воспоминаниями. Хотя, возможно, было бы проще, сумей я просто избавиться от всех них…
Тишину прорезала традиционная мелодия. В комнате потемнело, а свет, источник которого я не смогла определить, сконцентрировался у фусума. На непрозрачной бумаге начали проявляться линии, как будто кто-то невидимый решил разрисовать стену в стиле ямато-э.
36
В переводе с японского, «чувство обоняния».
Глава 3
???
Вот только через минуту мы увидели не пейзаж и не бытовую зарисовку. На проявившемся рисунке было изображено сидящее на низком столике животное с вытянутой мордой, острыми ушами и длинным пушистым хвостом.
– И что мы должны с этим…
– Дайкон! – воскликнула Минори.
Я подозрительно скосила на подругу глаза, на мгновение подумав, что та не выдержала напряжения.
– Эй, Хината! – Прищурившись, пробурчала Минори. – Не смотри на меня так. Эта картинка означает «дайкон». Это же хандзи-э [37] – ребус такой.
37
Хандзи-э (яп. ???) – ребусы в виде картин, в которых зашифровано некое другое слово.
Я посмотрела на рисунок еще раз и, наконец, поняла.
– Это не стол, это подставка, и чтение этого слова – «дай», а под этим странным существом подразумевается лиса, чтение – «ко», – медленно произнесла я, и Минори счастливо кивнула. – Ты откуда это знаешь?
– То есть, ты даже на секунду не предположила, что я просто догадалась… – проворчала девушка. – Видела на одном из уроков истории, когда мы проходили культуру эпохи Эдо [38] . Я запомнила, потому что мне тогда сразу пришло в голову, как ты в детстве всегда вытаскивала дайкон из еды, – Минори рассмеялась.
38
Эпоха Эдо – исторический период (1603–1868) Японии, время правления клана Токугава. Начался с назначения Токугава Иэясу сёгуном в 1603 году.
– Ненавижу дайкон, – пробормотала я, думая о том, что все всегда удивлялись, как он может мне не нравиться.
– И что дальше? – Минори все еще улыбалась. – Мы ведь выиграли, да?
Я сомневалась, что все так просто, и огляделась еще раз. На столе теперь появился еще один предмет – песочные часы. И песка в верхней половине почти не осталось.
Я дернулась, едва не разлив тушь, и, схватив кисть, кое-как написала на новом листе ?? – «дайкон».
Минори шумно вдохнула и выдохнула – буквально через пару мгновений после того, как я оторвала кисть от бумаги, вниз упали последние песчинки. Несколько секунд ничего не происходило, а затем снова послышалась короткая мелодия.