Канцелярская крыса
Шрифт:
— Исполняющий обязанности? А разве мистер Шарпер…
— Мистер Шарпер в данный момент отсутствует на острове.
Герти уставился на второго заместителя в немом удивлении.
— Но разве… Я думал…
— Что такое, полковник?
— Я полагал, что за последние два месяца в порт не заходило ни одно пассажирское судно. А дирижабль стоит на ремонте. Как мистеру Шарперу удалось покинуть остров?..
Он немедленно пожалел об этом вопросе. Несмотря на то, что пламя в глазах мистера Беллигейла было бесцветным и невыразительным, обжигало оно не хуже настоящего.
— Это не самый насущный вопрос на данный момент, полковник. Предлагаю вернуться
— Да, конечно, — пробормотал Герти, — Вы правы, нельзя терять времени. Так значит, никто точно не знает, как отключить машину?
— Этого я не говорил. Я лишь сказал, что машину никогда прежде не отключали. И едва ли на острове найдется человек, который сможет утверждать, с чем мы столкнемся, усыпив «Лихтбрингт».
— Но ведь есть чертежи, схемы… — растерянно произнес Герти.
— Этого мало, как мало медицинского атласа для того, чтоб провести сложную хирургическую операцию, полковник. Это всего лишь схемы. Нам нужен человек, который доподлинно разбирается в механической и логической начинке.
— А техники? У Канцелярии же есть собственный технический штат!
— Боюсь, в данном случае от них будет мало толку.
— Разве разбираться в устройстве машины не их обязанность?
— Они всего лишь инженеры и обслуживающий персонал. Превосходно разбираются в магистралях высокого давления, тяговых передачах, практической механике, протоколах связи, гальванике… Но никто из них даже близко не представляет, как устроен «Лихтбрингт». Я имею в виду, его истинное устройство.
— А… а вы? Я слышал, вы принимали участие в постройке машины.
Мистер Беллигейл вздохнул.
— Рабочий, который всю жизнь подает камни, не становится от этого архитектором. Я и в самом деле принимал участие в разработке и монтаже отдельных узлов «Лихтбрингта» и даже могу похвастаться тем, что знаком со многими его принципами и алгоритмами. Но не более того. Боюсь, в мире есть лишь один человек, который в полной мере понимает, что такое «Лихтбрингт».
— Кто это?
— Профессор Карл Готфрид Нейман.
— Кажется, я уже слышал это имя…
— Вероятно. Его математический гений и создал эту машину.
— Тогда вызовите его немедля! — воскликнул Герти, нервно комкая пальцы, — Этого вашего профессора Неймана! Отправьте за ним клерков на автомобиле, пусть вытащат его из кровати и притащат сюда! Черт возьми, эта свихнувшаяся машина может причинить городу множество бед, если не приструнить ее!
Мистер Беллигейл поднял на Герти свои бесцветные и невыразительные глаза. От взгляда которых ему впервые не захотелось чем-нибудь прикрыться. Возможно, оттого, что в этот раз в них не было ничего зловещего. Одна лишь опустошенность.
— Вы не понимаете, полковник. Профессор Нейман никак не может быть доставлен в Канцелярию, даже если я подниму на ноги всех своих крыс.
— Но отчего, черт подери?
— Оттого, что никто не знает, где его искать. Профессор Карл Готфрид Нейман пропал без вести полгода назад.
???
Подземелья Канцелярии мгновенно оправдали все худшие предположения Герти.
Как ему и представлялось, в них оказалось темно, сыро и в высшей степени неуютно. Настолько, что временами он не без ностальгии вспоминал свой собственный кабинет, теперь уже кажущийся проникнутым комфортом и даже приятным.
Это было даже не подземелье, а целая разветвленная сеть тоннелей, тянущихся,
«Крысиные норы, — подумал Герти с отвращением, вжимая голову в плечи, — Тесные, вонючие и темные норы. Теперь ясно, отчего Новый Бангор порой выглядит столь зловеще. Все его недра изгрызены, как кусок забытого в кладовке сыра…»
Справедливости ради стоило отметить, что тоннели не были столь узки, как представлялось Герти поначалу. Их диаметр был достаточно широк для того, чтоб Герти и мистер Беллигейл могли свободно идти плечом к плечу, а сопровождающие их техники, двигающиеся впереди, нести многочисленные баулы и саквояжи с оборудованием. Лампы здесь были редки, да и те, что горели, имели привычку часто мигать или даже тухнуть, погружая тоннели в непроглядный мрак, от которого у Герти стыли пятки. По счастью, у всех имелись с собой гальванические фонарики, помогавшие разгонять темноту.
Кроме того, тут царил отвратительный запах, характерный для всех помещений, волей рока или чьей-то злой воли закопанных ниже уровня земли. Пахло затхлым, кислым и гнилым, как обычно пахнет в погребе, давно заброшенном хозяевами, где все содержимое успело прогнить и прорасти.
И насекомые. Герти отчего-то полагал, что в безлюдных тоннелях под Канцелярией должно быть безжизненно, но ошибся и тут. Подземные тоннели кишели насекомыми, причем временами попадались столь жуткие, что, сам Александр Халидей[120], пожалуй, счел бы разумным пуститься от них наутек. Некоторые из них ползали по бетонным стенам, извиваясь самым отвратительным образом, некоторые копошились под ногами, впервые за свою недолгую жизнь, должно быть, оказавшись на свету. Герти то и дело переходилось переступать наибольшие их скопления и надеяться, что какой-нибудь представитель фауны Нового Бангора не шлепнется ему на голову.
А еще здесь можно было разглядеть истинные корни «Лихтбрингта». Из бетонных сводов выглядывало бесчисленное множество маслянисто блестящих труб и гофрированных кабелей. Все они тянулись хаотично, переплетаясь временами друг с другом так плотно, что можно было представить их сетью хищного подземного паука.
Герти уже трижды пожалел о том, что сунулся сюда, а не остался ждать техническую команду наверху. Здраво рассуждая, какой в нем здесь толк? Он ничего не смыслит в механике, не говоря уже о потрохах сложнейшей счислительной машины. Он не любит темноты и сырости. А еще его охватывает дрожь при виде мистера Беллигейла или кого-то из его крысиной своры. Но нет, вызвался идти по доброй воле. И зачем? Рисовался? Хотел произвести впечатление?.. Ну не дурак ли?
— Не самое удачное место для размещения важного оборудования, — пробормотал Герти, чтобы хоть на миг нарушить тягостную и липкую подземную тишину.
— Наилучшее место, — возразил мистер Беллигейл. Он тоже был вооружен гальваническим фонариком, но даже не подумал сменить свой черный костюм на что-то более подходящее для прогулок. Оттого время от времени сливался со здешней темнотой, будто растворяясь в ней, — Все каналы связи «Лихтбрингта» многократно дублированы и защищены. Они разрабатывались для самых неблагополучных вариантов, включая извержение вулкана или бомбардировку острова вражеским флотом. Но центральный пульт управления машины требовалось расположить как можно дальше от всего, что представляет для него потенциальную опасность. По сути, он заперт в бронированном подземном саркофаге и защищен многотонными дверями, по надежности превосходящие даже банковские.