Кандидат
Шрифт:
— Да, мадам.
Баррет откинулся на подушки. Когда я начала проводить дорожку из поцелуев по его груди, мои губы скользнули по небольшому следу в левой части грудной клетки.
— Это после одной из твоих операций?
— На самом деле я получил этот шрам в перестрелке.
— Ха, очень смешно.
Баррет ухмыльнулся.
— Да, остался после моей последней операции.
— Сколько тебе было лет?
— Два года.
— У тебя больше не было операций?
— Нет. Им тогда удалось вылечить сердце,
— Поврежденный, — пробормотала я. Невольно зациклилась на этом слове, как в физическом, так и в эмоциональном смысле.
— Что не так?
— Я просто подумала — немного иронично, что у тебя поврежденное сердце.
— И почему это, мисс Аланис Мориссетт? (прим.: Аланис Мориссетт — канадская певица, одна из ее песен называется «Ironic»)
— Немного иронично то, что ты никогда не любил ни одну женщину, но у тебя поврежденное сердце.
— Да ладно, ты ведь не думаешь, что здесь есть взаимосвязь, правда?
— Я просто сказала, что нахожу это ироничным. Чисто символически, ведь с анатомической точки зрения проблемы с сердцем не контролируют нашу способность влюбляться.
Баррет застонал и потер лицо руками.
— Можешь, пожалуйста, притормозить со своим психоанализом и начать сосать мой член?
Я рассмеялась.
— Ладно, ладно.
Быстро проделала губами и языком весь оставшийся путь по его груди и животу. Когда ввела головку Медведя в свой рот, Баррет подался бедрами вперед. Какое-то время я посасывала и облизывала головку, а потом провела языком вниз по стволу. Баррет сжал простыни.
— Пожалуйста, детка.
— Мне нравится слышать, когда ты умоляешь, — проговорила я, возвращаясь по тому же маршруту.
Он втянул воздух.
— Пока ты сосешь мой член, я скажу и сделаю все, что угодно.
Я подмигнула мужчине.
— Твое желание — закон.
Я взяла его в рот, вобрав половину Медведя. Удовлетворенное ворчание вырвалось из его рта, когда я начала покачивать головой вверх и вниз, чередуя жесткие и легкие посасывания. Пока мой рот господствовал над его членом, руками я обхватила и ласкала его яйца.
— О, да, именно так, — выдохнул Баррет. Стоны мужчины и удовлетворенные вздохи распаляли меня, заставляя вбирать его больше и больше. Его бедра начали покачиваться вверх и вниз.
— Черт. Я близко, — прохрипел он.
Я была не против, но Баррет отстранил меня.
— Я хочу приберечь это для твоей киски, — пояснил он.
— Меня устраивает, — с ухмылкой ответила я.
— Как ты хочешь меня? — спросила я, пока он возился, чтобы достать из тумбочки презерватив.
— Давай поднимем эту потрясающую попку в воздух.
Я встала на колени, прежде чем нагнуться и упереться руками в матрас. Провокационно покачав бедрами, бросила взгляд через плечо на Баррета.
— Как
— Хорошо. Очень, очень хорошо.
Кровать прогнулась, когда мужчина вернулся. Его руки легли на заднюю часть моих бедер, заставив развести ноги, но вместо скольжение Медведя внутри меня, я почувствовала тепло влажного языка Баррета напротив моего клитора.
— О, Боже! — закричала я, зарывшись головой в простыни. Руками он ласкал мою попу, пока его рот прижимался к моим половым губам.
Когда я уже собиралась кончить, Баррет заменил свой язык Медведем. Мы оба застонали от удовольствия, когда наши тела соединились, а руки Баррета вернулись на мои ягодицы. С каждым толчком он погружался в меня сильнее и глубже. Я серьезно начала размышлять, смогу ли завтра ходить. Но, учитывая, как это было хорошо, я вообще наплевала на любые прогулки.
Когда я подходила все ближе и ближе к краю, но все ещё не могла кончить, Баррет убрал одну руку с бедер с скользнул ею между моих ног. Он начал поглаживать меня, чередуя пощипывания и поглаживания клитора. Дополнительного трения оказалось достаточно, чтобы отправить меня за грань.
— Да, да, о, да! — кричала я, глаза сами закрылись от удовольствия.
Баррет пару минут ещё вколачивался в меня, а потом напрягся и с криком кончил. Он упал грудью мне на спину, пытаясь восстановить дыхание.
— Чтоб меня, — пробормотал он.
— Тебя уже, — дразнилась я.
Баррет усмехнулся.
— Я не думал, что в этот раз будет также хорошо…
— Но так и было.
— Черт, да, было, — Баррет вышел из меня, снял презерватив и выбросил его в корзину. Я шлепнулась на спину, убирая рукой волосы с лица.
Когда Баррет вернулся в кровать, он укрыл нас одеялом.
— Нам лучше немного поспать.
— Не говоря уже о том, что, если мы не остановимся, утром я не смогу ходить.
Баррет рассмеялся.
— Мы с Медведем оценили комплимент.
Я взбила подушку перед тем, как перевернуться на бок.
— Вы оба эгоманьяки.
— Да, да, и ещё раз да.
— Спокойной ночи, эгоманьяки, — сказала я, закрыв глаза.
— Спокойной ночи. — Усмехнувшись, ответил Баррет.
Глаза распахнулись, когда он обнял меня. Почувствовав, как напряглось мое тело, он спросил.
— Что-то не так?
— Нет, нет, все хорошо, — я бросила на него взгляд через плечо. — Просто, не думала, что кто-то вроде тебя спит в обнимку.
— И снова ты делаешь предположения.
— Я признаю свою ошибку.
— Хочешь знать, что было одним из лучших моментов нашего совместного времяпрепровождения за эти месяцы?
— Что?
— То факт, что ты смогла увидеть, насколько ошибалась во мне.
— Да, ошибалась, — закатив глаза, ответила я, — но даже не думай злорадствовать или я изменю свое мнение.