Канон Смерти
Шрифт:
К роднику подходил осторожно, принюхиваясь. Ветер донес запах утренней незнакомки — чуть горьковатый и пряный. А выйдя из-за поворота, он увидел ее: сидевшую на его любимом древесном корне темноволосую женщину с золотисто-карими глазами, на вид лет, наверное, тридцати, в походной мужской одежде. Она махнула рукой и встала.
— Привет. Я уж думала, не дождусь.
— Занятий много, — Рейнар остановился, внимательно разглядывая незнакомку. Спокойная, голубовато-зеленая аура, заинтересованный изучающий взгляд, движения бойцовски-точные. — Чем я могу быть полезен?
Он решил не плясать вокруг да около. В конце концов,
— Тебя зовут Рейнар, верно? — похоже даэйри тоже была против долгих расшаркиваний.
— Верно, — Рей обошел родник и взобрался на удобный камень, где можно было свернуться клубком.
— Я Элани Бархатный Ветер, — представилась женщина. — Родилась и какое-то время жила на Сантеке, но потом сбежала оттуда.
Сбежала? Как интересно… Что там говорил Кайр про неудачный брак? Чем больше таких сведений собиралось в мысленной копилке у Рея, тем больше ему хотелось выяснить, что же там не так. И почему Айфир ведет себя так странно, показывая то одно, то другое лицо.
— Почему? — спросил он.
— Мне светил… нежелательный брак с сантекским Старейшиной, — она явно пыталась подбирать более культурные выражения, чем те, что просились на язык. — Лучше было каким угодно способом покинуть вотчину Клана, чем подписываться задрать хвост перед этим смеском крокодила с хураном[2]! Но я никак не думала, что встречу так далеко на западе кого-то вроде тебя… Я поэтому хотела спросить, кто ты и откуда?
Рейнар удивленно уставился на Элани. Настороженность подняла голову, заставила слегка прищуриться и незаметно подобраться. За спиной обрыв. Если прыгнуть и расправить крылья, можно вполне удачно упасть, спланировав в реку — авось более крупная даэйри туда не сунется… Хотя, о чем это он? Глупо.
— Вроде меня? О чем ты?..
Она немного стушевалась, но всё же пояснила:
— Ты очень похож на… моего отца, почти как отражение в зеркале. Только ты моложе. В первый раз, когда я тебя увидела, подумала — умом тронулась. Потом решила, что это ты, то есть он, как-то выжил и меня подкарауливаешь. Глянула внимательнее, а тебе совсем немного лет… Да и не видела никогда, чтобы крылья вот так носили — в человеческом обороте…
Рей растерянно заморгал, не зная, что сказать и как вообще на такое надо реагировать. Он ожидал чего угодно, но только не подобных признаний. Получается, она намекает на их родственную связь? Сестра нашла потерянного брата после долгих лет разлуки? Нет, не так, нашла брата, про которого никогда не знала. Похоже на дешевый роман, такие в веселом доме матроны читали, отдыхая от клиентов. Сказать ей, что ли? Но она, вроде как, по-хорошему пришла поговорить. Не ощущалось от неё ничего плохого, только искренний интерес.
— А ты разве не расспрашивала народ в крепости?
— Они говорили, что ты из кансианских рабов, больше ничего. Я подумала, что ты родился где-то в другом месте.
Рей проникся благодарностью к бойцам — они знали его историю, но не стали лишний раз трепать языками.
— Там и родился. В борделе. А зачем тебе знать? Та шлюха, которая по недоразумению считается моей матерью, назвала меня «это» и отказалась даже видеть, — с холодной злостью проговорил Рей. — А папаша не явился ни через месяц, ни через два, ни через год!
Элани вздохнула, отводя понимающий и почему-то виноватый взгляд.
— Если верны мои предположения, — сказала она, — то твой… и, вероятно, мой отец погиб вскоре после того, как заглянул к твоей матери. Может быть, он и забрал бы, да не успел.
Рей смолчал. Когда врожденная привязанность давно выгорела дотла и превратилась в ненависть, пусть неявную, но живущую в душе, становится очень сложно вдруг ни с того ни с сего начать смотреть на события иначе.
— Откуда ты знаешь, что он погиб? — мрачно спросил он.
— Его изгнали с острова до того, как я решила самовольно сбежать. На самом деле меня потому и сватали крокодилу, чтобы дочь мятежника заткнуть. Одного не учли — что у меня мозги есть, в отличие от них! Я улетела в горный храм и потребовала у духов защиты и права обратиться к Хранителям. Явился, как ты понимаешь, Кот, злой, как стая демонов. Чуть не случился скандал, но у него тоже есть неоспоримое право — забирать разумных «по велению Круга», что он и сделал. Против его слова крокодилы не смели вякнуть.
— Почему ты не обратилась к Старейшине Брендомару? — Рейнар удивленно изогнул шею и повернул морду, приподняв одно ухо, гребень и чешуя на загривке всё еще стояли дыбом. — Мне рассказывали, что он достойный и мудрый даэйр. И уж точно не «крокодил».
— Ты лучше спроси, кто и когда в последний раз видел того Брендомара! — фыркнула даэйри. — Может, он и достоин уважения, но явно где-то не на Сантеке, потому что там его уже лет сто не видели! Все о нем говорят, по имени поминают, а толку? Что он есть, что нету. Короче, я воспользовалась помощью нашего хитрож… изворотливого нахального начальства и выбралась во внешний мир, надеясь устроиться и попутно хоть что-то выяснить об отце, поговорить с ним: почему его назвали мятежником, лишили Самоцветного и Второго имени и с позором изгнали? Я ведь почти ничего не помню, слишком мелкая была. А оказалось потом, что его лишили не только имен, но и оборота. Как — не спрашивай, я в этих магических выкрутасах не разбираюсь. Он попал к пиратам, пытался бежать с корабля вплавь, но, по словам очевидцев, его утыкали стрелами прежде, чем он успел добраться до берега.
Оба надолго замолчали, глядя в наливающееся ночной синевой небо. Ветер утих, слышался стрекот ночных насекомых. В желудках требовательно забурчало.
— У меня курица есть, — сказал Рей. — Холодная правда.
— Давай ее сюда, — усмехнулась Элани. — Братец.
— А если нет, тогда что?
— А какая разница? — женщина пожала плечами, наблюдая, как Рейнар оборачивается и развешивает под деревом разноцветные плазменные шарики.
Действительно никакой. Они уселись под засохшими ветвями и поделили половинку курицы. Не бог весть какая еда для двух молодых крылатых, но общего червяка они заморили. Рей продолжал слушать и думать.
А задуматься было о чем.
Если собрать воедино все рассказы Айфира и Равьена, все обмолвки окружающих, все слухи, сплетни и странности, крутившиеся вокруг его народа, и соединить с тем, что рассказывала сейчас новоявленная сестра — он понятия не имел, что делать с этим кровным родством! — то картина получалась страшная.
На отдаленном от материков, затерянном где-то в океане острове, окружив себя защитными барьерами, иллюзиями-обманками и опасными рифами, угасал последний даэйрский Клан — то ли смешанные остатки выживших после войн, то ли действительно родственники. Сантекой правили Старейшины. А Старейшинами правил страх.